–Прекратить истерику, второй пилот! – произнесла она жестким, командирским тоном, мимолетно удивившись, как естественно это прозвучало. Учитывая, что ей никогда еще не приходилось никем командовать. – Встать, когда с вами разговаривает капитан! Выполняйте приказ!
Действие ее слов было впечатляющим. Ариэль вскочил на ноги и вытянулся у стены, только что честь не отдал.
–Простите, госпожа Нэлза, – выдохнул он.
Она отступила на пару шагов назад, чтобы не смотреть на него снизу вверх, и сообщила сухо и официально:
–Господин Ариэль Доминик, с сегодняшнего дня вы поступаете ко мне на службу в качестве второго пилота. Ваш первый контракт будет заключен на три месяца, с полным пансионом и жалованьем в размере двадцати кредитов в месяц. Теперь вы полноправный член экипажа «Авроры» и находитесь под защитой капитана и Братства пилотов.
Лицо его просветлело, и в глазах полыхнула такая сумасшедшая радость, что Нэлза едва удержалась от улыбки.
–Надеюсь, ты не заставишь меня пожалеть о принятом решении, – сказала она, изо всех сил стараясь казаться серьезной.
И он ответил торжественно:
–Никогда, госпожа Нэлза!
От его преданного, почти собачьего взгляда ей стало не по себе.
Ты хоть понимаешь, Нэлза, какую обузу ты на себя взяла?
* * *
–Расскажи, что случилось, пока меня не было.
Нэлза все–таки задала этот вопрос, когда Ариэль окончательно успокоился, и его перестало трясти. Теперь он, похоже, стыдился своего нервного срыва и пытался сделать вид, что ничего особенного не произошло, как будто даже слегка бравируя: подумаешь, попытка изнасилования, делов–то, бывало и похлеще.
–Я вышел из корабля и полез осматривать стабилизаторы, как вы меня попросили. Пока я там копался, появились эти. Сначала они вели себя вежливо, даже поздоровались, и Холлоран – он у них главный – спросил, где госпожа Нэлза Торн. Я ответил, что вы ушли по делам в город. Он спросил, кто я такой, я ответил, что делаю для вас кое–какую работу. Тогда он заржал и сказал: «Кажется, я знаю, какую именно работу». И спросил, сколько я беру за ночь. Я его чуть не ударил, но сдержался и сказал, что я не тот, за кого он меня принимает. А он сказал, что прекрасно знает, кто я такой, упомянул Альрика, что–то вроде того, что товар у Альрика всегда отличный. Потом повернулся к своим дружкам, и они начали меня обсуждать. Вслух. И вас тоже, госпожа Нэлза. Я вам не буду это повторять. Ну, вы понимаете… всякую чушь насчет того, чем мы якобы с вами… занимаемся, – Ариэль покраснел. – Тогда я его ударил.
Нэлза присвистнула.
–Ты ударил Холлорана? Неудивительно, что он так взбеленился. Немногим удавалось, он ведь наемный солдат, как–никак.
–Ну, он, наверное, не ожидал от меня. Он же считал, что я ваш раб, мальчик для развлечений. Он так и сказал: «Интересно, что эта куколка умеет, кроме как краснеть и хлопать ресницами?»
–И что дальше?
–Он мне выкрутил руки и потащил в угол. Я пытался достать бластер, но он его выбил… Потом прижал к стене и начал лапать… по–всякому. И гадости говорить.
–Ариэль, почему ты не сопротивлялся? Почему ты даже не звал на помощь?
–Я не знаю… Наверное, испугался. Глупо, да? – мальчик опустил глаза. – Вы знаете, госпожа Нэлза, раньше я никогда просто так не давался. Гости не могли со мной справиться, если я не был под кайфом или связан. Когда Альрик хотел провести со мной ночь, он меня избивал до потери сознания или заставлял слуг держать.
–Альрик с тобой спал? – ахнула Нэлза. – Эта жирная свинья?
Мальчик с показным равнодушием пожал плечами.
–Он говорил, что хороший хозяин сам должен пробовать свой товар.
Нэлза коротко и грязно выругалась.
–А теперь… Я думал, что с этим покончено… думал, раз вы меня освободили, никто больше не будет меня трогать. А Холлоран сказал, что раз я был шлюхой, то теперь меня любой может трахнуть. Я чуть сознание не потерял… только представил, что все начнется опять… Он ведь очень сильный, госпожа Нэлза.
Взгляд Нэлзы непроизвольно упал на его запястье, и она застыла, как завороженная глядя на пламенеющие на белой коже следы пальцев.
Надо было все–таки отстрелить что–нибудь Холлорану. Какую–нибудь важную часть тела. Например, яйца.
–Я ничего бы не смог сделать, если б он захотел… Меня будто парализовало от страха.
–Ариэль, если бы он действительно хотел тебя изнасиловать, ему хватило бы пяти минут. Может, меньше, я с его интимной жизнью не знакома. Но даже такой отморозок, как Холлоран, не посмел бы причинить тебе вред. Знаешь ли, у меня есть определенная репутация на Кендаре, и каждый ублюдок десять раз подумает, прежде чем дать мне повод достать бластер.
О да, это ты верно выразилась, определенная репутация. Как там тебя называют? «Бешеная стерва» или «Бешеная сука»? Кажется, ты убила человек пять только из числа тех, кто пытался навязать тебе свое общество в баре, а если считать еще наемных убийц, не в меру ретивых конкурентов, неудачливых грабителей и тех четверых, кого настигло справедливое возмездие? Ты бы хоть записи вела, чтобы иметь возможность при случае назвать точную цифру!
–Холлоран по своей старой традиции пришел полаяться со мной. Ты просто подвернулся ему под руку. Он тебя банально спровоцировал и потом разыграл представление. Оно предназначалось для меня. Он искал ссоры, надеялся, что, может быть, небеса улыбнутся, и я дам ему повод вышибить мне мозги. Но если бы он хоть что–то тебе сделал, хоть что–то серьезное, я не стала бы подставляться под огонь, а подняла против него все Братство пилотов. И он об этом знает. Мы недолюбливаем наемников, а у Холлорана уже есть два или три предупреждения от наших. Если он только тронет тебя, это будет поводом вырезать всю его шайку. Такие, как он, играют только тогда, когда у них все козыри, и туз в рукаве. Только тогда.
–У вас с ним счеты, госпожа Нэлза?
–У нас было несколько стычек в прошлом. Он никак не может простить, что я его обставила. Квигговский контракт.
–Вы работали на квиггов? Вы их видели? – в глазах мальчика светилось восхищение.
–Да вот как тебя вижу, – небрежно сказала Нэлза. – Забавный народец. И щедрый неимоверно. Такое впечатление, что они не знают цены деньгам. Контракт был просто сказочный, сумма астрономическая, лакомый кусок. По обычаю квиггов мы дрались за него на арене. Кто побеждает в первом поединке, дерется со следующим, и так до конца. Черт, я до сих пор не верю, что я вынесла их всех, – она улыбнулась и покачала головой. – Семнадцать человек! Глупость, конечно, страшная. Сейчас бы я на такое не решилась. Ну, а Холлоран был последним. Он уже потирал руки, думая, что контракт у него в кармане. Дай–ка вспомнить… Я ему поставила два аккуратных фингала, вышибла пару зубов, сломала пару ребер, пару пальцев, ногу и, кажется, руку. Ты б его видел! – со смехом воскликнула она. – С арены его унесли, а я ушла сама, хотя это было непросто. Так что квигговский контракт достался мне. Потом я год жила на Эльдорадо, на самой роскошной вилле Хрустального берега, одевалась в шелка, ела с кецальского лунного фарфора, держала парк из двух космояхт и десяти флаеров самых дорогих моделей и сорила деньгами так, что все гуляки Эльдополиса на меня просто молились.
Губы Ариэля почти сложились в улыбку.
–А почему именно десять флаеров, госпожа Нэлза?
–Ну как же, по одному на каждый день недели, один для общепланетных праздников, еще один для религиозных праздников и последний – для особо торжественных случаев.
–Хотел бы я увидеть вас в окружении всей этой роскоши. Почему–то не могу себе даже представить, госпожа Нэлза, – мальчик тряхнул головой, весело глядя на нее.
Контрабандистка хихикнула:
–Но–но, второй пилот! Вы что думаете, я родилась в летном мундире и со штурвалом в руках? Между прочим, когда–то я считалась одной из самых шикарных женщин на… – тут Нэлза прикусила язык, улыбка мгновенно сбежала с ее губ.
Что, его общество заставляет тебя расслабиться? С чего это ты стала такой болтливой? Может, еще и историю своей жизни ему расскажешь, бывшая красотка Нэлза с Бизарры?
Она сделала над собой усилие и криво улыбнулась.
–Ладно, хватит ворошить прошлое. Поговорим о настоящем. Самое время ознакомить тебя с моими правилами. Их немного, но соблюдать их следует неукоснительно, потому что это защитит твою жизнь. Во–первых, никогда – слышишь, никогда! – не прикасайся ко мне без разрешения. Я умею убивать голыми руками, помни об этом. Рефлекс отточен годами, и бороться с ним бессмысленно. Во–вторых, мои приказы, если уж я их отдаю, ты должен выполнять сразу. Без разговоров. Без колебаний. Без размышлений. От этого может зависеть не только твоя жизнь, но и моя. За неподчинение приказам я в ту же секунду выставлю тебя с корабля пинком под зад, и без разницы, что будет за дверью шлюза – док или открытый космос. В–третьих, никогда не смей мне лгать. Даже в мелочах. Если я поймаю тебя на лжи, то заставлю чистить дюзы вручную. Зубной щеткой. Так все–таки, сколько тебе полных лет?
Он опустил глаза.
–Простите, госпожа Нэлза. Я не хотел, чтобы вы считали меня ребенком. Мне… будет семнадцать через три стандартных месяца.
Она вздохнула.