- Она была у запруды? Была. Я ее туда не приглашал. Если ты о ней так заботишься, отправил бы ее домой.
- Что он говорит? - Билл вытянул шею из-за спины Рекса, а этот дурак Рекс по-прежнему ухмыляется, он, должно быть, так и родился с усмешечкой на лице.
- Говорит, что был на запруде.
- Я этого не говорил. Это Гарри сказал.
- А что он там делал?
- Не знаю, но от него тиной разит. Она, видно, опять тину баламутила, а он бултыхнулся в ботинках и во всем.
- Что я тебе говорил. Нельзя было оставлять ее там.
- Я думал, он домой пойдет, поплакаться тетеньке. Ты тоже так думал. Что он делал целый день? Ведь пять часов уже.
Рекс хихикнул:
- Значит, за Бетси не гонялся, раз гонялся за Лорой. Гарри толкнул плечом Джоша.
- А Бетси там была?
- Это ты у Бетси спроси.
- А я у тебя спрашиваю.
Джош пожал плечами, стараясь не терять спокойствия, стараясь не проговориться, припоминая совет отца на случай, когда силы неравны: "Сильного противника надо озадачить". Но всему есть предел, и он к этому пределу уже приближался.
- Держись подальше от наших девочек, Джошуа. Не приставай к ним.
- Меня зовут Джош.
- А я говорю Джошуа, и твоя тетя так говорит. А будешь приставать к нашим девочкам, вообще забудешь, как тебя звали.
- Меня ваши девочки не интересуют.
- Недостаточно хороши для тебя?
- Да отвяжитесь вы! Послушай, мне четырнадцать, а не двадцать восемь. Я еще не путаюсь с девчонками.
- А ты не ори! Ты тише говори, ясно?
- Захочу - и буду орать, Гарри Джонс. А вам тут думать больше не о чем, что ли? Мне не разрешают путаться с девчонками, да у меня и охоты нет.
- Ты в поезде на Бетси глаз положил. И в воскресной школе на нее глазел. И на улице чуть шею не вывернул, с нее глаз не спускал.
- Ну и что? Она красивая. На нее приятно смотреть. Это еще не значит, что я собираюсь ей свидание назначать. А собирался бы, тебя бы не спросил. Ты что, ей дедушка?
- Она Биллу сказала, передайте, пусть этот слюнтяй отваливает. Вот я тебе и передаю.
- Ну и прекрасно. Ты передал. Дальше что?
- И не беги опять жаловаться тете. Не вздумай ей на нас наушничать. Ты как у нас тут появился, только и знаешь, что всем пакостишь.
- Я не наушничал и не пакостил!
- Не ори!
- Буду орать! Вам, может, есть что скрывать, а мне нечего. Надоело мне вас покрывать.
- Что, что тебе надоело?
- Я про вас тете Кларе ничего не говорил. Она даже не знает, что вы у нее за спиной над ней смеетесь. Ну что вы за ребята, в этом поселке, интересно знать? У нас бы вам в глаза плюнуть и то побрезговали.
Джош уперся ладонями в бортик телеги, оттолкнулся и спрыгнул, но не устоял на ногах и шлепнулся коленями о желтый гравий.
- Ох!
Телега остановилась. Трое ребят сидят рядком, невинные лица - худого не видели, не слышали, не говорили. Трое ребят замерли как изваяния. Возчик спрыгнул на дорогу.
- Ну, что случилось?
Джош поднялся на ноги. В душе - неистовая буря чувств, в лице ни кровинки, губы крепко сжаты, чтоб не дрожали.
- Джош, ты упал или тебя столкнули?
Джош делает вдох, глубокий-глубокий, - надо, чтобы ответ прозвучал внятно:
- Я спрыгнул.
- Это было глупо.
- Я хочу идти пешком.
- Когда можно ехать?
- Я сам дойду, мистер Митчелл. Спасибо вам большое. Я не привык ездить на телеге. На ней очень трясет. Меня укачало.
- Вот как?
- Да, сэр.
Возчик трет ладонью затылок, испытующе вглядываясь в лица Гарри, Биллу и Рексу, а потом вспрыгивает к себе на ящик.
- Только смотри шагай живее, Джош. Твоя тетя будет беспокоиться, если ты задержишься.
Телега с сеном, скрипя, покатила дальше. Джош ковыляет следом. Теперь перед ним другая картина, другой пейзаж: телега на равнине все уменьшается и уменьшается. А в небе, как знамение, прочерчен прадедушкин мост.