Холодно было стоять босыми ногами на снегу, но что такое холод по сравнению со
смертью? А смерть – вот она, по тракту скачет. По обрывкам голосов не разберёшь, кто, но явно охотники.
Оборотница уложила Аглаю на ворох одежды, завернула в неё и прижала к груди.
Не сдержавшись, Ирис завыла: они обложили деревню! Она чувствовала их, слышала их и понимала, что охотники не уйдут без добычи. Что ж, видно, придётся
расстаться с дочкой и надеяться, что её подберут добрые люди. Добрые люди, которые, возможно, станут первыми жертвами Аглаи.
Глаза лихорадочно метались в поисках укрытия.
Ирис проклинала холода: не будь их, оставила бы дочку в каком-нибудь дупле, а
так… Внизу опасно – звери найдут, наверху тоже – птицы, или сама упадёт. В итоге
пришлось остановить –таки выбор на дупле: хотя бы тепло.
Сердце не отпускало от Аглаи, заставляло ходить кругами вокруг дерева уже в
обличии зверя. Сильна, сильна связь с детьми до того, как они не ноги не встанут, бегать
не научатся. Стольких волкодлаков сгубила!
Мужика с рогатиной заметила первой. Не раздумывая, метнулась, метя в горло.
Крестьянин промахнулся, она – нет.
Алая кровь брызнула на землю, запах её пьянил. Снова напомнил о себе голод, и, пока есть возможность, Ирис решила набить желудок. Практически не жевала, стремясь
быстрее наесться, поэтому выбирала куски получше.
Охотник ей не понравился: слишком жилистый. И дурно пах. Внутренности тоже
оказались подпорчены выпивкой и дешёвыми самокрутками, но после каши на воде и
кислой капусты казались лакомством.
От трапезы Ирис оторвал пущенный кем-то болт. Серебряный. Она встрепенулась, как была, с плотью в зубах отскочила под прикрытие деревьев. Половину куска заглотала, половину бросила.
Новый болт просвистел всего в пяди от загривка. Крутанувшись, оборотница резко
ушла влево, по поросли, с подветренной стороны заходя к стрелку. Она чуяла стрелка, а
вскоре и увидела.
Их было двое, один с арбалетом, другой с тесаком и сетью. Стояли на некотором
расстоянии друг от друга, обмениваясь знаками, чтобы голосом не спугнуть зверя. Одного
Ирис узнала: местный кузнец.
Похоже, они потеряли её из вида и теперь гадали, в какую сторону подалась
оборотница.
Арбалет не помог, когда оборотница запрыгнула стрелку на плечи. Только и успел
дёрнуться, неуклюже взмахнув руками.
Кузнец с криками: «Вулколак!» ринулся на Ирис. Он действовал умно, не стремясь
геройски отсечь голову заранее более проворной и прыткой оборотнице, а стремясь
опутать её сетью или выгнать в поле.
А потом кузнец оказался в опасной близости от дупла с Аглаей.
Ирис заскрежетала зубами, когда услышала:
- А вот и демоново отродье.
Утратив страх, думая лишь о своём ребёнке, оборотница в пару прыжком
преодолела разделявшее их расстояние. Кузнец в последний момент успел выбросить
сеть, но затянуть её Ирис не дала, повалив вслед за собой на землю.
Тесак оцарапал её, во второй раз едва не проткнув насквозь, но оборотница уже
выбралась из-под сети и, поднырнув, вцепилась в бедро.
Собственную боль заглушили сладостные крики жертвы.
- Надо было сразу убивать, дурак! – презрительно осклабилась Ирис.
Кузнец и сам понимал, что, лёжа на земле, не в силах подняться, с раздробленным
бедром и фонтаном крови, с волкодлаком не справишься. Но он надеялся на подмогу, отгоняя оборотницу дугообразными движениями тесака. Что ж, Ирис решила и эту
проблему. Человек разозлил её, ранил, хотел причинить вред её детёнышу – он должен
был умереть.
Как бы ни был силён кузнец, оборотница была сильнее. И хитрее: она забралась на
дерево и напала сверху. Разумеется, кузнец не ожидал такого, и тесак не помог ему: зубы