— Теперь понимаешь? — сказал он, встав за её спиной. — Это могла бы быть ты.
— Я согласна, — сглотнув горький комок слёз, ответила Валя.
* * *
Выйдя из камеры допросов, Разумовский снова достал телефон с защищённым каналом связи и отправил сообщение:
«Начать операцию 'Подъём с переворотом».
Глава 18
Но, как оказалось, отлежаться и отдохнуть мне была не судьба. Не прошло и получаса, как раздался новый звонок. И это несмотря на глубокую ночь.
— Красавчик, привет, — голос у Цыпочкиной был озабоченный и взволнованный. — Встретиться бы надо, и чем раньше, тем лучше.
— Одну минуту, — попросил я и прикрыл ладонью динамик телефона, после чего обратился к Белле. — Можно встретиться с одним человеком возле дома?
— Если всё так серьёзно, как я думаю, — проговорила бабушка, — то нас уже ничего не спасёт, а значит, ничто не способно сделать хуже. Встречайся.
«Интересная философия, — подумал я. — Надо будет запомнить».
— Подъезжайте по адресу, — я назвал номер дома на Патриарших прудах. — Через сколько вас ждать?
— Буду в течение получаса.
— Чувствую, предвидится бурная ночка, — тихо проговорила Белла, поднося шампанское к губам.
Я прислушался к собственным ощущениям. Чувство тревоги и опасности ещё не подползло к критическим отметкам, но неумолимо туда стремилось. Возможно, из-за кучи новых ощущений оно не так сильно выбивалось на первый план.
— Откуда такие мысли? — спросил я, поднимая свой бокал и отмечая, что бабушкино шампанское здорово помогает организму восстанавливаться.
— Не забывай, я — эфирница. А мы чувствуем волнение изначальной магии. Сейчас такое ощущение, что в спокойное озеро кто-то кинул магъядерную бомбу, — она откинулась на спинку кресла.
— Я тоже смогу это чувствовать? — поинтересовался я, пытаясь хоть как-то упорядочить хаос внутри меня.
— Ты это уже чувствуешь, — ответила Белла. — Только не можешь вычленить из общего магического шума. Полагаю, уже завтра сможешь услышать.
* * *
Виолетта Цыпочкина прибыла через двадцать девять минут после звонка. Первым же делом она сунула мне в руки пакет с папками, конвертами, бумагами и файлами.
— Что это? — спросил я.
— Компромат на Матильду фон Боде, — ответила репортёр. — Много компромата.
— Это я понимаю. А конкретно? В двух словах можешь рассказать? — попросил я.
— Если только очень коротко, — воровато оглядываясь, словно боясь, что её заметят, ответила Цыпочкина. — По-моему, я слишком много узнала, и за мной хвост. Поэтому я на некоторое время пропаду с радаров. Честно говоря, советую тебе сделать тоже самое. Если я права, то тебе никакой статус героя не поможет. Награждать тебя будут посмертно.
— Да ты не переживай так, — сказал я. — Расскажи всё-таки, что не так с этой фон Боде.
— Да всё не так, если кратко. Академию она окончила, как весьма посредственный маг с третьим уровнем. У неё очень узкая специализация, а именно — ядовитые растения. Выписка из академии в пакете. Затем вышла замуж за состоятельного барона, который буквально через несколько лет умер. Но! — Виолетта выставила указательный палец, — Матильду обвинить не получилось. Ядов в организме бедолаги обнаружено не было, зато разложилась его печень. Понимаешь?
— Нет, — честно признался я.
— Почитаешь, я тебе копию результатов вскрытия положила. Короче, хоть прямых доказательств против неё не было, но кто-то за жабры нашу баронессу всё же взял, — Цыпочкина сунула руку в пакет и выудила оттуда фотографию, на которой Матильда в знакомом мне ядовито-оранжевом шарфе стояла на крыльце здания СБ и разговаривала… со Скуратовым! — Вот. Выводы сделаешь сам, а мне пора бежать.
Уже сидя за столом в особняке Беллы, я разложил все принесённые мне Виолеттой документы и принялся их изучать.
Вот свидетельство о выпуске. Действительно, третий уровень, и то — с натяжкой. Два запятая пятьдесят четыре. Даже ботанику она не тянула, а только одно-единственное направление — ядовитые растения. Рекомендовано работать в сфере фармацевтики.
Но зачем, правда? Вот и свидетельство о заключении брака. Барон на двадцать лет старше, зато богат. У него несколько торговых центров в Москве и свой футбольный клуб. Была у барона одна пагубная привычка (если не считать Матильду), пил он, как не в себя. Каждый день к вечеру накачивался алкоголем по самые гланды. Неудивительно, что именно это и поставили в анамнезе. Цирроз печени, вызванный алкогольной зависимостью.
Но была тут и служебная записка какого-то лаборанта, написанная от руки. «Следов ядов не обнаружено, но есть подозрение, что печень разложилась от длительного воздействия неизвестного токсина. Прошу разрешить анализ». И сверху огромная печать: «Отказать».
Фотографии со Скуратовым. Фотографии на фоне Лубянки. Фотографии у нашего небоскрёба. Чудесно.
Картина вырисовывалась следующая: фон Боде прокололась с тщательно подготовленным убийством мужа. И, возможно, если бы это был рядовой барон из провинции, никто бы и не дёрнулся, но тут делом заинтересовалась СБ. И достаточно быстро выяснила, что к чему на самом деле. А затем взяла Матильду в оборот и теперь подсунула в постель к моему отцу.
— Фу, блин, противно, — высказался я вслух и поднял глаза на бабушку, которая как ни в чём не бывало пила шампанское. — Сегодня уже поздно, но рано утром надо будет позвонить отцу, предупредить его.
— Лучше деду, — ответила Белла. — Отца твоего, судя по всему, либо на наркоте держат, либо менталист его запрограммировал на полное подчинение баронессе.
И тут у меня всё сошлось. Все нелогичные поступки Александра Державина, что были ему совершенно несвойственны.
— Да, — согласился я, убирая документы в папку, а её в свою очередь в пакет, — скорее всего, ты права.
И буквально в следующую секунду раздался ещё один звонок. Номер был мне неизвестен, но внутренний порыв заставил принять вызов.
— Никита, привет, это Арсений Громов, — заявил он запыхавшимся и совершенно не своим голосом. — Катерина умирает! Приезжай, помоги, чем сможешь!
Я посмотрел на Беллу. Та лишь молча кивнула.
* * *
До Громовых мы добрались очень быстро. Я даже не успел придумать, как ей помочь. Если говорить откровенно, то я сам себя ещё слишком плохо чувствовал, чтобы мыслить на сто процентов трезво, рационально и эффективно.
На подъезде к усадьбе Белла ахнула. Я проследил за её взглядом, направленным в окно и, мягко говоря, обалдел. Нет, ни обычным, ни магическим зрением ничего особого видно не было, а вот сквозь эфирную линзу… Из жилого дома Громовых в небо уходил целый столб энергии. Если раньше он был соизмерим с водопроводной трубой, то теперь это была целая колонна, которую и обхватить не получится.
— Они решили её убить? — задал я риторический вопрос. — Всех убить?
— Для чего бы они не качали энергию, они уже на стадии завершения. Старые доноры им без надобности, — ответила на это бабушка.
Видя масштаб проблемы, мы заторопились. К дверям шли быстро, чуть ли не бежали, а в мозгу я лихорадочно перебирал возможности, имевшиеся у меня. К сожалению, известных мне на данный момент было не так уж и много.
В дверях нас встретил бледный, как привидение Арсений.