уговорились… Кстати, когда прибавление в волкодлачьем семействе?
- Как любимый месяц вашего брата настанет, в начале вересеня1. Может, и
пораньше.
- Я не некромант, - покачал головой колдун, встал и потянулся к полке с разными
флаконами. – А месяц для тебя подходящий, вы же твари одинокие.2 Так вот, Ирис, порядки в этом доме мои. Станешь возражать – пожалуйста, волкодлак с охотниками
заждались. А раз их боишься, то точно знаешь, что не сдюжишь.
- А ты бы сдюжил, когда на тебя хитроумные ловушки расставляли? – ощерилась
оборотница. – И не чую я их, не чую! Едва ноги унесла. Решила схорониться в бору, заодно раны залечить… Слушай, что это за дрянь такая, что в кожу входит и внутри всё
плавит? А ещё этот гадёныш-ученик из арбалета не хуже эльфа стреляет.
- Хуже, - усмехнулся Рош. – Хуже, потому как жива. Ранили, что ли? А потом, раненую, преследовал хозяин территории, гнал обратно к магу. Что ж ты с волкодлаком-
то договориться не смогла?
- Сам бы договаривался! Он в своём праве, да ещё я на сносях. Не от него. Да какая
тебе разница?
- Уговор, Ирис. Сейчас выпьешь и расскажешь обо всех тонкостях внутривидовых
взаимоотношений. Чтобы понятнее было: я трактат о волкодлаках пишу.
Нахмурившись, Рош сосредоточился на кружке с водой и двух пузырьках. В одном, чьё мутное содержимое напоминало болотную жижу, плавали какие-то палочки и
1 Вересень (сентябрь) ведёт название от названия растения вереска, которое цветет в летне-
осенний период. Вереск же из-за своей символики неофициально считается цветком некромантов.
2 Вереск символизирует одиночество.
побуревшие, иссохшие, будто пальцы старухи, ягоды. В другом плескалось нечто
соломенного цвета, вызывавшее у Ирис нехорошие ассоциации.
Колдун между тем деловито откупорил первый пузырёк и щедро налил в кружку
добрую треть, вертя посудину то по часовой, то против часовой стрелки, нашёптывая
слова заклинания.
Оборотница принюхалась, пытаясь уловить, что же он туда подмешал. Нюх
вычленил пару успокаивающих травок, корень мандрагоры, дерезу и ежевику. Хотя бы не
волчеягодник! Но всё равно более чем странный состав. Он хочет ей что-то внушить?
Довольно хмыкнув, Рош откупорил второй флакон.
Ирис невольно зажала нос рукой, гадая, как колдун может держать такую мерзость.
Что это, она так и не поняла, а принюхиваться не хотела: жалела обоняние.
Отмерив двенадцать капель, Рош заткнул бутылочку пробкой и тщательно
перемешал все три жидкости до однородного цвета и консистенции. С усмешкой глянул
на оборотницу и начал водить над кружкой руками. Смесь, словно верная собака, следовала за его движениями, постепенно вспениваясь. Она забулькала, поднялась до
опасного уровня, почти выплёскиваясь за край, а потом послушно опала.
Убедившись, что питьё готово, Рош протянул его Ирис. Та поморщилась и
демонстративно отвернулась:
- Отравить решил? Меня или ребёнка?
- С ним ничего не будет.
Пересиливая себя, оборотница потянулась к кружке, принюхалась. Увы, чутьё не
помогло определить, что ей предстояло выпить: естественные запахи перебивали чары.
- Ты не умрёшь. Хотя так было бы правильнее. И, не спорю, я непрочь это
проделать.
- Помнишь? – Ирис отдёрнула руку от питья. Ещё раз втянула в себя чужой запах.
Пробовать, что там намешено, не хотелось, что-то подсказывало, что это будет ошибкой.
Люди тоже, как звери, до конца жизни ведут счёт обидам. А уж колдун…
- Такое не забудешь. Унижение, боль, твоё злорадство… Ты хорошо постаралась.
- Да что я такого сделала? Будто люди друг с другом так не поступают? Сколько раз
одиноких баб в орешнике подлавливали, похуже тебя мяли. И на меня охотники были. Да, перестаралась немного, потому как сильно хотела, но унижать… Если б всё по-твоему
было, то рук бы лишился, и не только. Забыл, как я тебе питьё дала, как ласкала? И не