— Просьба есть к тем, кто артефактом занимается.
— Говори, я передам, — сказал Разумовский и достал телефон.
— Уже пятеро доноров умерли, — сказал Скуратов. — Среди них Горчаков и Козловский. Если так пойдёт дальше, то может возникнуть слишком много вопросов.
— Дорогой мой, — усмехнулся Виталий Кириллович. — Совсем скоро волна перемен снесёт императорскую семью. Ты думаешь, кому-то будет дело до нескольких магов?
— И всё же, — настаивал на своём Скуратов. — Раньше же накачивали нормально, и никто не умирал.
— Да им срочно потребовалось много энергии, — проговорил бывший начальник собственной безопасности, попробовал встать, но пошатнулся и рухнул обратно. — Но, насколько я знаю, артефакт уже заряжен, так что больше никто не умрёт. Так, где моя таблетка от опьянения?
— Давай, я тебя почищу, — предложил Скуратов.
Разумовский внимательно посмотрел ему в глаза.
— Знаешь, — проговорил он, — никого другого я бы к своей голове не подпустил.
Выйдя через десять минут из кабинета Разумовского, Скуратов крепко задумался. Не сходилось что-то в его мозгу. Да, его отец служил под руководством Виталия Кирилловича и погиб на посту. Да, они были друзьями. Но будет ли друг отца продвигать его сына в консорт-императоры? Вряд ли.
«Вот я бы сам стал продвигать? Даже, если бы своих детей не было? Не уверен».
А задумался он об этом, когда выводил алкоголь из клеток мозга Разумовского. Его отец был ружемантом, мать — травницей. Не бывает у таких родителей детей-менталистов, правда?
Виталий Кириллович всегда говорил, что им двигает чувство вины перед отцом Скуратова. В это как раз верилось. Вопрос только в том, что это за вина?
Он подошёл к металлической двери и выдохнул. За ней его ждала будущая императрица Российской империи и его будущая супруга, а ныне обычная девушка-бастард со способностями — Валентина Грымова.
* * *
— Мы ведём свой репортаж прямо от небоскрёба, принадлежащего министру транспорта Игорю Державину, — говорит репортёр в камеру.
Его лицо в прямом эфире разносится по миллионам экранов во всей империи и за её пределами.
— Ещё вчера вся Россия восхищалась доблестью и героизмом Игоря Державина, повернувшего тайфун на подходе к Сахалину. А также храбростью и самоотверженностью его внука Никиты Державина, который выносил на себе простых людей из пожара в рок-клубе.
Репортёрша откровенно мёрзла. Съёмочная группа приехала слишком рано, чтобы не упустить ни единого кадра, который может быть интересен публике. Поэтому теперь она стояла на пронизывающем ветру и коченела.
Мадам-журналистка, фигуристая блондинка с яркими чертами лица, старалась незаметно перепрыгивать с одной ноги на другую, чтобы хоть как-то наладить кровообращение в стопах. Но изящные сапожки на каблуке с тонкой подошвой совершенно не способствовали согреванию.
— Но что же мы имеем сейчас? Рано утром стало известно, что недалеко от границы было найдено тело корреспондентки Виолетты Цыпочкиной, нашей коллеги. Это убийство само по себе резонансное и бесчеловечное, так ещё выясняется, что заказал его никто иной, как Никита Державин. Источник в следственном комитете, пожелавший остаться неизвестным, сообщил, что так аристократ отомстил несчастной корреспондентке за то, что она написала правду о его заводе. Вы понимаете⁈ Прессе пытаются заткнуть рот! Мы выражаем глубокие соболезнования родным и близким Виолетты и обещаем, что будем следить за ходом этого дела до конца.
К небоскрёбу подъезжали другие съёмочные группы. В одной из них оказался репортёр-мужчина с конкурирующего канала. Он был одет в спортивный пиджак и утеплённые брюки. На его ногах валенки, а в правой руке — вторая пара, поменьше. Он вынул из сумки флягу, убрал её во внутренний карман куртки и подошёл к блондинке, у которой уже покраснел от холода нос.
Он дал знак оператору, и тот выключил камеру со словами:
— Рекламный перерыв восемь минут.
— О, М-Миша! — обрадовалась блондинка, чуть заикнувшись. Но мужчина, которого назвали Мишей видел, что у неё зуб на зуб не попадал.
— Привет, Ева, — без лишних слов протянул Михаил коллеге флягу.
Та с благодарностью кивнула и приложилась к ёмкости, делая несколько глубоких глотков. Затем мужчина протянул ей валенки.
— Нет, — покачала головой женщина, — у меня съёмка.
— Дура, ноги всё равно не видно, — Михаил принялся стягивать с женщины сапожки на тонкой подошве.
Через три минуты она уже стояла в валенках, и ноги ощутимо согревались. Как и желудок. Можно было вести репортаж дальше.
— Местонахождение Виолетты Цыпочкиной, — вещала блондинка после нового включения, — говорит о том, что она знала: за ней ведётся охота. Но ничего не смогла противопоставить Державиным. Конечно, разве сможет обычный человек, пусть и говорящий на большую аудиторию, что-то противопоставить аристократам с магическими способностями? Да они разотрут любого! Что, собственно, они и сделали.
Между тем конкурирующий телеканал тоже выставил оборудование, и мужчина в валенках принялся вещать в видеокамеру.
— Нас собрала возле небоскрёба Державиных резонансная смерть нашей коллеги Виолетты Цыпочкиной. Но мы задаёмся вопросом, почему всего через несколько минут после её убийства уже объявлены виновные? Без суда и следствия? Судя по всему, кому-то выгодно очернить род нашего министра транспорта, и в ход идут самые грязные технологии. Кроме того, я хочу напомнить, что даже в последний месяц род Державиных неоднократно доказал, что беззаветно служит государству и его народу и готов спасать его от любых напастей. К тому же буквально позавчера погиб один из старших внуков Игоря Всеволодовича, поэтому обвинения уважаемого рода кажутся нам мерзким подлогом.
В следующий рекламный перерыв блондинка и мужчина в валенках вместе пили кофе, добавив в него немного жидкости из фляги. Темы, которые они обсуждали, были весьма далеки от затрагиваемых в репортажах.
— Вот мы видим, как подъезжает автомобиль Святослава Игоревича Державина — среднего сына министра, — продолжала блондинка. — Сейчас попробуем получить у него комментарий по поводу случившегося. Святослав Игоревич! Святослав Игоревич!.. Вы всё видели сами, он даже не посмотрел в нашу сторону!
— Почему-то многие наши коллеги забывают, что у Державиных сегодня похороны старшего сына наследника рода, — говорил в камеру мужчина в валенках. — Но вместо того, чтобы выражать соболезнования им, люди хотят знать что-то о Виолетте. А они, может быть, о ней вообще слышат впервые, понимаете?
Толпа репортёров росла, словно на дрожжах. Кто-то понимал, что основное действие развернётся возле родового крематория, и спешил туда.
Подъехал кортеж младшей ветви рода Державиных.
— А вот и виновники происходящего, — вещает блондинка. — Перед нами останавливаются две машины с представителями младшей ветви Державиных. Из первой выходит Александр Игоревич. Он странно согнулся. Неужели его гнетёт невинно-убиенная душа? Да чего я такое говорю? Небось устрицы были несвежие. За ним выходит его старший сын, Николай. Из другой машины выходит предполагаемый заказчик убийства — Никита вместе с несовершеннолетней сестрой. Вот кому несладко придётся, когда всю её родню посадят. Или поднимут на вилы.
Репортёры сдвинулись, пытаясь отрезать Державиных от входа, чтобы задать им волнующие вопросы.
— Скажите, каково это быть убийцами? — кричит блондинка. — Никита, за что вы убили Виолетту? Он даже не оборачивается, вы видите? Никита, неужели поганый завод дороже человеческой жизни⁈ Александр, скажите, что вы чувствуете, когда понимаете, что ваш сын — убийца? Или вы тоже участвовали? Ох, Александр еле передвигается, нам не отвечает, его поддерживает дочь. А вот Николай нас, кажется, услышал… Ай, чёрт! Камера! Урод! Вы за это ещё заплатите!
Николай оттеснил репортёров, запустив воздушную стену. Дорогая техника падала на плитку подъездной дорожки и разлеталась на осколки. Снесло волной и людей, но эти обошлись ушибами и ссадинами, да несколькими порезами об осколки оборудования и сломанными каблуками.
— Уходите, — кричал Николай. — Уходите все отсюда немедленно! Это для вашего же блага!
Блондинка мысленно поблагодарила мужчину с конкурирующего канала за валенки.
— Вы всё видели, дорогие зрители, этот род даже недостоин называться людьми за то, как они поступили с нами. Ещё требуют, чтобы мы ушли отсюда, ну уж нет! Свободная пресса просто так не уходит! К счастью, наше оборудование пострадало совсем незначительно. А вот у других съёмочных групп возникли куда более серьёзные проблемы с аппаратурой. Но мы, как и обещали, не отступим. Сейчас мы все перебазируемся к крематорию, где проходит процедура прощания с одним из этих… из Державиных. А после неё мы обязательно поговорим с кем-нибудь из рода о судьбе Виолетты. Общественности рот не заткнёшь!
Съёмочные группы перетаскивали оставшееся оборудование к крематорию. Это мрачное серое здание с бетонной трубой примыкало к небоскрёбу с юго-запада, и таким образом дым из трубы никогда не попадал в окна башни Державиных.
Странно, но обычного для таких случаев оцепления вокруг крематория не было. По стеклянному коридору один за другим Державины проходили внутрь здания. На часах без восьми минут двенадцать. Церемония же была назначена ровно на полдень.
В самом крематории окна не предусматривались, поэтому о происходящем оставалось лишь догадываться.
— С вами снова я, — вещала блондинка в объектив. — Я напомню для тех, кто к нам только что присоединился. Мы находимся возле крематория рода Державиных. Сегодня утром было найдено тело корреспондента Виолетты Цыпочкиной, и есть все основания полагать…