В середине танца он положил руку на ее пышный зад и прижал к себе так, что она не могла не почувствовать его возбуждения.
Когда музыка кончилась, Бобби был красен, как вареный рак.
- Извините меня, пожалуйста, - бормотал он, очень правдоподобно запинаясь. - Мне.., мне ужасно стыдно. Дело в том, что я давно не прикасался ни к одной женщине. Если вы хотите, чтобы я оставил вас в покое, только скажите, и я...
- Вам не за что извиняться, - мягко сказала Элен. - Это только естественно, и вы ни в чем не виноваты. Ведь вы же не можете контролировать...
- Нет, мэм, не могу. Во всяком случае, не тогда, когда держу вас в объятиях.
Элен взяла его за руку и, отведя обратно к столику, заказала обоим по крепкому коктейлю. Когда она сделала из своего бокала несколько внушительных глотков, Бобби рассказал ей о своей жене.
- Она умерла от рака, - закончил он трагическим голосом. - Это было два года назад, в октябре.
Взгляд Элен выразил приличествующую случаю печаль.
- О, как это ужасно!
И Бобби, ободренный успехом, поведал Элен, что только недавно снова начал выходить и радоваться жизни.
- Сначала, - говорил он грустно, - я был очень доволен, что у нас не было детей, но теперь... Теперь я об этом жалею. Ведь я остался совсем один на всем белом свете, а это нелегко. Человек не должен быть один, понимаете? Это противно его природе.
В ответ Элен сочувственно похлопала его под столом по ноге. Потом ее рука поднялась чуть выше и осталась там.
А Бобби подумал, что все идет как по маслу.
***
Хэммонд стоял и смотрел на нее.
- Господи, как же ты меня напугал! - ахнула Юджин. - Что ты здесь делаешь? Как ты попал в дом? Когда?
- Ты тоже меня напугала, - ответил он.
- Я? Как?!
- Я знаю, почему ты солгала. Ты боишься того, кто убил Петтиджона.
Она опустила голову.
- Да. Мне действительно может грозить опасность.
- Я должен был предупредить тебя, но не хотел звонить по телефону...
Юджин машинально загородилась занавеской и бросила беспокойный взгляд в сторону спальни.
- Ты думаешь, Смайлоу прослушивает линию?
- С него станется. Он может пойти на это даже без решения суда. Она на секунду задумалась.
- Мне тоже так кажется. Я почти уверена, что детектив Смайлоу организовал за мной слежку.
- Мне об этом ничего не известно, но это не значит, что за тобой не наблюдают. - Хэммонд перевел дух. - О том, что я здесь, никто не знает. Я перелез через стену сада и битых пять минут стучал в твою кухонную дверь. Я видел наверху свет, но ты все не отзывалась, и мне стало... Я вдруг подумал, что опоздал и с тобой случилось что-то... Ну, ты понимаешь?..
Юджин кивнула.
- Я ничего не слышала. Этот дождь...
- Я напугал тебя. Ты вся дрожишь. - Он снял с вешалки халат и укутал ее. А почему ты решила, что за тобой следят?
- Я делала пробежку и заметила какую-то подозрительную машину. У нее работал двигатель, но огни не горели и "дворники" не работали.
- Ты выходила? В такую погоду? Одна?
- Я всегда одна, - ответила Юджин. - Но я стараюсь быть осторожной. Он слабо улыбнулся.
- Прости, что напугал тебя, - снова сказал он.
- Ничего страшного... Я и так что-то разнервничалась сегодня.
- Не мог же я так запросто подняться на крыльцо и позвонить в парадную дверь, - сказал Хэммонд извиняющимся тоном.
- Наверное, не мог.
- А если бы мог, ты бы впустила меня?
- Не знаю... Да. - Последнее слово она произнесла совсем тихо.
Хэммонд опустил глаза и уставился на ямочку между ключицами, где, как жемчужина в раковине, блестела крупная капля воды. Руки его все еще сжимали отвороты ее халата и, выпустив их, он сделал шаг назад, думая о том, что за одно это его можно было бы наградить медалью "За доблесть".
- Нам надо поговорить, - сказал он глухо.
- Хорошо, я сейчас...
Хэммонд послушно развернулся на одеревеневших ногах и вышел в спальню. Через несколько минут Юджин присоединилась к нему. Она была одета в довольно старомодный стеганый домашний халат с поясом, который был плотно запахнут у нее на груди.
- У тебя кровь идет.
Хэммонд поднес к глазам руку и обнаружил на большом пальце небольшую ранку.
- Наверное, я порезался, когда взламывал твой замок.
- Хочешь, я дам тебе пластырь?
- Ничего, и так сойдет.
Сейчас Хэммонду меньше всего хотелось разговаривать с ней.