Анжела прикрыла за собой дверь в спальню, сбросила блузку и нижнюю рубашку, потянулась за шляпной коробкой с шалью в полном неведении, что Роберт, холодея от ужаса, смотрит на дверь.
- Анита?
Анита стояла на верхней ступеньке и стягивала с плеч бретели сарафана. Отфутболив упавшую к ногам пеструю груду, двинулась к нему с раскинутыми руками, с призывной улыбкой - и совершенно голая.
- Ты ведь этого хотел? Ты хотел видеть меня такой, да, Роберт? - Руки взлетели вверх, обвились вокруг его шеи.
Роберт и вздохнуть не успел, как ее язык оказался у него в глотке.
- Боже. - Ему чудом удалось ее оттолкнуть. - Анита! Да ты совсем... Что ты делаешь?
- То, что должна была сделать давным-давно. - Веки ее отяжелели, голос осип.
Роберт попятился, но цепкие пальцы ухватились за край его рубашки и рванули на себя. Анита притиснулась к нему, расплющивая груди, вжимаясь бедрами, мяукая, как изголодавшаяся кошка.
- Ты хочешь меня, хочешь так же, как я хочу тебя, - стонала она, подталкивая его к спальне. - Давно хочешь. И я пришла. Я с тобой. Бери меня, Роберт. Боже! Бери меня.
Руки Анжелы дрогнули, коробка упала, шаль сияющим облаком спланировала на пол. Матовый блеск обнаженного тела на пороге спальни, полный страсти стон... Анжела метнулась к встроенному шкафу, нырнула внутрь и притянула дверь. Вжалась в угол и замерла в тесной, душной темноте, машинально прикрыв руками грудь и едва удерживая дрожь в коленях. Снаружи донесся скрип кровати и вздох Аниты. Сдавленный стон Роберта. Ослепнув во мраке западни, Анжела напрягала слух до звона в ушах. Роберт, похоже, пытался избавиться от Аниты. Умолял образумиться, прийти в себя. У Анжелы кровь закипела в венах, хоть яйца вари для Брайди. Ах, как неловко. Ах, как не вовремя влип бесстыжий, лживый, ушлый ублюдок! Выплюнуть бы это слово ему в физиономию, да прежде нужно одеться.
Вот, значит, каковы были продолжения воскресений. Субботы, если подумать, наверняка проходили так же: бедным малышкам включали видео или еще что-нибудь, а сами... Он ведь бросил их. Не нужны ему были ни девочки, ни их мать, пока не появился порядочный человек и не взял на себя заботу о них. А теперь он дурачит Питера, на плечи которого перебросил свою ответственность. Даже думать об этом противно. Думать к тому же не было времени - Анжела заморгала, зажмурилась от хлынувшего в распахнутую дверь света.
- Господи, - раздался голос Роберта. - Это же Питер!
В следующий миг Анита скорчилась в шкафу рядом с Анжелой. Света обеим хватило ровно на то, чтобы увидеть гримасу соседки по камере. Дверца захлопнулась, приглушая радостные вопли Питера:
t - Эй! Есть кто-нибудь?
Питер топтался на верхней ступеньке, у подножия лестницы валялась одежда его жены. Роберт в несколько прыжков пересек гостиную и подхватил с пола улики. Питер развеселился:
- Оставь, ради всего святого, что мы, первый день знакомы, будто я не видел тряпок Бонни, развешанных по всей лодке. Если хочешь знать, это даже мило. Где Анита?
- Анита? - Роберт задыхался. - Ты перепутал день. Анита позирует по субботам.
- Теперь и по воскресеньям, по крайней мере мне она так сказала. У меня для нее сюрприз.
Роберт предпочел промолчать и отдышаться. Достали они с сюрпризами. Анита своим чуть в гроб не вогнала.
- Да что с тобой такое? - Питер сосредоточил взгляд на багровом лице друга. - Держу пари, у тебя жар. Быстро в постель, а я принесу градусник и стакан горячего...
- Я в порядке, Питер. Просто... просто душно. - Загородив вход на кухню, Роберт демонстративно оттянул ворот блузона: - Жарко.
- Ночью сильно похолодало. Говорю тебе, ты нездоров. Вон и зрачки расширены.
- Правда? Должно быть, от пива.
- Да? - с сомнением протянул Питер. - Я бы тоже не отказался, раз уж речь зашла.
Его попытка пройти на кухню закончилась хорошим толчком, больше похожим на боксерский удар. Питер покачнулся.
- Пива больше нет, - сообщил Роберт. - Извини. Вынужденное отступление Питера не слишком вдохновило. Два пинка за две недели, пожалуй, чересчур даже для джентльмена с врожденным самообладанием.
- Хватит меня пихать! - прохрипел он, собираясь изобразить презрение, да голос подвел.
- Извини, Питер. - Роберт снова толкнул его. - Извини. Дел по горло. Выше крыши, - с тоской добавил он. - Ты и не представляешь. Давай договоримся - я тут быстренько закругляюсь и через полчаса буду у тебя, идет?
- Уже лучше, - воспрянул духом Питер. - А я пока приготовлю пару кружек холодного...
- Вон! Убирайся!
- Да что с тобой, в конце концов? - ошарашенно выдохнул Питер.
- Уходи. Пожалуйста. Очень тебя прошу. Так надо. Ничего не могу объяснить, да тебе лучше и не знать.
- Да? Что ж. Ладно. Но прежде мне нужно кое на что открыть тебе глаза, дружище. Ты должен узнать кое-что такое, о чем может рассказать только настоящий друг. Истинный друг. В общем...
Питер охал, ахал, ойкал, одергивал воротник, приглаживал волосы. Растерянно покрутил бумажник в голубых ленточках, сунул обратно в карман.
- Перед тем как уйти, а я уйду, можешь не сомневаться... возможно, навсегда... - Пауза в ожидании возражений. Молчание. - Я обязан сообщить небольшую новость относительно твоей новой знакомой. Анжелы.
Отлично. Привлек внимание. Остальное выложит на пути к выходу, чтобы с достоинством удалиться. Питер поднялся на две ступеньки.
- Ты ошибся. Она вовсе не ангел. А совсем наоборот. Думаю, тебе будет небезынтересно узнать, что твой ангел на самом деле не кто иная, как...
Анита в шкафу чихнула, прикрыла ладонью рот, обнажив грудь.
- Прошу прощения, - шепнула она.
- Будьте здоровы, - шепнула в ответ Анжела.
Их взгляды встретились, отрикошетили в стены шкафа и вновь столкнулись в пыльной темноте. И опять стыдливо разбежались. Как минимум 68В, с тоской отметила Анжела, сжимая кольцо рук вокруг собственного жалкого 64-го А.
Голос Питера звучал все глуше, все невнятнее, пока брякнувшая входная дверь не заглушила его окончательно. Ни одна из затворниц не шелохнулась.
- Теперь можно. - Открыв шкаф, Роберт отвел глаза.
Молнией дрожащего целлюлита Анита стрельнула в гостиную; сшибая на ходу мебель, собрала одежду, чертыхнулась, вылетела вон. Анжела и не подумала двинуться с места. Когда Роберт наконец соизволил выйти, она выкарабкалась наружу.
Позади нее что-то упало - картина в раме, как оказалось, засунутая в угол шкафа. Пока Анжела, путаясь в рукавах, поспешно натягивала на себя одежду, ее взгляд упал на картину. О... ее портрет. В чем мать родила. На губах развратная ухмылка. Стыдно как. Что же он за человек? Где предел его порочности? Так вот, значит, чем он зарабатывает на хлеб насущный порнокартинками. Анжела схватила мерзкий рисунок и ударила о кровать с такой силой, что столбик у изголовья прорвал бумагу. Анжела заскрипела зубами и ударила еще раз. Из гостиной раздался голос Роберта - что там происходит? Сверкая глазами, вне себя от ярости и горя, Анжела ворвалась в гостиную. Самое меньшее, что он мог ей сейчас предложить, - это виновато потупленный взор и сумбурные, пусть лживые, но все-таки извинения. Но что это? Развалился в кресле и сверлит ее обвиняющим взглядом. Прежде чем Анжела смогла открыть рот, чтобы выложить свое мнение об этой скользкой, гнусной, подлой рептилии, скользкая рептилия открыла рот сама:
- Ты могла бы сказать мне, Анжела.
- Сказать тебе? Что сказать? - выкрикнула она.
- Кто ты есть.
- Что ты имеешь в виду?