— Манфред?! — не поверил своим глазам рыцарь.
— Рад видеть тебя, сэр Бетельгейзе, в добром здравии, — ответил незнакомец.
Лорд Вампир опустил арбалет, подошел к нему и они обнялись как старые друзья.
— Кого ты ведешь? — спросил тот, кого Абхораш назвал Манфредом. — Он не похож на аристократа ночи.
— Да, он не из нас, — сообщил рыцарь. — Я веду Кхеине.
— Как любопытно, — оглядел молодого человека незнакомец. — Я совсем по-другому представлял себе бога Войны. Так представь же меня своему именитому попутчику.
— Манфред фон Корстейн — последний из клана великих Корстейнов, — представил его Лорд Вампир.
— Увы, это правда, — величественно поклонился Магнификусу
тот.
— Что ты здесь делаешь? — поинтересовался Лорд Вампир. — Еще не потерял надежды найти Свитки Нагаша?
— Пожалуй, что потерял, — признался фон Корстейн. — И надежду, и желание искать. Просто иду навстречу своей судьбе. А ты, я так понимаю, решил в одной из пещер алтарный круг начертать? Поближе к схватке?
— Ты как всегда проницателен, — подтвердил его догадку Абхораш и спросил: — За перевалом ничего не изменилось?
— Ничего, — ответил мужчина, — Если ты ищешь орков, то в полумиле на запад от Седого камня отряд Габлага разбил лагерь. Ведут рабов — людей и гномов. Я перекусил их дозорных этой ночью.
— Большой отряд?
— Двести голов или около двухсот. Самого Носолома среди них нет. Зато видел его любимого колдуна Вушума.
Пока старые знакомые переговаривались, Второй обстоятельно обдумал сложившуюся ситуацию и решил, что более подходящего момента ему не представится.
— Господин Корстейн? — обратился он к мужчине.
— К вашим услугам, господин Кхеине! — повернулся к нему фон Корстейн.
— Понимаю, что моя просьба покажется необычной, но, учитывая вашу недосягаемость, я прошу... — и Магнификус запнулся, подыскивая наиболее убедительные слова.
—- Для вас — все что угодно, — видя его замешательство, приободрил мужчина.
— Короче, я прошу руки и сердца вашей дочери! — закончил свою тираду Второй.
Тут пришла пора замешкаться фон Корстейну. Он в изумлении широко раскрыл глаза и, не веря своим ушам, переспросил:
— Что-что короче?
— Руки и сердца вашей дочери — Наолы, — повторил Магнификус. — Я ее люблю, она меня, кажется, тоже.
— Он шутит? — на всякий случай уточнил у Лорда Вампира отец Наолы.
Абхораш отрицательно покачал головой.
У фон Корстейна бешено сверкнули глаза, а его благородная рука побелела, сжимая посох.
— Между вами что-то было, божок?! — грозно рыкнул он.
— Разумеется, нет, — поспешил успокоить встревоженного отца Магнификус. — Я серьезно отношусь к Наоле.
Фон Корстейн заметно успокоился и опять взглянул на старого Друга:
— Сэр Бетельгейзе, вы не перестаете меня удивлять обширным кругом своих знакомств.
— Манфред, ты ничего не ответил влюбленному юноше, — корректно напомнил тот.
По всему было видно, что ситуация его весьма позабавила.
Отец Наолы растерянно перевел взгляд на молодого человека:
— Я не знаю. Слишком все неожиданно. Мы мало знакомы и, если честно, я надеялся, что моя дочь избежит ошибки в таком сложном вопросе. И потом, я не совсем понимаю, как вы намереваетесь совместить семейную жизнь с вашим божественным предназначением. Боюсь, что брак с богом Войны не сулит моей крошке ничего, кроме беспокойства.
— Я временно Кхеине, — сообщил Магнификус. — На период войны. А так я Древний. Магнификус.
— Древний? Магнификус?! — еще больше изумился фон Корстейн.
— Да, Манфред, он тот самый Магнификус, — засвидетельствовал рыцарь. — И я его веду в Безымянные Земли потренирововаться на зеленокожих.
— Нет, я понимал, что с Наолой у меня будут проблемы, — забормотал отец Наолы. — Но такие!
— Так как мы поступим? — поторопил его Лорд Вампир. — У нас мало времени.
— Для тренировки, в Безымянные?! — все еще сомневался фон Корстейн.
— Скорее, Манфред, — потряс его за плечи Абхораш.
— Ладно, я подумаю над его просьбой, но при одном условии — мы заглянем к Цыгану-кузнецу. Хочу узнать его мнение по этому вопросу _ наконец, решился отец Наолы. — Надо познакомиться поближе.
— Ты по-прежнему веришь в эту чепуху с гаданием? — укорил его Лорд Вампир.
— Я фаталист, хиромантия для меня — поэзия, — оправдался фон Корстейн. — И на твоем месте я бы не стал вмешиваться: дочь моя.
— Тогда вперед! — скомандовал рыцарь и пошел дальше.