Стоял ещё самый-самый ранний вечер. Температура находилась в уверенной плюсовой зоне, но было немного зябко. Поэтому я прихватил пару пледов, а ещё…
— Ты уж извини, — сказал я принцессе, когда мы встретились. — Но сегодня будет не просто свидание.
Варвара состроила комичную высокомерную гримаску.
— Я вся горю от нетерпения узнать, — выдала она тоном под стать мимике.
Это было настолько в тему, что я не удержался от смешка.
— Мне просто пришла идея кое-что с тобой попробовать, — сказал я и лишь потом понял, что все мои последние слова звучали очень даже двусмысленно.
— Ты меня точно довести сегодня решил, — сказала принцесса, заметно расслабляясь. — Смотри, я — натура тонкочувствующая, а потому взрывоопасная.
— Пойдём, сначала выпьем Беллиного шампанского. Судя по тому, что она приготовила его специально для нас, будет огонь.
Варвара покосилась на меня.
— Державин, вы рискуете. Пьяная девушка может забыть, что она — принцесса.
— И стать шальной императрицей?
— Дурак, — она рассмеялась.
Так за взаимными подколами прошли час и целая бутылка шампанского. Хмель практически не ощущался, голова была светлой, так что я, наконец, решился.
— Скажи, Варвара, а как тебе тренировки у Хунь Ли?
— Здорово, — ответила она. — Я поняла, что всю жизнь делала не так. Она мне просто за несколько часов занятий глаза открыла. Это вообще невероятно. Теперь пробиваю папеньку, чтобы устроили обмен опытом с магами из их монастыря. Они на самом деле крутые.
— Я это всё к чему, — сказал я. — Вижу, что ты жутко не любишь разрушительную сторону своей силы. Поэтому и чёрный юмор у тебя в приоритете.
— Ну это не секрет, — ехидно проговорила принцесса. — Ты давай ближе к делу.
— Да я хотел сказать, что, кроме разрушительной силы, в тебе есть ещё и созидательная, и я хочу попробовать сегодня это доказать.
— Послушай, — она подняла правую руку ладонью ко мне. — Стейки, пожары и скандал я могу сделать вообще из ничего, так что можешь расслабиться.
— Я и не напрягаюсь, — улыбаясь, я достал из ящика металлические формочки. — Но наше сегодняшнее свидание будет ещё в какой-то мере тренировкой. Ты не против?
Она вздохнула, глядя на меня.
— Ты такой заботливый, аж прибить хочется. Конечно, не против. Я благодаря тебе вкус к жизни обрела. Так что делай со мной, что хочешь. Но-но! — тут же спохватилась она. — Только в рамках правил приличий!
Мы снова с ней прыснули. Сегодня почему-то вся наша беседа имела двойной подтекст.
Мы подошли к кромке воды, и я разложил перед ней извлечённые из ящика формочки.
— Негодяй, — сказала она, — ты ограбил детей в песочнице, и теперь они громко плачут?
— Нет, по счастью, бабушку, но вряд ли она будет искать эдакую древность, — я махнул рукой. — Смысл в чём… Что ты знаешь о песке?
— Он сыпется, — ответил принцесса, не совсем понимая, что я от неё хочу добиться.
— А при взаимодействии с огнём? — подсказал я.
— Плавится… Ага! Ты, вероятно, хочешь, чтобы я сплавила песок в этих формочках?
— Вы невероятно прозорливы, Ваше Императорское Высочество, — высказался я, а затем насыпал сухой песок в формочку и отошёл подальше.
Воздух рядом с нами ощутимо нагрелся, возле формочки полыхнула какая-то органика, но затем всё пошло не по плану. Оплавилась и потеряла форму сама металлическая ёмкость.
«Балда, — пробурчал Архос, — подведи воду для того, чтобы остужать. Всё море она всё равно не вскипятит».
Так я и сделал.
Вторая попытка принесла ещё больше разочарования. Вода вокруг формочки выкипала, её место тут же занимала другая, холодная, но песок не спекался.
— Вот я — дубина, — я постучал себя по лбу и снова полез в ящик. Оттуда я извлёк пакет соды.
И тут же вспомнил, как просил его у Беллы. Она скептическим взглядом окинула уложенное уже шампанское, фужеры, закуски и выдала:
— В наше время к подобному набору требовалась отнюдь не сода.
— Очень надо, — попросил я.
Теперь примерно с таким же выражением лица на меня смотрела Варвара.
— А это ещё зачем?
— Сода снижает температуру плавления песка, — ответил я. — Подсмотрел это где-то в сети.
Она пожала плечами и приступила к третьей попытке с большим скепсисом. Однако он рассеялся сразу же после того, как у неё получилось отлить первую фигурку. Да, она ещё была с изъянами и не пропёкшимся кое-где песком, но это уже было искусство.
— Здорово! Здорово! Спасибо! — завопила она, когда поняла, что всё вышло.
На эмоциях подпрыгнула ко мне и жарко поцеловала прям в губы. Затем слегка отстранилась и покраснела.
— Ну вот, — проговорил я, чтобы как-нибудь сгладить неловкость. — Теперь ты — художник и скульптор, творческая натура. И у тебя не взрывы, а вдохновение.
— Ха-ха-ха, — от души засмеялась она. — Я теперь всяких штук наделаю, буду разным пузатым князьям дарить, пущай восхищаются.
Тут уж моё воображение разыгралось на полную катушку. Ведь не восхититься даже самой лютой дичью будет невозможно.
* * *
— Вот сучёныш, — негодовал Разумовский, в который раз просматривая на мониторе сцену с поцелуем принцессы и Державина. — А Сергей говорил, что он не опасен! — Виталий Кириллович иногда любил разговаривать сам с собой. — Вижу я, как он не опасен, уже всю принцессу обслюнявил. Если бы ты, милок, первый к ней полез, подписал бы себе смертный приговор. А так, на грани ходишь. По лезвию бритвы. Но запись я скопирую. Такая запись всегда пригодится. Мало ли для какого случая… Впрочем, и случай-то, кажется, имеется.