Джокер опередил Живую мертвечину, таща на своих плечах голую Лену. Ему так не терпелось ее изнасиловать, что он вернулся в Светин двор на полчаса раньше Живой мертвечины и затащил Лену в самый вонючий и грязный подъезд. Там он положил ее на пол и стал гнусно лапать, тяжело дыша от похоти.
Лена была еще теплая и вообще как живая, и это очень понравилось Джокеру.
— Так приятно лапать тепленьких девушек, — говорил он, торопливо спуская трусы и доставая свой член, который от возбуждения уже давно стоял торчком и был огромного размера, — а то когда люди умирают, они так быстро становятся холодными. Но ты у меня горячая девочка, как я вижу.
Тут негодяй встал над бедной Леной и тереться об нее сами знаете чем, постанывая от наслаждения.
— Рашн гёрл, гив ми лав! — стонал этот грязный подонок. — Гив ми, гив ми лав!
Ленины сиськи были такие нежные, приятные и упругие, что негодяй почувствовал, что он больше не может выдерживать и вот-вот кончит на них. Тогда он опомнился и отпустил Лену.
— Ноу, ноу! — сказал он, тяжело дыша и ухмыляясь во весь рот гнусной джокерской ухмылкой. — Я хочу кончить в тебя, бэйби!
С улицы донесся страшный грохот, как будто что-то взорвалось, и в подъезд посыпалась какая-то шелуха.
— Что за хуйня? — спросил Джокер риторически. — Не мешайте мне заниматься нежной любовью с рашен гёрл.
Он поставил Лену раком и хотел уже совершить грязный акт насилия, но вдруг залюбовался стоящей раком девушкой, потому что такого красивого тела он никогда в жизни не видел.
— Ммм! — сказал он, поглаживая ее нежную, упругую попку. — Как это ужасно, что такая красота должна быть осквернена таким отвратительным и мерзким подонком, как я! Но меня это еще только больше возбуждает!
С разрешения читателей я прерву описание этой гнусной сцены, поскольку я уверен, что они, наконец, поняли, каким негодяем был Джокер, и преисполнились к нему заслуженной ненависти и презрения.
*****
В это самое время с трудом протрезвевшие мертвецы, зомби, крюгеры, джейсоны и прочая нечисть стояла нестройными рядами в Светином дворе, ожидая возвращения своей предводительницы Живой мертвечины, которая непонятно где и почему задерживалась.
Такая задержка не пошла на пользу Армии тьмы: в одном из подъездов от сильного удара вылетела входная дверь и на улицу выскочили супергерои во главе с Замочу. Со страшными криками набросились они на мертвецов и без промедления начали рубить их в капусту и поливать шквальным огнем!
Армия тьмы, ожидавшая чего угодно, но только не адской атаки супергероев в аккурат в отсутствие своей командирши, в первую минуту совершенно растерялась. Этой минуты супергероям хватило на то, чтобы расчленить, взорвать, расстрелять и нашинковать четверть сатанинского войска. Робокоп, наводя ужас на мертвецов, неторопливо шагал по их рядам, хватал визжащие трупы и вручную разрывал их на части. А тут еще неизвестно откуда появился Терминатор в черных очках и начал так свирепо садить по Армии тьмы из крупнокалиберного пулемета, что в клочья разнес туши и головы одному за другим пятидесяти чудовищам.
— Здоров, Терминатор! — заорал Замочу. — Где же ты так долго пропадал?
— Да я письмо вашего гребаного капитана целую неделю пытался прочесть! — заругался Терминатор. — Я же читать не умею! В следующий раз пишите письмо в виде комиксов.
— Договорились! — крикнул Замочу. — Давай, Термометр, гаси их!
Терминатор бросился в гущу битвы и принялся так гасить, что любо-дорого было поглядеть.
Посреди двора валялся труп всеми забытого Брюса Уиллиса, уже немного посиневший и начавший разлагаться.
— Они убили Брюса Уиллиса! — ахнула Рипли.
— Сволочи! — сказал Леон.
— А капитан сказал, что он просто пьян! — сказала Рипли.
— Сволочь! — возмутился Леон.
Между супергероями и Армией тьмы, смертельно рубившимися друг с другом, бегали маньяк Майк Майерс с топором из фильма "Хелловин" и умственно отсталый злодей Лезерфейс с бензопилой и в маске из человеческой кожи из фильма "Техасская резня бензопилой", выискивая, кого бы расчленить с помощью топора и бензопилы. Но им не удалось никого не только расчленить, но даже и легонько поцарапать, потому что негодяев заметил Эш и, не раздумывая, набросился на них.
Лезерфейс никого не боялся, так как был умственно отсталым, поэтому он, тоже не раздумывая, бросился навстречу Эшу с бензопилой наперевес. Он привык расчленять беззащитных девушек и молодых людей и, конечно, был уверен, что Эш тоже не окажет ему никакого сопротивления. Но Эш легко уклонился от ревущей бензопилы толстого и неповоротливого Лезерфейса и, даже не пуская в ход свою собственную пилу, треснул ему ботинком "Тимберленд" по уху. Лезерфейс грохнулся на спину и задавил последнего оставшегося в живых гремлина, который копошился на земле и злобно хватал сражающихся супергероев за ноги, пытаясь их отгрызть. Под немаленьким весом Лезерфейса бедный гремлин был раздавлен в лепешку, не успев даже пискнуть.
Эш на всякий случай врезал лежащему Лезерфейсу по яйцам, чтобы тот поменьше размахивал своей бензопилой, и, наступив ему на грудь коричневым "Тимберлендом", направил на него свой крупнокалиберный обрез и сказал:
— Это тебе за всех невинных девушек, которых ты погубил!
— Ни хрена себе невинные! — возмутился Лезерфейс, держась за отбитые яйца. — Да они все проститутки!
Эш немного подумал над словами Лезерфейса, но на всякий случай решил не вступать с ним в диспут и сказал:
— Проглоти это!
БАБАХ! — и голова Лезерфейса разлетелась на тысячу кусков.
— Groovy! — сказал Эш, закидывая обрез себе за спину.
— Эш, сзади! — кричал Замочу.
Эш с супергеройской реакцией мгновенно присел, и у него над головой просвистел огромный топор, который, правда, успел долбануть его тупым концом по затылку. Эш свалился на землю, но успел поднять над собой руку с бензопилой, и вовремя это сделал, потому что рука сейчас же приняла на себя второй удар топора.
— Ты еще жив, сволочь? — заревел Майк Майерс, в третий раз замахиваясь топором.
— Подожди-ка, Майк Майерс, ты же не разговариваешь! — удивился Эш.
Майк Майерс ничего не ответил на это и в четвертый раз замахнулся топором.
Эш сказал:
— Ну, и хрен с тобой. Если бы ты только знал, Майк Майерс, сколько раз мне били по башке, ты бы даже не пытался это сделать, так как знал бы, что это бесполезно.
Не уворачиваясь от топора, он выстрелил Майку Майерсу в рожу из второго ствола и снес ему полбашки. Майк Майерс уронил топор и брякнулся на землю. Эш поднялся на ноги, включил свою бензопилу и расчленил дергающегося маньяка на сорок девять кусков.
— Скормлю тебя твоей командирше, — пообещал он Майку Майерсу, — думаю, ты ей понравишься, вкусненький ты наш.
А сзади к бесстрашному Эшу уже подбирался новый враг — Джейсон Ворхес в хоккейной маске. Улучив момент, он ударил его по спине топором (ничего не поделаешь: американские маньяки убивают только топорами и бензопилами, на большее у них не хватает фантазии), но Эш случайно немного отклонился в сторону, и топор обрушился на его знаменитый обрез, разрубил его надвое и вошел Эшу в спину на несколько миллиметров. Эш упал на живот, перевернулся, подставил пилу, но Джейсон Ворхес разрубил на пиле цепь, и пила пришла в негодность.
Тут, наверное, Эшу пришел бы конец, но ему на помощь кинулся Супермен. Он обрушился Джейсону Ворхесу на спину, поднял его в воздух на огромную высоту и сбросил вниз. Джейсон грохнулся на асфальт с высоты 150 метров, но, как ни в чем не бывало, поднялся на ноги. Тогда Супермен поднял его на высоту 300 метров и снова сбросил вниз, но Джейсон опять поднялся на ноги, потому что он был мертв, как камень, и падения с любой высоты ему были пофигу. Тогда разозленный Супермен поднял его на высоту 1000 метров, но Джейсон Ворхес дал Супермену топором по затылку, и тот выпустил Джейсона Ворхеса из рук и следом за ним грохнулся на землю с такой силой, что у него чуть мозги не вылетели.
— Э-э-э-э, бля!.. — сказал Супермен, вставая на ноги и качаясь из стороны в сторону.
Остальные супергерои в это время продолжали теснить Армию тьмы, и уже стало казаться, что скоро адское войско будет полностью побеждено. Но в это мгновение в дело вступили монстры из Темного города. Они заранее отошли в сторонку, заняв удобную позицию, где их хотя бы одну минуту не будут беспокоить, и напрягли свой коллективный разум. И тут все увидели, как могучий Терминатор вдруг завопил нечеловеческим голосом и разорвался на части, так что даже его стильные очки разлетелись вдребезги, а осколки черепа разбросало по всему двору. Еще через несколько секунд та же участь постигла Робокопа: темногородцы оторвали ему руки и ноги, а его же собственный автомат подняли в воздух, направили стволом ему на башку и нажали на спуск. Автомат выпустил целую очередь в человеческие мозги Робокопа, превратив их в кровавое месиво, а поскольку это был единственный орган, который поддерживал в нем жизнь, то Робокоп скончался навсегда.
Затем темногородцы без передышки переключились на киллера Леона, любителя двенадцатилетних девочек, и моментально усыпили его. Тут же в его сон проник Фредди Крюгер и своими пальцами-ножами распотрошил его так, что слабонервным я на это смотреть не рекомендую.
— Ха-ха, бля! — свирепо орал Фредди Крюгер, с головы до пят покрытый леоновской кровью и кишками.
Мистер Яростный, увидев эту картину, впал в страшную ярость. Он метался по полю битвы, ища своего смертельного врага Казанову Франкенштейна, и, наконец, обнаружил его в одном из подъездов Светиного дома.
— А, вот ты где! — яростно заорал Мистер Яростный. — Что бы ты здесь ни делал, я не дам тебе этого сделать!
— Это бесполезно, — гнусно отвечал Казанова Франкенштейн, — ты проиграл, Мистер Яростный. Каким бы ты ни был яростным, это не поможет тебе обезвредить двести килограмм тротила, который я хитроумно заложил во все подъезды всех домов этого двора. Сдавайся!
— Никогда! — сказал Мистер Яростный.
И он в ярости набросился на Казанову Франкенштейна и стал яростно его дубасить.
Казанова был заядлый боксер: он отбил яростную атаку Мистера Яростного и треснул ему по носу, потом легко увернулся от его следующего выпада и надавал ему по яйцам, по печени, по солнечному сплетению, по глазам, по челюсти и по затылку. Мистер Яростный рухнул на заплеванный пол подъезда и стал трагически корчиться на нем, заливая его кровью.
Хочу предупредить уважаемых читателей, что им не нужно волноваться, потому что во всех боевиках героям сначала принято получать по морде, и они вообще не могут победить, пока их не изобьют до полусмерти. Но зато после избиения они становятся в несколько раз сильнее и побеждают своих врагов. Наука пока не может объяснить этот странный феномен супергеройского организма, но я верю, что когда-нибудь человечество все-таки найдет разгадку. Так или иначе, супергероев нужно избивать почаще, так как это их закаляет.
Но поскольку злодеи, как правило, не знают о такой супергеройской особенности, то Казанова Франкенштейн еще немного отдубасил ногами валяющегося на полу Мистера Яростного, несмотря на то, что лежачего не бьют. Вот каким гнусным негодяем был Казанова Франкенштейн. Хорошо еще, что его не назначили главнокомандующим Армией тьмы. Представляю, что тогда было бы.
— Сдохни, тупой и жалкий Мистер Яростный! — сказал Казанова Франкенштейн, устав, наконец, пинать Мистера Яростного и тяжело дыша. — Или, может лучше, Мистер Облом? Или Мистер Размазня? Но это неважно. Перед тем, как ты умрешь, мне хочется показать тебе, как я взорву все дома в этом дворе со всеми их жителями, как когда-то взорвал сумасшедший дом, в который меня несправедливо заточили.
И он уже хотел нажать на кнопку.
"Может, хуй с ним, пусть взрывает? — подумал Мистер Яростный. — На хрена мне сдались россияне? Я же не Америку спасаю, в конце концов".
Однако, это означало бы, во-первых, что он проиграл, а, во-вторых, еще того хуже, что он сам погибнет под обломками.
— Ну, уж нет! — прохрипел Мистер Яростный, испугавшись такой перспективы и пытаясь встать на четвереньки. — Ярость овладела мной!
— Блядь, Мистер Жалкий Лузер, я от тебя уссываюсь кипятком! — сказал Казанова Франкенштейн. — Когда же ярость тобой, наконец, овладеет, Мистер Ни Разу Не Яростный И Вообще Самый Добренький Супернеудачник На Свете?
— Я как-то целый автобус перевернул, весь набитый суперзлодеями вроде тебя, — зловеще сказал Мистер Яростный, поднимаясь на ноги, — так что, про "добренького" это ты зря так. Щас я тебе вломлю по полной!
И он набросился на Казанову Франкенштейна и стал его лупить со всей мочи.
Сначала он коварно дал ему по коленке и сломал ее, так что Казанова Франкенштейн начал прыгать на одной ноге, потеряв некоторое преимущество перед Мистером Яростным. Затем Мистер Яростный стал ловко отражать контрвыпады Казановы Франкенштейна и, в свою очередь, надавал ему жестоких тумаков по яйцам, по ребрам, по пузу, по шее, по носу, по ушам и по всем прочим местам. Казанова Франкенштейн, не выдержав такого натиска, свалился на пол и стал просить пощады.
— Пощады тебе не будет, — свирепо сказал Мистер Яростный.
Он нашел на полу какую-то доску и с размаху так треснул Казанову Франкенштейна по затылку, что тот потерял сознание.
— Полежи тут пока, а я тебя покараулю, чтобы ты случайно не нажал на кнопку, — сказал Мистер Яростный, отшвыривая доску и усаживаясь на ступеньку, — заодно и битву пережду, а то у меня уже ярость заканчивается.
А битва в это время была в самом разгаре. Монстры из Темного города убивали супергероев одного за другим, а Остин Пауэрс, как дурак, носился по двору, и не знал, что делать. Тут кто-то схватил его за шкирку и жестоко тряхнул. Остин Пауэрс, подавившись от испуга, скосил глаза за спину и увидел Замочу.
— Ты что же, сука проклятая, творишь?! — ужасно заорал Замочу и от души врезал Остину Пауэрсу по морде. — Ты, что, наебать нас с капитаном хотел? Да ты под трибунал пойдешь! А еще лучше я сам тебя убью прямо сейчас!
И он стал с такой силой трясти Остина Пауэрса, что вытряхнул его из одежды и из очков, так что бедняга Остин Пауэрс остался в одних семейных трусах, как Волк из мультфильма "Ну, погоди!"
— Иди, гнида, уничтожай темногородцев, как хочешь! — проревел Замочу и дал Остину Пауэрсу мощного пинка по семейным трусам. — И чтобы без елки не возвращался!
От пинка Замочу Остин Пауэрс взлетел в воздух и грохнулся на землю прямо перед монстрами из Темного города, которые как раз собирались уничтожить Замочу, как самого опасного из своих врагов. Монстры вперились взглядами в Остина Пауэрса, а он, не зная, что еще делать, вскочил на ноги и стал приплясывать перед ними в своих семейных трусах и глупо улыбался.
— Фу, какая гадость! — плюнул один из монстров. — Уберите отсюда этого дебила, из-за него мы не можем сосредоточиться!
Но Остин Пауэрс начал приплясывать еще глупее, и один из монстров, не выдержав такого идиотизма, упал на землю, и у него лопнула голова.
— Ага! — сказал Остин Пауэрс.
Тут он и сам понял, как бороться с монстрами: он начал развратно извиваться, как стриптизерша на шесте, а Слава включил на всю громкость еще одну песню группы "Руки вверх", и головы монстров, совершенно потерявших концентрацию, стали лопаться одна за другой. Несколько последних монстров попытались одолеть Остина Пауэрса, уставившись на него сосредоточенными взглядами, но он применил радикальный прием: снял трусы и принялся эротично болтать своим сморщенным членом, а трусами размахивал над головой и все это он проделывал под песню "Ай-яй-яй, девчонка".
Такого ужасного зрелища не смогли выдержать даже самые стойкие монстры, и с отчаянными криками боли и отвращения они самоуничтожились, взорвав себе головы.
Однако, их зловещий предводитель, которого ничто на свете не могло сбить с толку, не смутился и вперил свой горящий мертвый взор в Остина Пауэрса, поднял его в воздух и отбросил на сто метров в сторону. Остин Пауэрс шлепнулся прямо под ноги какой-то громадной отвратительной твари, которая своей жопой заслонила весь горизонт.
— Мама! — закричал Остин Пауэрс.
Это была ни кто иная, как Живая мертвечина, вернувшаяся, наконец, на помощь своей поредевшей Армии тьмы.
— Фу, дерьмо! — сказала Живая мертвечина. — Не могу на это смотреть! Немедленно отправляйся в ад, негодяй, за пропаганду порнографии!
Она сграбастала перепуганного Остина Пауэрса и в один присест с громким хрустом сожрала.
— Р-р-р-р-р-! — рыгнула Живая мертвечина, мощной отрыжкой повалив подвернувшегося рядом Замочу.
— Хм, а он ничего, вкусненький, — удовлетворенно промычала она, хлопая себя по пузу. — Я бы еще одного такого съела.
Тут Армия Тьмы, увидев своего командира, издала адские вопли радости и с удвоенной силой набросилась на супергероев.
А сбитый с ног Замочу незамедлительно вскочил обратно на ноги и заорал:
— Эш, Блэйд, ко мне! Атакуйте Живую мертвечи…
Тут его что-то сдавило за грудь, как удав, и дернуло вверх.
— Так вот они, сообщники Рахманина, — гнусавым голосом сказала Живая мертвечина, поднося Замочу к своей огромной, отвратительной, прогнившей и вонючей морде и обдавая его второй дозой отрыжки, от которой он едва не отдал концы. — Говори, гнида, где все остальные и сколько там еще вас?
— Не скажу! — пискнул Замочу, теряя сознание.
— Верю, — вздохнула Живая мертвечина. — Вы, русские, хер в чем признаетесь, это точно. Даже нет смысла время терять.
И она швырнула его прямиком себе в пасть.
— Нет! — закричал, подбегая, Эш.
Ловко занырнув под Живую мертвечину, он саданул визжащей бензопилой ей по ноге и напрочь отхватил правую стопу.
— А-а, суки! — взревела Живая мертвечина, падая на колени.
От болевого шока и неожиданности она подавилась, и Замочу застрял у нее в дыхательном горле, совершенно ей ненужном, но оставшемся у нее с тех пор, когда она еще была живым человеком.
— Блэйд, на помощь! — отчаянно завопил Эш.
Разъяренная Живая мертвечина, ориентируясь по голосу, наугад пошарила у себя между ног, схватила Эша за туловище и сдавила его с невероятной силой, но неизвестно откуда взявшийся Блэйд, весь покрытый кровью врагов и своей собственной, одним махом вампирского меча отрубил ей кисть, и та упала на землю, продолжая сжимать Эша мертвой хваткой; а из отрубленной культи ударил такой поток крови, что Блэйда сбило с ног и он едва не захлебнулся.
Живая мертвечина от страшной боли завопила так, что Замочу, как пробка, вылетел у нее из дыхательного горла, долетел до ближайшего дома, выбил башкой дверь подъезда и обрушился прямо на Джокера, который в это время как раз собирался засадить, наконец, свой злодейский член в бедную Лену.
От неожиданности Джокеру в голову ударил такой заряд адреналина, что он трансформировался в невероятный оргазм, и возбужденный член Джокера начал извергать целые потоки спермы и залил ею Замочу с головы до ног.
— Ах, ты, дядеебское хуйло! — рассвирепел Замочу.
Он выхватил свой десантный тесак и одним махом отсек Джокеру член. Член свалился на пол и продолжал пульсировать и дергаться, стреляя спермой во все стороны.
— Умираю! — завопил несчастный Джокер, упал на ступеньки и потерял сознание, а из его промежности, где только что был член, хлынула фонтаном кровь и лилась до тех пор, пока вся не вылилась, и бедный Джокер не стал голубовато-синеньким, как кафельная плитка для ванной комнаты.
— Да, никак не ожидал он такого вот конца, — философски сказал Замочу, вытирая с себя джокеровскую сперму.
Тут он увидел совершенно голую бесчувственную девушку, стоявшую раком.
— Вот, гнида, — сказал он, — да ты, никак, хотел русскую девушку изнасиловать, американская ты собака! Кстати, не та ли это девушка, про которую говорил Стивен Сигал и которая была с Рахманиным? Да знаешь ли ты, ебучий дядееб, что я сейчас с тобой сделаю!?
Замочу, совершенно потеряв над собой контроль, принялся жестоко колотить Джокера ногами и так его отколотил, что если после отрезания члена у Джокера были еще минимальные шансы выжить, то теперь их не осталось ни одного.
После этого Замочу бросился к бедной Лене и попытался прослушать ей сердце, но оно не прослушивалось — может быть, из-за того, что мешала большая грудь. Но все тело ее было теплым и словно бы живым.
— Черт! — сказал Замочу. — Нужна срочная помощь!
Он выбежал из подъезда и бросился в битву, рубя врагов направо и налево. Скоро он прорубил путь к Супермену и сказал ему:
— Супермен, нужно срочно отвезти девушку в больницу, срочно, ты слышишь!? От этого зависит ее жизнь!
— Доставлять девушек по назначению самым коротким путем — это моя специальность, — сказал уже успевший прийти в себя Супермен, — не беспокойтесь, шеф, все будет сделано!
Тут они пробились обратно к подъезду, укутали Лену потеплее и Супермен взмыл в воздух, неся Лену на плече.
А над полем битвы поднялся такой душераздирающий рев, что Замочу едва не оглох. Живая мертвечина, потеряв руку и ногу, вопила страшным голосом на все Одинцово. Она стала в агонии махать уцелевшей рукой и случайно сбила на лету Спайдермена, по неосторожности слишком низко летевшего на своей паутине. От удара Живой мертвечины Спайдермен со всего маху треснулся об стену дома и сполз по ней вниз. Сейчас же к нему подковылял недобитый Джейсон Ворхес и изуродовал его топором так, что Спайдермена и родная мама не узнала бы.
Воспользовавшись агонией Живой мертвечины, Блэйд бросился к Эшу и раз, раз! — разрубил огромную руку Мертвечины, сжимавшую Эша за грудки.
— Фух! — прохрипел Эш. — Эта скотина меня чуть не придушила! Спасибо, Блэйд! Только в следующий раз руби поосторожнее. Ты мне чуть руки-ноги не поотрубал!
— Извини, — сказал Блэйд, — я не специально!
Тут прямо над их головами опять раздался страшенный рев, и одноногая и однорукая Живая мертвечина, совершенно взбесившаяся от злости, не дав супергероям опомниться, схватила Эша, перевернула его вниз головой и со всей мочи трахнула его башкой об землю. Она собиралась схватить и Блэйда, но вспомнила, что для совершения этой операции ей не хватает второй руки.
— Суки, вы еще мне ответите за руку, клянусь своей жопой! — злобно поклялась Живая мертвечина, размахиваясь Эшем, чтобы еще раз долбануть его об землю.
"Черт, тут бы пушка Робокопа не помешала, — подумал Блэйд, озираясь кругом, — где этот железный балбес ее посеял?"
— Блэйд, помоги! — кричал бедный Эш, пытаясь вырваться из ежовых рукавиц Живой мертвечины и кусая ее за огромный вонючий палец.
— А-ай, блядь! — заорала Живая мертвечина. — Больно же!
— Держись, Эш! — закричал Блэйд. — Я сейчас!
Блэйд бросился к месту гибели Робокопа, надеясь найти там его базуку, которой тот когда-то уничтожил конкурирующий прототип ED-209, но путь ему преградил Джейсон Ворхес с окровавленным топором в руке.
— Ты чего, еще живой? — удивился Блэйд. — Эш, ты же должен был его убить! Что ж ты так?…
Эш на это ничего не ответил и только умоляюще посмотрел на Блэйда выпученными глазами.
— Ладно, без тебя справлюсь, — сказал Блэйд.
Он увернулся от топорного выпада Джейсона Ворхеса и начал так прыгать и скакать вокруг него, что у Джейсона Ворхеса закружилась голова, и он не знал даже, в какую сторону махать топором. Блэйд с каратистской скоростью уклонялся от ударов топора и с криками "ки-я-а-а-а-а-!" накостылял Джейсону пяткой по всем болевым точкам. Но Джейсон Ворхес уже двадцать лет как был мертв, поэтому болевые точки у него давным-давно атрофировались. Тогда Блэйд принялся рубить Джейсона Ворхеса своей вампирской саблей и изрубил его в капусту.
Блэйд не заметил, как к нему совершенно неслышно и даже непонятно, с какой стороны, подкрался коварный доктор Ганнибал Лектер вместе с вероломным доктором Зло и, нацелив на него пистолет, прикидывал, куда бы ему выстрелить, чтобы не повредить наиболее вкусные органы. Доктор Лектер, понадеявшись на свою ловкость, подкрался так близко, что Блэйд, расправляясь с Джейсоном Ворхесом и размахивая своей саблей, случайно отрубил ему нос. Конечно, для такого негодяя, как Ганнибал Лектер, отрубленный нос — это сущие пустяки, поэтому он, несмотря на боль, даже не пикнул и хотел уже нажать на спусковой крючок, чтобы выбить Блэйду правый глаз. Но Блэйд моментально почувствовал, как его острая сабля встретила почти незаметное препятствие в виде чужого носа; он тут же обернулся и успел проткнуть доктора Лектера на долю секунды раньше, чем тот выстрелил. Пуля Лектера отстрелила Блэйду ухо, но зато сам доктор к тому моменту был уже мертв, так как у него не было каких-либо супергеройских или сверхъестественных способностей, за исключением нюха, да и тот теперь притупился, учитывая отрубленный нос.
Доктор Зло, увидев моментальную смерть Ганнибала Лектера, в ужасе кинулся удирать, и что с ним стало дальше, никому не известно.
После этого Блэйд сразу же бросился на поиски робокоповской пушки и нашел ее в аккурат под трупом Робокопа. Примчавшись обратно с пушкой на плече, он зашел Живой мертвечине в тыл, прицелился и выстрелил ей прямо в зад.
— Твою мать! Что это было? — спросила Живая мертвечина, оборачиваясь.
Блэйд не стал медлить и пальнул в удивленную морду Живой мертвечины, хотя и рисковал при этом угробить своего напарника Эша, которого Живая мертвечина держала в уцелевшей руке и уже подносила ко рту, собираясь отгрызть ему голову.
Мощнейший заряд из робокоповской базуки ударил Живой мертвечине в морду, и у нее отвалилось полчерепа вместе с половиной мозгов. В ответ на это тварь издала совершенно непередаваемый по ужасности вопль и двинулась навстречу Блэйду, чтобы собрать последние силы и уничтожить его на месте. Блэйд отбросил базуку, выхватил меч, кинулся навстречу ослабевшей Живой мертвечине и в два приема отрубил ей вторую руку, держащую Эша.
Живая мертвечина рухнула на землю и слабо завопила:
— Армия тьмы, на помощь! Спасайте своего командира!
Но Армия тьмы не могла прийти на помощь своей предводительнице, потому что супергерои усилили натиск и атаковали ее со всех сторон. Замочу, Рипли и ее друзья космические пираты, Инспектор Гаджет, Стивен Сигал и другие крушили, душили, резали и расстреливали ряды мертвецов, как могли. Рипли даже нашла минутку прийти на помощь Эшу и Блэйду и залпом из огненной пушки поджарила Живую мертвечину целиком, и та, в последний раз взревев страшным голосом, наконец, умерла и разложилась на несколько тонн какого-то вонючего вещества.
Это была великая победа!
— Спасибо, Рипли, — сказал Эш, поднимаясь с земли и ощупывая огромные шишки у себя на голове, — но мы бы и сами справились.
— Сомневаюсь, — сказала Рипли насмешливо и ушла добивать остальных мертвецов.
— С бабами лучше не спорить, — философски сказал Эш.
— Эш, ты цел? — спросил его Блэйд. — Когда Мертвечина тебя стукнула башкой об землю, я боялся, что ты не выживешь!
— Фигня, — отвечал Эш, — я еще и не так башкой стукался. Мне это все равно, что щекотка.
— Ну, и отлично, — сказал Блэйд. — А теперь в битву!
К этому моменту из Москвы прилетел Супермен.
— Замочу, задание выполнено! — крикнул он. — Я сдал ее в самую лучшую клинику!
— Спасибо, Супермен! — сказал Замочу. — Надеюсь, ты ее случайно не изнасиловал по дороге?
— Да ну тебя, Замочу! — обиделся Супермен, не стал больше ничего говорить и улетел сражаться.
— Блин, шуток не понимает! — сказал Замочу.
Разобиженный Супермен в помутнении чувств решил уничтожить главного и единственного оставшегося в живых монстра из Темного города и налетел на него, как вихрь. Но у темногородца была мгновенная реакция: он резко перевел взгляд на Супермена и мысленно оттолкнул его с такой силой, что Супермен с воплем улетел куда-то в стратосферу, и что с ним случилось дальше, никому не известно.
В следующую минуту темногородец убил Стивена Сигала и всех космических пиратов. Злодей мысленно заставил их драться друг с другом насмерть, и Стивен Сигал всех поубивал, а потом, по приказу темногородца, застрелился сам. Все это произошло так быстро, что вы бы даже не успели сказать "Jack Robinson".
— Черт, положение становится серьезным, — заволновался Замочу. — Где капитан?
Но положение было еще серьезнее, чем он предполагал: над полем битвы, откуда ни возьмись, появились черные и красные руки, а следом за ними летающие Глаза и Зеленые черепа с пистолетами в глазах… Супергерои, увидев этих ужасных и неописуемых монстров, начали с криками разбегаться кто куда.
— Ебаны в рот! — сказал Замочу, не веря своим глазам. — Откуда они взялись? Ведь Рахманин их уничтожил!
Тут из подъезда одного из домов выбежал Мистер Яростный.
— Ну, что, битва еще не закончилась? — спросил он.
— Размечтался! — сказал Замочу. — Все только начинается. А какого хера ты делал в подъезде?
— Сторожил Казанову Франкенштейна, — гордо сказал Мистер Яростный, — он заложил взрывчатку во все дома в этом дворе и чуть было их не уничтожил, но я его остановил и тем самым спас мир… мм, то есть, пока только этот двор.
— Ну, и где твой Козлонова Факинштейн? — спросил Замочу.
— В подъезде, — ответил Мистер Яростный, показывая рукой.
— А взрывчатку ты хоть обезвредил? — спросил Замочу.
— Вообще-то нет, — сказал Мистер Яростный, — но зато я вырубил Казанову, поэтому бояться больше нечего.
— А где сейчас взрывчатка? — испуганно спросил Замочу.
— В подъезде, — успокоил его Мистер Яростный.
— Твою мать! — завопил Замочу. — Ты, что, оставил Козлонову одного со взрывчаткой?! Да ты что, охуел?
— Да ничего страшного, — неуверенно сказал Мистер Яростный, — он без сознания лежит.
— Бегом в подъезд, твою мать! — заорал Замочу, срываясь с места. — Рипли, ты за командира!
— Стоять на месте, жалкие неудачники! — громко сказал Казанова Франкенштейн, и Замочу с Мистером Яростным застыли, как вкопанные. — Иначе я одним движением пальца разнесу этот двор в щепки.
— Доигрались, блядь, — зло сказал Замочу.
— Да ты и так его разнесешь, — сказал Мистер Яростный, наконец, осознав свою идиотскую оплошность и испытывая угрызения совести.
— Совершенно верно! — подтвердил Казанова Франкенштейн. — Но прежде чем я все взорву, я все-таки хочу вас помучать и как можно дольше поддерживать в вас ложную надежду, а потом одним махом ее уничтожить.
Мистер Яростный от этих слов пришел в ярость и, не дав Казанове Франкенштейну полностью насладиться своей победой, заорал:
— Ах ты, сволочь! Да я тебя убью!
И бросился на Казанову Франкенштейна.
— Мистер Яростный, не надо! — заорал Замочу.
Но было поздно: испуганный Казанова Франкенштейн инстинктивно нажал на красную кнопку.
— Вот блядь! — сказал Замочу.
Больше он ничего не успел сказать, потому что несчастный Светин двор в следующую же секунду потряс оглушительный и совершенно неописуемый взрыв.
Это был даже не один взрыв, а серия взрывов, которые крушили бедный двор в течение примерно полуминуты с интервалами от полсекунды до полной секунды. Коварный Казанова Франкенштейн привел взрывное устройство в действие таким образом, что взрывы разносили дома один за другим по прямоугольнику, так как они располагались во дворе именно таким образом. Если бы вы наблюдали за этим чудовищным разрушением по большому телевизору или в кино, вы бы получили огромное удовольствие от того, настолько зрелищно и громко взрывались один за другим многоэтажные дома и по всему двору летели огромные обломки и куски; но если бы вы сами находились в эпицентре этого разрушительного апофеоза, вы бы никакого удовольствия не испытали и, скорее всего, умерли бы от чудовищного ужаса и душераздирающего грохота.
Из-за страшенного шума почти все, кто находился в это время во дворе и в ближайшей округе, совершенно оглохли, и у них пошла ушами кровь, и они орали от ужаса и боли, как сумасшедшие, но грохот от взрывов был такой чудовищный, что они не слышали даже собственных воплей. Кругом летали куски взрываемых зданий. Одним из них, весом в тонну, был убит Мистер Яростный: пролетающий здоровенный обломок блочно-кирпичной стены начисто снес ему голову. Казанова Франкенштейн, по всей видимости, тоже не выжил, хотя найти точное подтверждение его гибели так и не удалось.
Когда взрывы, наконец, стихли, и двор на полтора метра завалило разнообразными артефактами разрушения, выяснилось, что в этом аду погибли почти все оставшиеся суперзлодеи и супергерои.
Из-под обломков вылезли окровавленные и грязные Замочу, Блэйд, Эш и Рипли, и начали дружно чихать, кашлять, отряхиваться и ругаться на русском и английском языках.
Оглушенный Замочу обнаружил в метре от себя громадную вонючую тушу Живой мертвечины, причем она лежала не в той позе, в которой он ее видел сразу после его смерти, и ее отвратительные здоровенные лапы были протянуты к нему.
"Чего-то ей, по-моему не хватает, — подумал Замочу, — но чего?"
Он пригляделся повнимательнее и понял, что Живой мертвечине не хватает головы: ее полностью снесло каким-то обломком, может быть, тем же самым, который угробил Мистера Яростного.
"Вот это да, — подумал Замочу, — так она была еще живая и меня хотела сожрать. Если бы не взрыв, я был бы уже у нее в пищеварительной системе. Спасибо тебе, Козлонова Факинщит!"
И Замочу возрадовался своей удаче, но в следующее мгновение увидел, как Рипли с матерными ругательствами зачем-то взлетела в воздух и со всей дури шарахнулась о стену одного из домов, которая каким-то чудом не рухнула после взрыва. Потрясенный Замочу увидел в самом центре двора живого и невредимого начальника монстров из Темного города (раскроем, наконец, его настоящее имя — Мистер Бук, а то мне уже надоело каждый раз писать его должность), который сверлил Рипли взглядом, так что едва не просверлил ее насквозь, и по выражению его лица каким-то чудом угадывалось, что следующим на очереди у него будет Замочу.
— Умрите, суки! — свирепо орал Мистер Бук.
Замочу хотел броситься под прикрытие обломков, поскольку не видя его, Мистер Бук не мог его и уничтожить; но Мистер Бук успел зацепить его своим страшным взглядом и швырнул прямо на лежащую на земле матерящуюся Рипли. Замочу обрушился сверху на Рипли и свалился ей прямо между ног, так что, получилась очень неприличная поза.
— А ну, слезь с меня, сексуально озабоченный маньяк! — завопила Рипли. — Ни о чем больше думать не можешь?
— Да как тут думать, — оправдывался Замочу, — если тебя швыряют направо и налево! Это все Мистер Бук из Темного города!
— Значит, Остин Пауэрс его не уничтожил? — испугалась Рипли, наблюдая, как Эш с Блэйдом в обнимку летят по воздуху, вопя во все горло.
— Значит, нет! — сказал Замочу, проводив Блэйда и Эша взглядом. — Блядь, то есть, я имел в виду, черт возьми, я ведь знал, что этот негодяй всех обломает! Почему я не дождался Джона Мердока? Ну, Слава, держись!
— Что же теперь делать? — кричала Рипли, в то время, как вокруг них с земли поднимаются всевозможные обломки и со страшным грохотом падают обратно на землю.
— Прятаться! — сказал Замочу. — Пока он нас не видит, он не может нас уничтожить!
Скрываясь за завалами, они быстро перебежали в другое место, а Эш и Блэйд в это время, наконец, приземлились посреди руин одной из разрушенных многоэтажек и сейчас же провалились в подвал через огромную дыру в полу первого этажа, который единственный из всех этажей во дворе остался цел после адского взрыва, устроенного Казановой Франкенштейном.
Чертыхаясь и отплевываясь, Эш поднялся на ноги, а Блэйд обнаружил, что он лежит на каком-то деревянном ящике, заваленном мусором и похожем на гроб.
— Что это такое? — удивился он, ощупывая ящик. — Да это гроб!
— Надеюфь, это не для наф пфиготофили, — сказал Эш и выплюнул изо рта кусок кирпича.
— Надеюсь, — сказал Блэйд. — Лично для меня это было бы оскорблением. Я, голливудская звезда, буду похоронен в каком-то разрушенном бомжатнике в дешевом гробу! Да хрен они угадали!
— А ты знаешь, с каким словом в русском языке рифмуется слово "звезда"? — спросил Эш.
— Не знаю, — с интересом сказал Блэйд, — с каким?
— Ну, раз не знаешь, то и не нужно, — уклончиво сказал Эш, — давай лучше посмотрим, что там в гробу.
Они отряхнули гроб от пыли и вдвоем едва открыли тяжеленную крышку. И их взорам предстал какой-то бледный человек огромного роста, с закрытыми глазами и двумя длинными клыками, торчащими изо рта наружу. Выражение лица у человека было злое и недовольное.
— Иопты! — сказал Блэйд. — Да это же Дракула! Ха-ха! Вот так удача! Привет, Дракула! А я Блэйд, охотник на вампиров. Очень приятно познакомиться!
— Так, значит, этот подонок хотел улизнуть с поля битвы? — спросил Эш. — Ай-яй-яй!
— Да нет, просто он не может находиться на свету, — объяснил Блэйд.
— Понятно, — сказал Эш, — смотри, какая отвратительная рожа! А выражение лица-то какое! Как будто гипнотизирует.
Блэйд посмотрел, и вдруг в ту же секунду его стало ломать и сводить судорогами, и Эш увидел, как у него изо рта полезли клыки, еще длинее, чем у Дракулы, лежащего в гробу.
— Черт! — прохрипел Блэйд, отмахиваясь от Эша. — Не подходи! Не подходи!
— Как же мне не подходить? — растерянно сказал Эш, машинально вытаскивая длиннющий острый нож. — Если ты превратишься в вампира, мне нужно будет тебя убить. Я ведь по контракту борюсь со злом.
Блэйд ничего не ответил Эшу; вместо этого он судорожным движением вытащил из кармана огромную головку чеснока, сунул ее себе в рот и с хрустом разжевал. Подвал моментально наполнился запахом чеснока, какой обычно бывает в поездах московского метро во время эпидемии гриппа, только еще в три раза сильнее.
— Фу-у! — сказал Эш, зажимая нос. — Блэйд! Как тебе не стыдно!
— Отвали! — прохрипел Блэйд, падая на землю и корчась.
Тут Эш увидел, как блэйдовы клыки поползли ему обратно в рот и там исчезли, а сам Блэйд перестал корчиться, сел на пол и отдышался.
— Вот скотина, — сказал он хрипло.
— Кто? — спросил Эш.
— Да Дракула этот, — сказал Блэйд, — от его взгляда я в вампира начал превращаться. Придется его тебе убить. Возьми вот это, — он неизвестно откуда достал осиновый кол и протянул его Эшу, — и воткни ему в сердце, а потом отруби башку и вообще всего его на части поруби, а то еще снова восстанет. Тут в России, блядь, никакие законы жанра не действуют.
Эш взял кол и подошел к Дракуле. Дракула, хотя и спал, но все равно уставился на Эша пронзительным мертвым взглядом, пытаясь его загипнотизировать, но Эшу такие гляделки были нипочем — у Зловещих мертвецов взгляды гораздо страшнее. Эш, как ни в чем не бывало, приставил кол к дракуловой груди и шандарахнул по нему камнем. Кол сразу проткнул Дракулу насквозь, и тот заверещал кошмарным голосом, а Эш взял свой громадный ножик и расчленил визжащего Дракулу на столько частей, на сколько было не лень. Пока он это делал, Дракула стал разваливаться прямо у него под руками и через несколько минут от него осталось лишь несколько зловонных луж какой-то отвратительной слизи.
— Дело сделано, — сказал Эш, засовывая ножик в ножны, — как самочувствие, Блэйд?
— Уже отлично, — сказал Блэйд, — по ходу, мы с пользой сюда провалились. А теперь полезли помогать остальным.
И они бросились наружу.
Во дворе же творился полнейший бедлам и тарарам, и кругом летали и с грохотом обрушивались на землю разнообразные обломки и мусор.
Блэйд с Эшем кинулись искать Замочу с Рипли и скоро нашли их, прячущимися посреди таких же обломков и руин: кроме них, во дворе практически ничего не осталось.
— Мы Дракулу замочили! — закричал Эш, спрыгивая к ним сверху. — А что нам делать теперь?
— Сухари сушить, — сказал Замочу, — и ждать, пока капитан не вернется. Может, он что-нибудь придумает. С Мистером Буком нам одним не справиться. А что Дракулу замочили, молодцы.
Тут на Эша словно из воздуха набросилось что-то неуловимо быстрое и схватило его за горло.
— Факин щит! — заорал, или, точнее, прохрипел Эш и повалился на землю, пытаясь отодрать у себя что-то от горла. Супергерои увидели, что это Черная рука.
— Твою мать! — сказал Замочу. — А эта еще откуда взялась?
Он посмотрел вверх и увидел, что над двором летают монстры их детских страшных историй — не так, чтобы очень много, но вполне достаточно, чтобы уничтожить всех оставшихся супергероев.
— Мама! — заплакала Рипли.
Эш с чудовищным усилием оторвал от себя черную руку и моментально расчленил ее своим ножом, придавив руку ногой к земле.
— Ну ты даешь, Эш! — закричал Замочу. — Круто!
— Мне не впервой, — сказал Эш, кашляя. — Я с бешеными руками уже не раз имел дело, в том числе, и со своей собственной. Но со всеми руками мне не справиться. Тем более, ублюдок Джейсон Ворхес уничтожил мой обрез. А тут еще этот мудак Мистер Бук развоевался.
В подтверждение этих слов Мистер Бук взглядом обрушил последнюю уцелевшую во дворе стену, стоявшую в аккурат за их спиной, так что супергероев едва не завалило обломками.
— Ложись! — крикнул Замочу.
Супергерои бросились под завалы и легли на землю, прикрыв головы руками. А над ними смертельно пикировали черные руки, летающие глаза, простыни и пистолеты, и вообще творился полный кавардак.
Положение было практически безнадежным.