Гвиннет издала слабый невольный страдальческий вздох.
Катриона зажала рот руками и отвернулась.
- Мне так жаль. Я бы никогда не приехала. Мы не знали.
- Разумеется, не знали. Откуда?
Джесс неотрывно смотрела на спокойное, исчахнувшее лицо.
- Как долго он болел?
Виктория пожала плечами.
- Кто знает? Но еще два последних месяца он был не так уж и плох.
В комнате повисло молчание. Как бы извиняясь, Гвин спросила:
- Что это было?
- А что бы вы думали, зная тот образ жизни, который он вел? раздраженно ответила Виктория. - СПИД, конечно. Надеюсь только, он думал, что это стоит того.
Глава 2
Они сидели в гостиной у оконного выступа, за тем же самым столом, за которым Гвиннет когда-то пила чай с тетушкой Камерон, с той только разницей, что вместо подноса с чайным сервизом на столе стояли стаканы и графин с виски. Путешествие теперь представлялось подругам далеким и таким же нереальным, словно оно было проделано в другое время и кем-то другим.
Кирсти сидела, окаменев, на старинном стуле с гнутой спинкой, слишком маленьком для ее крупной фигуры. Глухим голосом кухарка рассказывала гостям:
- За ленчем все было как обычно. Он даже попросил омлет с грибами и петрушкой, и я поставила на поднос стакан молока... Он так сильно похудел, совсем как мальчишка - кожа да кости... ;
Лицо Кирсти сморщилось в попытке удержаться от рыданий.
Виктория налила стакан виски и вставила его в руку Кирсти:
- Выпей. Тебе полегчает.
Кирсти всхлипнула, выпила, поперхнулась и задумчиво вытерла рот тыльной стороной ладони.
- Не могу поверить, что его уже нет... Ему было шесть лет, обратилась Кирсти к Джесс, Гвиннет и Катрионе, - когда он приехал сюда в первый раз. Огромные глазищи, черные волосы и осунувшееся лицо, ни слова не говорившие о том, как они жили в той жаркой стране. Мальчика надо было откормить. Я сказала себе: "Хорошая домашняя пища вернет здоровый цвет его впалым щекам". - Кирсти жалобно вздохнула. - Мистеру Танкреди всегда нравилось, как я готовлю.
- Кирсти нашла его сегодня после обеда, - сообщила Виктория.
Глубоко засунув руки в карманы широких штанов, она подошла к окну. Стоя спиной к присутствующим, Виктория смотрела сквозь двойные стекла на сырую темень за окном.
Окрепшим голосом Кирсти продолжила:
- Я поднялась наверх забрать поднос после ленча. Мистер Танкреди выглядел лучше, чем обычно. Он стоял у комода и сам делал какие-то расчеты, видно, молоко и омлет придали ему сил. Улыбаясь, он взял двух кисок и сказал, что у них шерсть, как ворс на ковре. И еще он сказал, что хочет остаться один и поспать до чая. - Глаза Кирсти наполнились слезами. - Я не видела пузырек. Я не думала. Я не могла поверить, что он может это сделать...
- Доктор дал Танкреди могадон, - перебила Кирсти Виктория, - как успокоительное.
- Мистер Танкреди не спал ночами. Бедный мальчик, он так мучился. У него не было сильных болей, но он не мог сомкнуть глаз.
- Он терял память, знаете. Так бывает при болезни Альцгеймера. Виктория говорила, обращаясь к морю, небу и скалам. - С каждым днем он все больше и больше забывал, терял нить разговора, прерывался на середине предложения...
Но самое худшее заключалось в том, что Танкреди знал, что с ним происходит. Мы играли в триктрак, в шахматы, и я старалась проигрывать... Виктория сердито покачала головой. - Смерть его не очень волновала. С интеллектуальной точки зрения Танкреди даже нравилось наблюдать, как умирает его тело. Но только не мозг. Для него это было агонией.
Он кричал от злобы и бешенства, пока сам вдруг не забывал, с чего так разошелся. Потом снова вспоминал, что забыл, и начинал плакать...
Кирсти уставилась на свои толстые грубые пальцы.
- Я зашла около шести узнать, не хочет ли он хересу, и сыграть с мисс Викторией в карты. А он, должно быть, уже несколько часов как помер - успел уже остыть. - Кирсти мимоходом рассказала неприятные подробности, сопутствующие смерти: о том, как она, надев толстые резиновые перчатки, драила порошком комнату и убирала невыносимо пахнувшее постельное белье Танкреди, которое тут же сожгла в большой кухонной печи. - Мы обмыли бедного мальчика и сменили на нем пижаму. Это было нетрудно - он стал совсем легким.
В гостиной повисло тягостное молчание.
- Он принял сверхдозу? - спросила наконец Гвиннет. - Вы уверены?
Кирсти кивнула:
- То был новый рецепт. Сто таблеток. Мы нашли пустой пузырек под кроватью.
- Какая разница? - устало спросила Виктория. - Он все равно бы умер через месяц.
- Мы и предположить не могли, что это случится с Танкреди, призналась Джесс. - Мы думали, что это будет одна из нас.
- Танкреди всегда был одним из нас, - пробормотала Катриона.
Гвиннет не смогла, удержаться от вопроса:
- Но почему он выбрал именно этот день? Почему именно сегодня?
- А что тут такого? - безучастно спросила Виктория.
- Да то, что сегодня - тридцатое июня, день, когда...
- Ах да, - вспомнила Виктория. - Сеанс. Что ж, в этом есть какой-то смысл. Танкреди, видимо, нашел такой ход искусной шуткой. Он всегда славился чувством иронии.
Гвиннет вся подалась вперед на своем стуле.
- Ты хочешь сказать, что Танкреди знал о сеансе?
- Разумеется. Я рассказала о нем много лет назад. Танкреди нашел это забавным. - Видя, как у Гвин перехватило дыхание и на лице у нее застыло чувство крайнего изумления, Виктория удивилась:
- Только не говори мне, что действительно веришь в эту чепуху.
***
Прошло несколько часов.