Капитан направился к "девятке" и вытащил из нее ручной пулемет Калашникова, а потом, подумав, сунул его обратно в машину. Он уселся на водительское сиденье и стал наблюдать за изредка проезжающими по деревенской дороге автомобилями.
Преимущество его было в том, что Вован дал ему целый час, не зная, что капитан находится в нескольких минутах от дома жены. Капитан посидел еще пару минут и убедился в том, что все проезжающие машины беспрепятственно минуют этот дом: Вован и его люди не ждали капитана так скоро. Он положил пулемет себе на колени, заправил в него ленту, ящик с патронами поставил на пассажирское сиденье и тронулся. Через минуту он встал напротив дома жены и внимательно его осмотрел. Ставни на окнах были подняты, чтобы злодеи могли просматривать местность, но в окнах никого не было видно. Зато в огороде прямо перед домом, обнесенным деревянным забором, прогуливались несколько человек. Также было приоткрыто окно чердака: было понятно, что там тоже сидят караульные.
Капитан не стал дожидаться, пока его узнáют, открыл боковое окно и выставил в него ствол пулемета. Глубоко вдохнув, он нажал на спуск.
Пулемет, скорострельность которого была больше десяти выстрелов в секунду, а скорость пуль достигала почти километр в секунду, со страшным грохотом начал разносить забор. Пули прошивали деревянные доски, ломая их в щепки, скашивая кусты и деревья и прячущихся за ними людей. В несколько секунд все огородные караульные были убиты. Затем капитан перевел огонь на чердачное окно и не останавливался, пока не изрешетил всю деревянную стену, проделав в ней такие дыры, что через них стало видно все, что происходило внутри. Но внутри к тому времени уже все произошло: один из стрелков, убитый наповал, валялся на полу, а другой, как и полагается, вывалился наружу и рухнул в огород, причем падение его сопровождалось диким криком, хотя он был уже несколько секунд, как мертв.
Капитан, ведя беспощадный огонь по противнику, все же интуитивно угадал, что в него стреляют из чего-то крупнокалиберного и вывалился из машины через противоположную боковую дверь. Он успел схватить пулемет вместе с лентой и две гранаты, а в кармане у него был пистолет Макарова. Машину он поставил так, что дверь, через которую он выпал, выходила на глубокую канаву. Едва он успел свалиться в канаву, как в машину что-то громко ударило и она со страшенным шумом взорвалась, и ее горящие обломки разлетелись по всей улице.
Грохнувшись в канаву, капитан приник к земле и замер, надеясь, что его сочтут погибшим. Однако тут же ему в спину ударила пуля. Бронежилет снова спас его, но он догадался, что попал в засаду: хотя его и не ждали так быстро, к его приезду Вован был давно готов.
Капитан почувствовал, что стреляют из деревянного домика за его спиной и, не глядя, швырнул туда гранату. Спохватился он только потом, когда взрывом разнесло половину фасада, но понадеятся, что Ксюшу все-таки держат в той же избе, в которой ее и взяли, хотя Вовану было бы, конечно, разумнее перевести ее в другое место. Из полуразрушенного дома раздались крики покалеченных гранатой бандитов, а в следующую секунду по капитану открыли настоящую канонаду буквально со всех сторон, и он, оглушенный грохотом выстрелов и визжащими кругом пулями, судорожно отполз в сторону и зарылся как можно глубже в землю. Трава и почва вокруг него летали клочьями.
— Ах, вы, суки! — хрипел капитан, подавившись грязью. — Был бы здесь Замочу!..
Пулемет его теперь был почти бесполезен, так как он мог случайно попасть в Ксюшу. Да и не приходилось сомневаться, что коварный Вован будет использовать ее в качестве живого щита, что он и не преминул сделать.
— Эй, капитан! — заорал он из первого дома. — Как дела? Что, хуево тебе? Помнишь, я тебе обещал, что немного попытаю тебя до смерти, а потом порежу на куски? Так вот, дорогой кореш, настал этот день! Бросай оружие, гнида, или я убью твою жену у тебя на глазах!
Капитан похолодел.
— Бросай, гнида, или я сделаю это прямо сейчас!
Капитан, матюгнувшись по-черному, отбросил пулемет, но продолжал лежать на земле.
— Встань и подними руки, чтобы я их видел! — орал Вован.
— Покажи мне мою жену! — крикнул капитан в отчаянии. — Ты блефуешь, гадина!
— Встань, твою мать, или я выброшу тебе ее труп! — орал Вован.
Капитан медленно встал и увидел в окне дома окровавленное лицо Ксюши, которую держал за волосы Вован.
— Выйди на середину дороги, и без штучек!
Капитан вышел на дорогу между двумя рядами домов и остановился.
— Ха-ха, бля! — заорал в восторге Вован. — Стой, где стоишь, сука! Сейчас мы тебе устроим представление!
Капитан настороженно стоял на дороге, чутко прислушиваясь. Он услышал, как за его спиной вышли из полуразрушенной избушки несколько боевиков и взяли его на мушку. А из дома Ксюши вышел Вован, таща бедную Ксюшу перед собой и приставив ей пистолет ко лбу. Вместе с ним вышли еще несколько человек, и все они направили на капитана автоматы.
— Игра закончена, капитан! — с издевательским хохотом сказал Вован. — Пока ты, как последний мудак, занимался всякой хуйней и спасал человечество, мы взяли твою женушку тепленькой без шума и пыли. Только дочка твоя куда-то съебалась, но не сомневайся, что мы найдем ее и сделаем с ней то же самое, что и с этой сукой.
И с этим словами он ударил Ксюшу по лицу.
Ксюша закричала.
Капитан с ненавистью смотрел на Вована, прикидывая, что бы он с ним сделал, если бы тот попал ему в руки — и не мог себе этого представить.
— Обыщите его! — приказал Вован. — Если чуть дернется, убейте!
Вовановы боевики обыскали капитана и изъяли у него две гранаты.
— Ну, начинаем! — провозгласил Вован.
Тут же один из боевиков, стоящих у капитана за спиной, выстрелил в него сзади и попал в ногу. Капитан упал на землю, а боевики весело заржали.
— Ну, кого из вас пристрелить первым? — спрашивал Вован, тыча Ксюше пистолетом в лицо. — Выбирайте. Я сегодня добрый.
— Сука, — прохрипел капитан, — ты, добрый мудила, могу сообщить тебе, что первым погибнешь именно ты. Попомни мои слова!
— У-ху-ху! — загоготал Вован. — Нострадамус из тебя хуевый, капитан!
Сейчас же другой боевик выстрелил капитану во вторую ногу, и капитан, уже успевший подняться, вторично упал на землю, а негодяи захохотали еще громче прежнего.
— Сегодня не твой день, капитан! — сказал Вован. — Но я дам тебе пожить еще немного, чтобы ты смог насладиться зрелищем жестокого изнасилования твоей жены.
С этими словами Вован сорвал с Ксюши платье и нижнее белье и бросил их на землю. Капитан смотрел на него, истекая кровью. Вован, глумливо усмехаясь, снял штаны, но тут Ксюша, не вставая, из последних сил ударила его ногой по яйцам.
— Твою мать! — заорал Вован, падая на колени.
Двое боевиков подскочили к Ксюше и стали жестоко избивать ее ногами. Капитан, больше не в силах сдерживаться, выхватил пистолет, который искусно спрятал от обыскивающих его остолопов, и, лежа на земле, прицелился в Вована.
— Стоять, суки! — крикнул он. — Или я убью вашего командира!
Боевики замерли, но один из них, избивавший Ксюшу, успел схватить ее за волосы и направил ей в голову пистолет.
— Бросай оружие! — заорал он капитану.
— Сука, отпусти ее, или я вышибу этому мудаку мозги! — не помня себя, проскрежетал капитан.
— Бросай оружие!
— Отпусти ее!
— Бросай оружие!
— Отпусти ее!
— Бросай первый!
— Отпусти первый!
Тут негодяй, не выдержав словесной перепалки, заорал от ярости и выстрелил Ксюше в голову. Бедная девушка рухнула на дорогу.
— Не-ет! — страшно закричал капитан.
Он увидел, что боевик как-то странно корчится, как будто что-то мешает ему дышать, и громко хрипит. Затем он увидел у него на шее Красную руку — это выглядело странно, как бред.
Вне себя, капитан мгновенно навел пистолет на Вована и выстрелил ему в грудь. Вован, только-только успевший подняться с колен, рухнул обратно на дорогу, взбрыкнув ногами. Превозмогая боль, капитан быстро, как только мог, перекатился по земле к лежащему пулемету и поставил его на сошки. Бандиты чуть замешкались: они в ужасе смотрели на своего товарища, которого убивала страшная Красная рука. Когда они опомнились, капитан уже начал стрелять. Двое боевиков почти одноврменно свалились на дорогу, продырявленные десятком пуль. Один из бандитов, оказавшийся у капитана за спиной, выстрелил в него, но пуля опять попала тому в бронежилет, а второй раз негодяй выстрелить не успел: Красная рука, покончив с первой жертвой, прыгнула ему на шею. Бандит, крича от ужаса, выпустил по руке длинную очередь, но пули ей были нипочем. Через полминуты посиневший боевик лежал в канаве с обугленной шеей и выпученными глазами.
Капитан, крича не своим голосом, стрелял из пулемета во все стороны, и убил еще одного боевика. Бандиты, потеряв от страха перед адской рукой способность соображать, не выдержали и бросились в разные стороны, но Красная рука неумолимо преследовала их, и на глазах капитана задушила еще одного негодяя. Остальные боевики с дикими криками удирали, куда глаза глядят, и скоро скрылись из вида.
Пулеметная канонада смолкла. Капитан, отбросив оружие, кричал:
— Ксюша! Ксюша!
Бедная девушка не шевелилась и не отвечала. Капитан, скрипя зубами от боли, пополз в ее сторону. Вернулась Красная рука и повисла над ним, не подлетая к нему близко; это означало, что все кончено.
— Ксюша! — рыдал капитан, подползая к неподвижно лежащему окровавленному телу.
Он встал на колени и осторожно повернул ее на спину. Ее лицо было в крови. Капитан, задыхаясь, осмотрел ее голову и увидел глубокую кровавую борозду на лбу, там, где начинались волосы. Вскрикнув, он внимательно ощупал ей всю голову, но пулевого отверстия не было.
— Как же такое может быть! — закричал он.
Он приник к ее груди и услышал слабое биение сердца.
— Ксюша, ты жива! — закричал капитан.
— Зато ты труп, — раздался над ним хриплый голос. — Да и она тоже.
Капитан резко обернулся и увидел над собой шатающегося Вована, прижимающего окровавленную руку к груди. В другой руке у него был пистолет "ТТ", который он направил капитану в лицо. Капитан взглянул на небо, но Красных рук там почему-то не было. И он понял, что судьба распорядилась так, что он сам должен победить своего врага.
— Я убью вас обоих, — с трудом говорил Вован, глядя на капитана страшным взглядом, — но не сразу, нет! Сначала…
Капитан, делая вид, что внимательно слушает Вована, незаметно достал десантный нож.
— Сначала я отстрелю тебе яйца, — хрипел Вован, — а потом член. Но после этого ты будешь еще живой. А потом…
— Про яйца это неплохая идея, кстати, — неожиданно сказал капитан.
— Чего? — изумленно осклабился Вован. Такое удивление испытывает, наверное, только злая собака, которой человек, вместо того, чтобы ее испугаться, вдруг посвистит.
— А вот чего, — сказал капитан и, сгруппировавшись, засадил Вовану десантный тесак в промежность с такой силой, что он вошел в Вовава наполовину: на большее истекающему кровью капитану сил не хватило.
Вован заревел, как раненый динозавр, и свалился на бок, схватившись за промежность и дико матерясь. Капитан перекатился в его сторону и схватил его за руку, держащую пистолет. Вован со злобным воплем нажимал на спусковой крючок, паля в воздух, но капитан не давал ему прицелиться, отводя пистолет в сторону. Через несколько секунд у Вована кончились патроны, и пистолет замолк, но капитан на всякий случай, обхватив его руку, еще пару раз нажал на спуск.
Вован, скуля, как собака, лежал на боку с ненужным пистолетом в руках и десантным тесаком между ног, а капитан, упершись в землю ладонями, приподнялся и медленно сел. Затем он вырвал из Вована нож, отчего тот заорал еще громче, и слабо сказал:
— Помнишь, Вован, нашу первую встречу на МКАДе?
— Сука!.. — хрипел умирающий Вован, бесполезно целясь в капитана из пустого "ТТ".
— Видимо, это означает, что помнишь, — продолжал капитан, — а помнишь ли ты, кого ты там пристрелил?
— Хуеву тучу народа, — прохрипел Вован, с ненавистью уставившись на капитана, — и тебя в том числе. Не было бы на тебе бронежилета, гнил бы ты давно в земле.
— Я это знаю, — сказал капитан, — поэтому я и надел бронежилет. А помнишь ли ты бабушку-продавщицу из кавказской палатки?
— Не помню, — отвечал умирающий Вован, — пошла она на хуй!
— Ну, так я тебе напомню, — сказал капитан, — эта была моя родная бабушка. Вспомнил, сука? Понятно тебе теперь, что я тебя все равно бы прикончил, рано или поздно? Сейчас ты отправишься в ад, Вован.
Вован, услышав слова капитана, злобно ухмыльнулся.
— Пиздец! — просипел этот негодяй с радостью. — Как же я рад, что замочил твою бабусю! Ах, как ты меня утешил, капитан! Теперь я умру с чистой совестью.
"Вот, гнида!" — подумал капитан.
— С чистой совестью ты не умрешь, Вован, — сказал он, — совесть у тебя такая грязная, что тебя на том свете никогда не отмоют. Жариться тебе на советской сковородке без тефлонового покрытия десять тысяч лет, пока черти в аду не придумают для тебя более жестокого наказания. А теперь готовься к Страшному суду. Если честно, хуево ты как-то выглядишь. Ты бы причесался хотя бы.
И капитан, достав вторую гранату, прикрепил ее к Вовановой заднице так, чтобы от малейшего движения высвобождалась чека.
— Не двигайся, — предупредил он, — чем меньше ты будешь двигаться, тем больше проживешь. — А нам пора. Hasta la vista, baby!
Затем он подполз к Ксюше, взвалил ее себе на спину и медленно пополз по направлению к дому.
— Сука! — хрипел неудержимый Вован. — Сука! Тварь! Я до тебя еще доберусь, так и знай!
Капитан, не обращая на него внимания, полз все дальше, и голос Вована постепенно затихал. Когда капитан отполз метров на пятьдесят, позади раздался оглушительный взрыв, и рядом с капитаном на тропинку со стуком свалилась оторванная нога.
— Надеюсь, ты, наконец, сдох, Вован, — сказал капитан, оглядев ногу, — потому что, если ты еще жив, то я тебе просто не завидую.
И тут он потерял сознание.