— Нет, с тобой навсегда! — успокоила его Полина. Она обняла Буравина, прижалась к нему, но тут же отстранилась и спросила:
— Ты урегулировал с Таисией финансовые вопросы?
— Ты права, чем раньше я урегулирую с Таисией финансовые вопросы, тем лучше, — согласился Буравин.
— Ты как будто собираешься от нее откупаться.
— Нет, но она не должна садиться мне на шею. Пусть умерит свои аппетиты в пределах разумного.
— Вить! А не слишком ли дорого мы платив за наше счастье? У меня с ребятами отношения не складываются, у тебя с Катей тоже ситуация непонятная… Выходит, либо личное счастье, либо родительское. Сочетать не получается.
— Полина, у нас все получится! — уверенно сказал Буравин. — Я ждал тебя всю жизнь и теперь ни за что не откажусь от своего счастья. Я даже не представляю, как я не умер от ревности за эти двадцать пять лет!
— Ты меня ревновал к Самойлову?
— Жутко, смертельно. И сейчас ревную! — признался Буравин.
— Ты про звонок? — вспомнила Полина. —Да.
— Пожалуйста, не опускайся до ревности. Нам нужно доверять друг другу, — попросила Полина.
— Да я тебе верю, как себе! Но ничего с собой поделать не могу!
— Для меня в мире есть три мужчины: ты, Алеша и Костя, — сказала Полина.
— А для меня — две женщины: ты и Катя, — ответил Буравин.
Вернувшийся домой Сан Саныч натолкнулся на суровый взгляд Зинаиды.
— Ну что? Сделал свои срочные дела? — спросила она подозрительно.
— Не кипятись, вредная женщина, — попросил ее Сан Саныч. — А куда это Маша побежала? Ты что на них налетела, как фурия?
— Слишком много вопросов сразу. Отвечу на первый: Маша пошла в гости к Ксюше… — начала Зинаида.
В этот момент зазвонил телефон. Сан Саныч взял трубку.
— Здорово, Алексей! А Маши нет.
Зинаида стала отчаянно жестикулировать, показывая, что не надо говорить, где Маша, но Сан Саныч сделал вид, что не понимает жестов Зинаиды. Он громко сказал в трубку:
— Она ушла к Ксюше.
Положив трубку, Сан Саныч продолжил атаку на Зинаиду.
— Не понимаю я тебя, вредная женщина! Обидела Алешу, а он же хороший парень!
— Не нравится мне это все. Еще жить вместе не начали, а она уже от него столько натерпелась! А вдруг он опять переметнется к Кате? — предположила Зинаида.
— Эк тебя заносит! Вчера про учебу, сегодня уже про Катю. Ты уже сама не знаешь, к чему придраться. — Сан Саныч обнял Зинаиду за плечи.
— Я же ничего не выдумываю! Это голые факты! — отстранилась Зинаида.
— Нет, Алексей — парень порядочный! Я в него верю, — твердо сказал Сан Саныч.
Маша делилась с Ксюхой новостями.
— Мы с Лешей подали сегодня заявление в ЗАГС, свадьба через три месяца, — сообщила она.
— Поздравляю. Надеюсь, мы с Женькой будем у вас свидетелями? — попросила Ксюха.
— Других кандидатов у нас нет, — сказала Маша.
— А почему ты какая-то невеселая? Что-то не так? — поинтересовалась у подруги Ксюха.
— Да нет. Все нормально.
— Ну Маш! Я же вижу! — настаивала Ксюха.
— Бабушка говорит, что мы слишком торопимся со свадьбой. Я думала, она будет рада за меня, а она нам с Лешей только палки в колеса вставляет, — пожаловалась Маша.
— Так. Давай все по порядку. Чем конкретно недовольна твоя бабушка? — спросила Ксюха.
— Бабушка боится сама не знает чего. Она, например, не хочет, чтобы мы до свадьбы жили как муж и жена.
— А чем тогда твоя жизнь после свадьбы будет отличаться от жизни сейчас? — спросила Ксюха. — Ты хочешь медовый месяц растянуть на три?
— Нет. Просто я не хочу ждать три месяца. Я хочу быть с Лешей каждую минуту. И не расставаться ни днем, ни ночью! Разве тебе это чувство не знакомо?
— А мы до свадьбы с Женькой вместе не жили. Я дождалась первой брачной ночи, — сообщила Ксюха.
— Почему? Ты ему не доверяла? — спросила Маша.
— Не в этом дело. Есть такая народная мудрость. Ожидание праздника бывает порой лучше самого праздника! Подумай над этим.
— Ты думаешь, что потом у нас с Лешей все может быть не так безоблачно, как сейчас?
— Я этого не говорила. Это ты сама сказала, — заметила Ксюха.
Алеша пришел домой и застал там расстроенного отца.
— Пан! У меня все прекрасно, — сообщил сын. — Заявление в ЗАГС мы с Машей подали. А как у тебя дела? Был у Ирины?
— Был. Все женщины ветрены и непостоянны. И понять их невозможно. Да ты меня не слушаешь, думаешь о своем.
— Нет, я тебя слушаю! — заверил отца Алеша. — Но мне надо собрать свои вещи! Я переезжаю на чердак — к Маше поближе.