― Неправда, — возразил я, — Я люблю и то место, куда они идут.
―Мы говорим не о моих бедрах. А о наших детях, — сурово отчитала она меня.
Mы проехали, скрипя, через Шестнадцатый район. По обочине дороги росли амалтосы. Летом их цветы будут такими золотыми, что будет трудно смотреть на них в лучах полуденного солнца. Там виднелись и другие растения. Сады, кустарники, деревья, живая изгородь. Студенты пролетали мимо нас на велосипедах, мопедах и мотороллерах, по двое и трое в ряд, болтая, перекидываясь друг с другом словами и смеясь. Вскоре кончатся занятия, и город покинет огромная и самая заметная часть населения — постоянно перемещающиеся студенты. Мы тоже были студентами, Физз и я. Но мы были перелетными птицами, которые нашли больше, чем когда-либо искали. Мы переезжаем и теперь покидаем город навсегда.
От резкого холодного ветра прекрасная кожа Физз начала пылать. Ее правая рука лежала в моей руке, а левая была спрятана в куртке ярко-голубого цвета, надетой на ней. Она, как всегда, опьянябще пахла — свежей водой, мылом, лосьонами, «Мадам Рохас» и ею самой. Ее рот расплылся в счастливой улыбке, ее глаза были живыми. Такие прогулки шли ей на пользу. Если бы я посадил ее в такси, она бы завяла и умерла. Внезапно она посмотрела на меня и спросила:
―Но тебе нужны права?
―Получу, — пообещал я. — Когда я получу права на вождение автомобиля, я впишу туда и рикшу.
Превосходно, — сказала Физз, — и я заставлю их носить сари и заплетать волосы.
Мы всегда были уверены, что у нас будут девочки.
―Нет, пусть они носят волосы распущенными, — возразил я.
— Хорошо, — согласилась она, — но когда они запутаются, ты будешь их расчесывать.
―Все что угодно. Малышка, я сделаю все что угодно.
― Все что угодно?
― Все что угодно. Ради тебя, дорогая, все что угодно.
— Ты будешь управлять рикшей?
— Все что угодно.
— Гулять со мной под проливным дождем?
— Все что угодно.
— Никогда не будешь скучным?
— Все что угодно.
— Свозишь меня в Удайпур?
— Все что угодно.
— Будешь игнорировать все мои недостатки?
— Все что угодно.
— Напишешь «Травоядных»?
— Это тоже. И много-много другого.
Она озарила меня своей улыбкой.
— Я сделаю все что угодно, — запел я высоким голосом. — Ради! тебя, дорогая, все что угодно. Ради тебя, дорогая, все. Ради тебя… я пойду куда угодно. Ради твоей улыбки куда угодно. Ради твоей улыбки куда угодно. Ради тебя…
Это была старая песня из одного из наших любимых фильмов. Водитель, не нарушая ритма, оглянулся назад и сверкнул гнилыми зубами.
Физз улыбнулась ему и сказала:
— Сахиб думает, что он умеет петь.
Вечером мы отправились в первый ресторан, где мы ели вместе много лет назад. Это была маленькая подземная забегаловка в Семнадцатом районе под названием «Золотой дракон». Там больше никого не было. Здесь царила атмосфера упадка и мрачного настроения, которое всегда приходит вместе с ним. Мы не могли скучать и занялись едой.
Когда мы заплатили по счету, Физз сказала:
— Мы не приведем наших девочек сюда.
— Нет, — согласился я, — не приведем.
Утром нас ждал сюрприз. Транспортное средство, которое мой друг предоставил нам, чтобы перевезти наши вещи в Дели, оказалось грузовиком времен Второй мировой войны, переделанным в автобус. Его доставили из соседнего района, где он работал в маленьком городке в местной школе. Передняя часть автобуса напоминала слегка открытый рот, словно у него были проблемы с дыханием. Свежая краска — голубая — не могла скрыть его возраст. Толстые круглые покрышки без протекторов. Сиденья, рассчитанные на двоих, были расположены и вдоль узкого прохода.
Полковник осмотрел автобус, словно лошадь, обойдя вокруг и проверив бока. Он даже попробовал двери, открыл и закрыл их. Как будто открыл рот, чтобы осмотреть десны.
―У нас была парочка таких в полку в пятидесятые. Надежные парни. Они хорошо послужили Монти на Аламайне, — сказал он.
―Можно ли их выпускать на дорогу? — спросил я с надеждой.
―В музей, в музей, — ответил он, — их нужно отправить в музей.
Но в Индии все, что должно быть в музее, ездит по дорогам, пока не выйдет из строя. От идей до артефактов и зданий. Вообще-то, с людьми дело обстояло так же.
— Полковник-сахиб, довезет ли он нас до Дели?
Он задумчиво похлопал по бамперу автобуса и сказал:
— Должен, должен. Он прошел через всю пустыню в Северной Африке, правда?
Автобус, как мы вскоре обнаружили, был не таким уж анахронизмом. В отличие от парней, которые приехали вместе с ним. На вид они казались достаточно правильными. Сикхи среднего возраста с развевающимися бородами. Один, водитель, был старше другого и более седым. Они оба носили свободные тюрбаны и говорили на гортанном пенджабском языке. Сикхи были очень милы и предложили помочь с погрузкой.
Когда водитель поднял первую коробку, он спросил:
— Бы перевозите в Дели камни?
Я засмеялся и ответил:
―Нет, книги.
―Зачем? В Дели их недостаточно?