Вертолет пал на сгрудившиеся на окраине города домишки. Лопасти винта рубанули по крышам. Визг, скрежет металла, снопики искр...
Местом нашего приземления, по-видимому, стал курятник. Я открываю глаза, и вот размешивающий звездное небо пропеллер - одна лопасть лихо загнута вверх, другая закручена в штопор. Куриные перья кружатся, порхают, как снег...
Лазарев, привалившись лбом к саманной стене, отдыхает на пилотском сиденье. Руки командира, как положено, покоятся на рычагах, из затылка веером торчат кости, из ушей, пульсируя, течет кровь.
Я приподнимаюсь с земли, на которую выпал из салона "Роллс-ройса", видимо, в тот самый момент, когда встречный ледокол имени Ленина неловко задел его накрахмаленной своей манишкой, шарю рукой рядом с собой... Из-под слоя куриного помета выдергиваю СВД. Оптический прицел смят. От приклада остались лишь щепки.
Толкаю дверь сарая плечом... Двор уже полон. Вижу женщин, детей, стариков, мужчин с тяпками, мотыгами, топорами. Пробуя пальцем лезвие своего ножа, пытаюсь припомнить, какая передо мной стоит задача? Кажется... я должен сказать речь этим, с горящими нестерпимой симпатией глазами, мужчинам, а также их женщинам, детям, ну и, разумеется, старикам... Старики - самые благодарные слушатели! Один из таких, помнится, заслушавшись лекцией, пырнул напильником Костанжогло... Пытаюсь сделать выпад вперед. Но нет сил...
Выпустив нож, под градом ударов, я валюсь на камни кавказского дворика.
Вначале слышится доносящийся издали рокот вулкана. Потом ко мне возвращается зрение, и я обнаруживаю, что нахожусь в просторном, с низким потолком помещении, скорей всего - подвале. Меня окружают выкрашенные зеленой масляной краской стены, бликующие в свете забранной стеклянным колпаком в металлической сетке лампы.
Дальнейший осмотр позволяет установить, что я распростерт на нижнем ярусе двухэтажных, сваренных из металлического уголка нар, выкрашенных в тот же приятный глазу цвет, что и стены. Подо мной обычный солдатский черный тюфяк. Парочка таких же, в свернутом виде, лежат на верхнем ярусе нар...
Ну, и что все это означает? И где, черт побери, извергаются вулканы?!
Я попытался привстать...
Кто-то сидящий внутри меня приложил к моему сердцу раскаленную добела кочергу, и вот теперь нужно ждать, пока кочерга остынет...
Когда она приобретает малиновый цвет, мне... начинает сниться довольно покойный и сладостный сон о девушке с милым лицом и русою челкой. Отдувая с глаз эту челку, незнакомка нестерпимо блестящим пинцетом зондирует рану в моем бедре. Вдруг наши взгляды встречаются.
- Вот мы и очнулись, - воскликнула девушка. - Давно бы так! Третьи сутки без памяти... Ну, давайте знакомиться. Я - Оля Остащенко, медсестра. А вы?
"Я, - хочется мне сказать, - рейнджер спецназа Серега Иванов". Но потом я вспоминаю, что сказать этого не могу.
- Простой мирный житель, собирающий в вашем лесу ананасы... Кстати, где мое сплетенное из ивовых прутьев лукошко? Перочинный ножик? Компас, без которого грибнику заблудиться в лесу как дважды два?..
- Шутник, - усмехается медсестра и... вдруг выдергивает из меня пинцетом черную извивающуюся гадюку.
- Ай... Оля, где грохочут вулканы?
- Это не вулканы, миленький, это ваша армия штурмует наш город...
- Оля, который сейчас час? Какое сегодня число?
- Тридцать первое декабря, миленький. Без пяти минут ноль часов... - и, после паузы: - С Новым годом!
Ко мне приходят какие-то люди. Рассаживаются вокруг принесенных с собой, видать, из соседней комнаты, стульях, но один из гостей остается стоять. В камуфляже, черной вязаной шапочке, с редкой русой бородкой, он выкрикивает юношеским тенорком:
- Фамилия?!
- Не помню.
- Звание?!
- Не помню.
- Номер части?!
- Не знаю.
- С каким заданием прибыл?!
- Забыл.
В это время остальные пришедшие, их трое или четверо, молча сидят, курят.
- Фамилия?!!
- Не помню.
- Звание?!
- Не помню.
- Номер части?!
- Не знаю.
- С каким заданием прибыл?!
Посидев, покурив, прислушиваясь к нашему диалогу, неизвестные встают и удаляются, всякий раз забирая с собой стулья. Последним покидает помещение юноша со светлой бородкой. В дверях он оглядывается на меня, делая рукой жест, словно перерезает себе горло.
Я лежал на черном тюфячке, думая о стране, кажущейся такой далекой... Наутро после Нового года ее, конечно, тошнило, она была улита блевотой, моя страна, усыпана конфетти, китайскими хлопушками и стеклом вдребезги разбитых бутылок из-под шампанского "Вдова Клико".
- Фамилия?!
- Чапаев.
- Звание?!
- Легендарный начдив.
- Фамилия?!
- Отвали.
- Специальность?!
- Сапожник...
- С каким заданием прибыл?!
- Покорить Кавказ. Отсель грозить мы будем шведу...