— К дому? — догадался он.
— Да. Дети всегда мечтали о большой ёлке, а нам совершенно некуда было её поставить, а тут столько места. Что даже страшно.
— Марина, а вы с Надеждой Михайловной говорили?
— Да. — Она выглядела немного испуганной. — Хотя, я могла бы…
— Не могли бы, — отрезал он. Прошёл к дивану и сел на подлокотник. — Марина, я не знаю, о чём вы говорите со своим отцом, но вы по-прежнему растеряны. И не понимаете одной очень важной вещи.
Марина руками себя за плечи обхватила, и невольно нахмурилась, не понимая, к чему он клонит.
— Какой?
— Вам не дом достался, это не наследство и не подарок. Нельзя продолжать ходить по полупустому дому, и смотреть на пустые углы. Нельзя спрашивать у меня разрешения поставить ёлку. Марина, ваша жизнь изменилась.
— Я понимаю.
— Нет. Вы ведь боитесь.
Марина нервно усмехнулась.
— Я не вижу в этом ничего удивительного. Не каждый день такое случается.
— Я знаю, и я понимаю. Но мне кажется, что вы никак не можете это принять.
— Я стараюсь привыкнуть.
— Вы дочь Стеклова. В вашем городе вы уже знаменитость, хотите вы этого или нет. На работе пристают с расспросами?
— Всё, что знала, я уже рассказала, — призналась Марина.
— Вы могли этого не делать. Всем всё не расскажешь и не объяснишь. Когда-нибудь невозможно будет прятаться в этом доме. Придётся принять всё, как есть. Придётся где-то появляться с отцом под руку, придётся быть его дочерью, придётся улыбаться людям и прятать растерянность. И я даже не спрашиваю, готовы ли вы к этому.
Марина смотрела на него во все глаза.
— Зачем я ему нужна? В смысле, там… с ним под руку.
Гранович спокойно пожал плечами.
— Это бизнес. И всё когда-нибудь достанется вашим детям. По-моему, это небольшая плата.
— Бизнес, — повторила Марина за ним, и тоже присела, правда, на стул у окна. — Я не понимаю, как можно этим жить. Мне никогда не нужно было столько денег.
— А дело не в деньгах. Кто занимается бизнесом ради денег, ничего не добивается. Дело в смысле, в азарте, в удаче, которую ещё нужно поймать. В умениях и стараниях, в бессонных ночах, и в том чувстве, когда ты понимаешь, что всё получается и именно ты был прав, а не конкуренты. — Дима покивал. — Да, дело не в деньгах.
— Вы азартный человек, Дмитрий Алексеевич.
— Я просто знаю, чего хочу. И я не хочу денег, Марина. Я много работаю, но я знаю, ради чего я это делаю. Я люблю комфорт, люблю дорогие машины, люблю хорошо отдыхать. Иногда. И когда я это получаю, это не просто игрушка, это результат большого труда. Я не вижу в этом ничего плохого.
— Я не говорю, что это плохо.
— Вы меня не понимаете.
Она едва заметно дёрнула плечом.
— Может быть. Но в данный момент жизни, деньги — это последнее, что меня интересует.
— А что? Бывший муж?
Она вскинула на него укоряющий взгляд.
— Дети.
— А-а. Ну что ж, это достойный повод. Так может ради них стоит начать всё сначала? У вас все возможности для этого есть. Сделайте это для них, и ваши дети начнут брать с вас пример.
— Настоящий сеанс психоанализа.
— Ой, на это я точно не способен. Ненавижу психологию. Просто сделайте своему отцу приятно. Он в субботу приедет, и пусть он приедет домой. Пусть будет ёлка, подарки и вообще, всё, что вам захочется.
Марина на Грановича посмотрела с лёгким прищуром.
— Вы настолько близки с моим отцом?
Он с подлокотника поднялся.
— Он когда-то мне помог. Но дело не в этом. — Дмитрий вдруг улыбнулся. — Когда в этом доме наступит семейное счастье, меня повысят, и я поеду дальше.
— Открывать следующий магазин?
— Да. Я умею это делать.
— Отец говорил другое.
— Что?
— Что лучше всего у вас получается решать чужие проблемы. Вижу, что он прав.
— Я не решаю проблем, Марина. Чаще я их людям создаю. Вот сейчас, например, вам. Но вас это отвлечёт. Я тоже разводился, поэтому знаю, что говорю. Займитесь собой, по всем пунктам. Пройдёт некоторое время, и вы поймёте, что больше не страдаете.
Она глаза в пол опустила.
— Я уже не страдаю.
— Давайте не будем с вами спорить. — Он на часы посмотрел. — Пойдёмте спать. Уже за полночь.
Марина кивнула и поднялась. Направилась к входной двери, она всегда её проверяла перед сном, но Дмитрий вдруг руку протянул и до Марины дотронулся. Сам не знал зачем. Но за плечи приобнял и подтолкнул к лестнице.