— Э-э-э… ну-у, типа того.
Ответ прозвучал неубедительно. Вот не умела Соня врать прямо в глаза. Чёрт бы побрал эту девицу!
— Хочешь в гонках участвовать? — бесцеремонно напирала Асанна.
Соня почувствовала, как лицо заливается краской.
— Ну-у, планирую.
— Твой дракон ничего не возьмет, зря время тратишь, — Асанна усмехнулась.
Она явно любила говорить то, что думала. И очень этим гордилась.
— Вообще-то, Горыныч не мой дракон, а Эрвина.
— Эрвина? — брови Асанны поползли вверх. — Когда… у него…
Кажется, эта новость поразила девушку не меньше, чем неожиданная встреча.
— Ну, мы пошли, — Соня решила воспользоваться заминкой.
— Ты не трогала мои лекарства? — резко остановила девочку Асанна.
Соня отвела глаза в сторону. Кажется, сестрица Идепиус из тех, кто ненавидит, когда берут её вещи.
— Э… ты про червяков?
— Тоже Эрвин разрешил? — сквозь зубы процедила Асанна.
Соня хмыкнула и двинулась навстречу Асанне. Та не отступила ни на шаг, и пришлось демонстративно обогнуть ее по дуге.
— Горыныч, за мной, — скомандовала Соня.
Только тогда сестрица Идепиус, сверкая глазами, сошла с тропинки. Дракон, переваливаясь на коротких ногах, протопал мимо отступившей Асанны, чуть не задев её шершавым боком.
— Чокнутые! — Прошипела Асанна им вслед.
«Еще один комплимент», — подумала Соня, весело улыбаясь. Она ускорила шаг, чтобы быстрее скрыться с глаз занозистой сестрицы Ларри. В голове зазвучала музыка, которая так замечательно ложилась на недавние слова Асанны. Незамысловатый мотивчик простенькой песенки заставил ноги проделать танцевальную дорожку.
— А чей он этот парень? Эрвин, чей ты парень? А это мой парень. Эрвин — мой парень!
Давненько у нее не было такого хорошего настроения. Сзади послышался топот. Соня оглянулась. К ее удивлению, Горыныч шагал в такт, пытаясь повторить движения своими толстыми лапами.
— Ничего себе талант! А можешь так? — Соня прошлась колесом вниз по тропинке.
Горыныч застыл в смятении. И… опля! Скрутил свой змеиный хвост кольцом и даже подпрыгнул от радости. Шагая задом наперед, Соня придумывала танцевальные па, которые Горыныч пытался повторить.
Вскоре парочка исследователей вышла из леса и очутилась на склоне горы. Не зря проделали этот путь! Соня была вознаграждена видом прекрасной долины с горной рекой и небольшим, как будто игрушечным городком.
— Межгорье!
Симпатичные двухэтажные домики в обрамлении зеленых садов привольно раскинулись у реки. Соня замерла от нахлынувшей волны чувств. Ей вдруг привиделось, как она спускается вниз, заходит в уютный дом с красной черепичной крышей, знакомится с хозяевами, пьет чай на прохладной веранде, гладит полосатую кошку, вспрыгнувшую ей на колени. Так легко мечталось на солнечном пригорке.
Горыныч, не теряя времени, нашел в траве лесную землянику и, виртуозно цепляя ягодку за ягодкой языком, жмурился от удовольствия. Соня присоединилась к дракону, сладкие душистые ягоды пришлись по вкусу.
— Горыныч, нам пора, — наконец сказала Соня и уже привычно взобралась в седло. — Мне кажется, нас могут увидеть. Эрвин запретил показываться на глаза.
Соня подняла Горыныча в воздух и повернула его в сторону гор. Дракон летел ровно, уверенно. Так он никогда еще не летал. Отличное расположение духа настроило его на великолепное исполнение, как музыканта на любимую мелодию.
— Молодчина! — крикнула Соня.
Радость распирала ее. Дракон то взмывал вверх, то опускался вниз. Один раз даже так крутнулся вокруг себя так, что Соня чуть не вылетела из седла. Восторг от полета затмил бдительность: дракон и наездница поздно заметили опасность. Их догоняли двое верхотуров. Упоенный полетом Горыныч прозевал угрозу.
Дракон пустился наутек, но расстояние между ними сокращалось. Скорость верхотуров была выше скорости Горыныча. Соня вспомнила рассказ Эрвина о том, что верхотуры используют сети для поимки нарушителей, верхотуров опасно подпускать близко.
— Горыныч, вниз! — крикнула Соня. — Выбери место!
Дракон завертел головой, ему был нужен хотя бы небольшой просвет в густом лесу. Соня уже видела экипировку приближающихся противников, они готовились к атаке. Эх, зря они с Горынычем подлетели так близко к городу! Наверное, поэтому их и засекли.
— Садись!
И дракон упал почти вертикально вниз, сложив крылья и выпустив лапы для посадки. Соня ухватилась за гребень, сжавшись в комок. Ветки деревьев хлестали со всех сторон. Горыныч врезался в толстый ствол, пронзительно вскрикнул и бухнулся на землю. Соня скатилась с Горыныча, глянула на его перекошенную от боли морду и прошептала:
— Тихо…. Замри, спать.
Горыныч отключился. Наверху летали верхотуры, Соня их отчетливо слышала. Они барражировали [1] долго, то появляясь над ними, то пропадая, но на посадку не заходили. Драконы верхотуров гораздо крупнее, они не умели, как Горыныч, падать камнем вниз. Да и поляны подходящей для них не было, а сверзиться в гущу леса и переломать себе все кости они не решились.
— Что, получили? — прошептала Соня. — Хваленые ездовые драконы!
Она кинулась к Горынычу. Живот, бока, лапы, крылья и даже змеиный хвост оказались в ранах. Толстые ветви деревьев рассекли шкуру дракона, как ножом, когда он падал. Горыныч спал нервно, вздрагивая и всхлипывая. Соня понятия не имела, как ему помочь.
Когда наступил вечер, наездница разбудила дракона. Они стали пробираться сквозь лес, ища полянку для взлета. Горыныч хромал, при каждом шаге издавая тихий стон, от которого у Сони сжималось сердце.
Уже в сумерках они выбрались на небольшой пригорок. Дракон постанывая развернул крылья, и девушка взобралась в седло. Горыныч с трудом набрал высоту и, низко летя над деревьями, устремился к дому. Он уже хорошо ориентировался на местности. В свете одинокой луны горе-путешественники приземлились на знакомой лужайке.
Дракон хромая уполз на край поляны, завалился на бок, пытаясь зализать раны, до которых дотягивался. Соня направилась к дому. Надо в ведре принести воды для Горыныча, чтобы он не топал к ручью. Она дернула дверь избушки, но та оказалась закрыта. Наверное, Асанна заперла и ушла. От мысли, что в дом сейчас ходу нет, Соня почувствовала неимоверную усталость. Она судорожно вздохнула, опустилась на ступеньки, обессилено прислонилась к косяку и закрыла глаза.
Дверь неожиданно отворилась. Соня встрепенулась. На пороге стоял Эрвин. Время на мгновение замерло, никого не осталось во всем мире кроме них двоих. Они, как зачарованные, смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Первым очнулся Эрвин.
— Что случилось? — спросил он, глядя на измученное лицо девушки и ее поцарапанные руки.
— Горыныч поранился, ему надо помочь.
— Заходи, я посмотрю.
Эрвин проводил Соню в дом, зажег огонек в плошке и вышел. На столе стояла тарелка с едой. Девушка мельком взглянула на нее, прошла в спальню и, не раздеваясь, легла на топчан, дикая усталость лишила её и сил, и аппетита. Всё после.