В Сент-Луис Беттина прилетела в 16.03. До первого спектакля, назначенного на этот вечер, оставалось совсем немного, но Беттина не боялась, так как режиссер вылетел из Нью-Йорка вместе с артистами и в последнее время они так много репетировали, что труппа была в отличной форме. Когда шасси коснулось посадочной полосы, Беттина вздохнула, подумав об Айво, но тут же переключила свои мысли на работу. Она торопливо покинула самолет - ей не терпелось взять сумки, закинуть их в гостиницу и побыстрей отправиться в театр. Ей хотелось все проверить самой и убедиться, что все в порядке. Озабоченная и деятельная, она спешила к месту выдачи багажа, обгоняя других пассажиров.
- Милосердный Боже, куда же ты летишь? Совсем не смотришь по сторонам чуть не сшибла вон ту престарелую даму!
Она раздраженно обернулась, но, увидев Энтони, остановилась и улыбнулась, радостно и удивленно.
- Как ты здесь оказался?
- Очень просто - приехал встретить одного друга, - он с улыбкой добавил:
- Который, как выяснилось, является вторым режиссером нашего шоу. Знаешь, о ком я говорю, зеленоглазка?
- Догадываюсь, остряк. Спасибо, что пришел.
Несмотря на состоявшийся обмен колкостями, она была очень рада видеть его здесь, в аэропорту Сент-Луиса, где вдруг, сходя с самолета, почувствовала себя потерянной и одинокой.
- Что в театре?
- Откуда я знаю? Весь день проторчал в гостинице.
- Никто не заболел? - спросила Беттина с неподдельной озабоченностью. Энтони, глядя на нее, засмеялся.
- Нет, матушка, все здоровы. Он подхватил ее дорожные сумки, и они пошли к стоянке такси. Его веселое настроение передалось Беттине, и в машине они уже оба смеялись и шутили, как дети. Энтони кого-то передразнивал, говорил глупости, острил. Беттина, пожалуй, никогда не вела себя так беззаботно, словно девчонка. Он заронил это в нее, и она была довольна. Словно вновь она возвратилась в радостную пору раннего детства.
- Это оно? - спросила Беттина, указывая на гостиницу, к которой подъехало их такси. То был, вероятно, самый старый и, несомненно, самый уродливый и безобразный городской отель.
- Не я ли тебе говорил, дорогая? Они выбрали для нас местечко по образу и подобию худшего нью-йоркского гадюшника. И как только такое отыскалось, в Сент-Луисе? - посмеиваясь, сказал Энтони.
Беттина же буквально заливалась смехом:
- Господи, это ужасно. Внутри он так же страшен?
- Гораздо хуже. Тараканы величиной с пса. Но не бойся, дорогая, я купил поводок.
- Энтони, - задыхалась от смеха Беттина, - не может же... все быть так плохо.
- Отчего же не может? Очень даже может, - заверил он ее, не скрывая своего удовольствия.
Когда Беттина зашла к себе в номер, она поняла, как был прав Энтони. Потрескавшиеся стены, облупившаяся краска, кошмарная, жесткая кровать и серое, застиранное белье. Даже стакан в ванной комнате был немыт.
- Ну что, прав я был или нет? - победно спросил Энтони, поставив на пол чемодан.
- Как ты можешь говорить об этом с такой радостью? - печально улыбнулась Беттина и села на кровать.
Однако веселье Энтони казалось неистребимым. Он, словно мальчишка, уехавший из дому на каникулы, с размаху плюхнулся на кровать рядом с Беттиной.
- Энтони, прекрати! Неужели ты не утомился?
Она вдруг почувствовала себя усталой и раздраженной. С нее довольно. И зачем она уехала из Нью-Йорка, зачем покинула Айво? Уж не затем, чтобы колесить по стране в обществе этого ненормального и останавливаться в таких вот клоповниках.
- Естественно, я никогда не устаю. А почему я должен уставать? Я молод! Правда, я не избалован, как ты, Беттина.
- Что ты имеешь в виду?
- У меня никогда не было личного шофера, и я не живу в пентхаусе. Большую часть жизни я провел в таких вот дырах.
Беттина не знала, что ей делать - сердиться или просить прощения - и что сказать Энтони. Наконец она произнесла:
- Ну, и что теперь? Будешь попрекать меня тем, что я замужем за... - она чуть поколебалась и закончила:
- Что называется "приличным человеком"?
Энтони посмотрел ей прямо в глаза.
- Нет, но я буду попрекать тебя тем, что ты замужем за человеком почти втрое старше тебя.
На этот раз она вспыхнула:
- Это не твое дело.
- Как знать, может, и мое. Ее сердце учащенно забилось, и она отвернулась к стене.
- Я очень люблю его.
- Может быть, ты любишь его деньги. Он вызывал ее на грубость и почти добился своего. Беттину чуть не колотило:
- Попробуй еще раз сказать это. Айво меня спас. Он единственный, для кого я что-то значу.
Беттина как-то рассказала Энтони историю с отцовскими долгами, когда они пили кофе у него на мансарде.
- Но это не причина, чтобы выходить за него замуж, - Энтони и правда рассердился.
- Я же говорю тебе: я люблю его. Можешь ты это понять? - Беттина была вне себя от ярости. - Он мой муж, и он прекрасный человек.
Вдруг голос у Энтони стал мягче, он буквально ласкал Беттину словами:
- Стоит мне лишь подумать, что твой муж на сорок три года старше тебя, у меня сердце кровью обливается.
Он с сожалением смотрел на Беттину, которая на сей раз не отвела взгляд.
- Почему? - Несмотря на то, что у нее кровь пульсировала в висках, она старалась выглядеть спокойной и уравновешенной.
- Это неестественно. Ты должна выйти замуж за кого-нибудь помоложе. Надо пользоваться своей молодостью, совершать глупости, иметь детей, в конце концов.
Беттина сначала на это ничего не ответила, только вздохнула и поглубже уселась на неудобной кровати.
- Энтони, я никогда не была молодой и глупой. А Айво я знаю всю жизнь. И он - лучшее, что в ней было и есть, - сказала наконец Беттина и подумала: "Зачем я это делаю? Зачем я защищаю Айво перед ним?" Энтони с грустью посмотрел на нее.