— Уже смахивает на угрозу, — пробормотал Дима себе под нос, направляясь к такси.
Марине он так и не рассказал о таком интересном разговоре с её бывшим мужем. Она бы разволновалась, Дима точно знал, к тому же, он не совсем представлял, как ей передать правильно интонации и некоторые фразы. Ведь то, что Игорь раскаялся и уже жалеет о случившемся недавно разводе, было ясно, как Божий день, по крайней мере, для Дмитрия. Марина же всегда от таких заявлений с его стороны отмахивалась, от разговора убегала, и это Грановича несколько настораживало. Понимал, что ещё немного, и им всё-таки придётся поговорить начистоту. А уж сейчас, после угроз Игоря, вполне реальных, надо сказать, становится понятно, что поговорить им придётся довольно скоро. И Дима, наверное, сразу бы и поговорил, не привык он тянуть, но в последний момент решил, что портить Марине праздник тоже не стоит, завтра, в конце концов, восьмое марта. Три выходных дня, дети не учатся, а ему и Марине сегодня предстояло посетить корпоративный вечер в честь праздника. Антон с Элей были отправлены на ночёвку к бабушке, заодно и поздравить ту нужно было, Марина даже подарок бывшей свекрови купила.
— Купила ей скатерть, — сообщила она Грановичу, правда, почему-то при этом нахмурилась. — Как ты думаешь, это нормально?
Дима на неё глаза вытаращил.
— Ты меня спрашиваешь?
— А кого мне ещё спрашивать?
— Если меня, то я отвечу. Я бы вообще ничего не покупал.
— Так я же не от себя, Дим, а как бы от детей!
— А-а.
— Что "а"? — рассердилась она.
— Тогда нужно цветы купить, раз уж Антон у нас такой чуткий внук. Скатерть подарит, и цветы.
Лицо Марины прояснилось.
— Точно!
Вот только Антон совсем не обрадовался.
— Почему я должен дарить? Я не люблю дарить подарки, мам. Ты же знаешь!
— Ну, ничего. Один раз подаришь. И бабушку не забудь поцеловать.
Антон глаза закатил, посмотрел на Грановича, ища у того поддержки, но тот только руками развёл.
— А мне что завтра подарят? — заинтересовалась Эля. Она стояла перед зеркалом в прихожей, ждала, когда остальные оденутся, и от нечего делать, язык своему отражению показывала.
— А тебе за что? — удивился Антон.
Она попыталась дотянуться кончиком языка до своего носа, после чего повернулась к брату и веско заметила:
— Я же тоже женщина. Я точно знаю, что должен быть подарок. Бабушке же купили!
Гранович поначалу замер, а потом расхохотался. Марина даже по спине его стукнула, пытаясь успокоить, хотя сама никак улыбку убрать с лица не могла. А Антон дёрнул сестру за помпон на шапке.
— У тебя ещё нос не дорос.
— Дорос, дорос! Мама, скажи ему!
Дима на часы посмотрел.
— Мы опаздываем. А ещё за цветами заезжать.
Антон уныло поплёлся к машине.
— Везёт вам, вы будете там веселиться, а мы у бабушки кашу пшённую есть.
— Не ной, поздравитель.
— И когда я только вырасту?
Дмитрий улыбнулся и промолчал.
На вечере они пробыли почти до самого конца. Марина даже удивилась этому, ведь в начале, когда с Натальей встретилась и вежливо с ней поздоровалась у всех на глазах, была уверена, что больше часа они здесь не проведут. Ведь главное, что они заехали поздравить сотрудников, точнее, сотрудниц, а закончить вечер можно вдвоём, в ресторане, к тому же, Димка сам ей это предлагал. Но неожиданно они с лёгкостью влились во всеобщее веселье, и Марина хоть и замечала любопытные взгляды, но они не сильно её напрягали. Может, привыкать начала? И танцевать она с Димкой пошла, когда он позвал, и старалась не смеяться, когда он ей на ухо всякие глупости нашёптывал.
Домой вернулись поздно, на такси, Дима Марину под локоть поддерживал, фонарь на дороге за их домом почему-то не горел, и они замешкались в темноте, наступили в грязь, и Марина громко охнула.
— Куда ты меня ведёшь?
— Куда? — удивился он. — Домой надеюсь попасть.
— Ты только надеешься. Дим, мы в грязи стоим!
Гранович наклонился к ней, и в следующую секунду Марина почувствовала его ладони на своих щеках, а потом горячее дыхание.
— Мы сегодня одни? — шепнул он.
Марина почувствовала, как от его многообещающих интонаций у неё дыхание сбилось. Руки цеплялись за отвороты его пальто, сама к его губам потянулась.
— Дим…
— Что?
Замерла, прижавшись носом к его подбородку, осторожно подышала. Слова подбирала.
— Я не знаю, что бы я без тебя делала.
Его губы дрогнули в мимолётной улыбке.
— Что бы делала? Ты бы справилась.
Марина головой замотала.
— Нет.
— Справилась бы, — настаивал он. — Я знаю.
Она носом в его шею уткнулась, затем губами прикоснулась. Дима её руками обхватил, и улыбнулся в темноте.