— А я забыла, о чем ты спросил!
— Джастин приглашал тебя сюда?
— Зачем Джастину приглашать меня в твою спальню?
Лицо ее собеседника напряглось.
— Ты с ним спала! — стальным голосом выпалил он.
У Керри чуть не отвисла челюсть.
— Но тебя это абсолютно не касается.
— Наоборот, как твоего жениха меня это очень даже интересует, — спокойно возразил он.
— А ты меня тоже посвятишь во все свои любовные похождения? — спросила, усмехнувшись, она. И, представив Квентина в объятиях роскошных топ-моделей, нахмурилась. — Только, боюсь, у меня не хватит свободного времени выслушать даже десятую часть из того, что ты решишь мне рассказать.
Голубые глаза минуту-другую внимательно изучали ее лицо. Вдруг Квин поднял брови, словно его осенила догадка:
— Ты ревнуешь? Да-да, ты ревнуешь меня!
8
Не дав Каролайн никакой возможности опровергнуть свою догадку, Клафф внезапно вернулся к изначальной теме.
И как только этот человек умудряется со столь удивительной легкостью перескакивать с одной темы на другую? — поразилась она.
— Так вот, насчет миссис Дауварте... — Ничто в его голосе не свидетельствовало о том, что всего несколько секунд назад он интересовался ее личной жизнью. — Эллиотт сказал, что эта женщина заходила к нам на прошлой неделе, когда меня не было дома.
Тебе повезло, подумала Керри, припоминая сухопарую фигуру с неулыбчивым, морщинистым лицом.
— Полагаю, остальным жильцам она тоже нанесла визиты.
— Мне — нет. И вообще я не понимаю, какое это имеет отношение...
— Она предлагала всем подписаться под петицией, в которой сетовала на бесконечный шум, исходящий из одной квартиры. — Квентин обратил внимание на то, как Керри побледнела и замерла. - Да-да, она имела в виду именно твою квартиру.
Каролайн судорожно сглотнула.
— Реакция Эллиотта ее несколько озадачила. Мой друг никак не мог взять в толк, почему, если где-то плачут дети, просто не прийти на помощь матери? Его мать — итальянка, эта нация знаменита чадолюбием, поэтому и он сам относится к детям, как к подарку судьбы, а не отгораживаться от них.
Керри чувствовала себя отвратительно. Она врывается сюда, мечет громы и молнии в полной уверенности, что Квентин подстроил всю эту мерзость. И вот на тебе!.. Оказывается он совершенно тут ни при чем.
Вместо того чтобы беситься от злости, нужно было просто сопоставить события и сроки и все хорошенько проанализировать. Значит так. Они познакомились с ним только в воскресенье, а женщины сказали, что жалоба поступила в прошлый четверг. И, плюс ко всему, Керри действительно вспомнила, как несколько раз эта соседка подходила к ней и ворчала по поводу того, что дети не дают ей отдыхать.
Но у Каролайн, к сожалению, давняя привычка сначала действовать, а уже потом думать! Вот поэтому и приходится ей стоять сейчас здесь с вытянутым от досады лицом и размышлять, как бы оправдаться перед человеком, перед которым ей меньше всего хотелось бы оправдываться.
— Да, я вспомнила! Как раз в прошлую среду миссис Дауварте подходила ко мне и жаловалась, что у нее разболелась голова, заныла поясница и отекли ноги. И что, мол, только она прилегла вздремнуть, как ее разбудил детский плач, — промямлила Керри, готовая провалиться от стыда.
— Встречаются и такие соседи.
— Теперь понимаю, это не ты настрочил на меня донос.
— Извини, но доносы — не мой жанр, — усмехнулся он. — Похоже, миссис Дауварте не нашла у жильцов активной поддержки и решила действовать сама.
— Боже! — Керри вздохнула и покачала головой. — Пожалуй, я должна извиниться перед тобой, — неохотно признала она.
— Выходи за меня замуж, и мы в расчете!
Керри посмотрела ему в глаза и растерялась: меньше всего она ожидала увидеть в них теплоту. Из ее горла вырвался нервный смешок.
— Ты никогда не сдаешься?
- Нет.
— Я знаю, это не оправдание, но я так испугалась, — принялась поспешно объяснять она. — Знаешь, как только представила, что придет какой-то незнакомец и заберет у меня детей...
Квентин увидел в ее глазах неподдельный страх.
— И ты бы пошла на что угодно, чтобы этого не случилось, так, Керри?
Действительно. Когда она так успела привязаться к двум милым разбойникам?
— О! — внезапно ее осенила догадка. — Поэтому ты... Ты чувствуешь то же самое?!
— Наконец-то мы нашли хоть что-то общее!
— Еще несколько дней назад я была бы несказанно рада, если б кто-то снял с меня эту ответственность. — Ей вдруг стало неимоверно стыдно. — Я знаю, мои чувства все равно не сравнятся с чувствами настоящих родителей... Мне трудно представить себе в полной мере, что такое быть матерью, но, кажется, я не смогла бы больше любить своего собственного ребенка, чем этих мальчиков.
— Не рассчитывай прочитать мои мысли или узнать мое мнение.
В его голосе послышались странные нотки, Керри действительно ничего не смогла прочесть на его задумчиво-грустном лице. Но почему-то возникло ощущение, что она пропустила самое важное.
— Я знаю, ты очень любишь племянников и прекрасно заботишься о них, — коротко добавил он. — И, поверь, имел в виду не твою некомпетентность.
— Признаюсь тебе, я полагала, что Мэтт просто сошел с ума, решив официально назначить меня опекуном своих детей. Хотя больше-то и некого было, кроме мамы. Поправка, - добавила она, печально усмехнувшись, — больше вообще некого... — Тут глаза Керри расширились. — О Боже, я же оставила с ней Бена и Энди! Мне надо срочно бежать.
Квентин преградил ей путь.
— Но мне действительно надо домой!
К ее разочарованию, фраза прозвучала не слишком убедительно. Даже что-то в ее тоне намекало, что она не против поддаться на уговоры и остаться.
— Неужели уверенность в том, что в будущем никакие работники соцобеспечения больше никогда не постучат в твою дверь, не стоит небольшой жертвы с твоей стороны?.. - Квентин поднял руки. — И не обижай меня, пожалуйста, утверждая, что даже на минутку не задумалась о моем предложении, Керри. Ты ведь умная, образованная женщина, не позволяй каким-то глупым предубеждениям портить тебе жизнь. И к тому же порой необходимо ради основного, главного, поступаться чем-то второстепенным.
— Но брак — это не жертва.