— Эй, кто-нибудь! Коньячку уважаемому гостю!
Таисия вернулась от Риммы и застала Катю, сидящую на диване и уныло глядящую в одну точку.
— Доченька, ты что такая невеселая? — кинулась к Кате мать.
— Чувствую себя плохо… — вяло сказала Катя.
— Так съешь что-нибудь вкусненькое. Это обычно поднимает настроение, — посоветовала Таисия.
— Не хочу. С утра аппетита нет.
— Надо больше бывать на свежем воздухе. Не сиди затворницей.
Катя продолжала жаловаться:
— А мне никуда идти не хочется. Слабость, голова весь день кружится…
Таисия подошла к дочери и с тревогой положила ей руку на лоб:
— Да? А температуры нет.
— Я тебе ничего про температуру не говорила. Мама, а ты куда ходила? — спросила Катя, чтобы сменить тему.
Таисия с воодушевлением ответила:
— К Римме! Ты своим сообщением о том, что Полина заглядывает к бывшему мужу, в меня такую надежду вселила!
— Знала бы, ничего бы тебе не говорила. Сболтнула сдуру, а ты теперь разовьешь бурную деятельность.
— Бурную — не бурную, но один способ попробовали… — Таисия достала из сумки мобильный телефон Буравина.
— Это папин телефон? — удивилась Катя.
— Да. Отдашь ему при случае.
— Слушай, так отец тоже к тебе заходил! — воскликнула Катя.
— Ну да, я тебе говорила, — кивнула Таисия.
— Вот это да! Развелись! Папа тайком приходит к тебе в гости, Полина Константиновна бегает к Борису Алексеевичу… А еще нам указываете, что можно, а что нельзя!
— Катя, мне грустно в этом признаваться, но твой отец приходил сюда по делу, а не по доброй воле.
Неожиданно Катя подскочила:
— Ох, меня уже тошнит от ваших перемен в настроении!
И она опрометью выбежала из комнаты. Таисия удивленно посмотрела ей вслед. Когда Катя вернулась, мать обеспокоенно спросила:
— Куда ты бегала?
— Я же сказала, тошнит меня от ваших… взаимоотношений! — резко ответила Катя.
— Сильно тошнит? — насторожилась Таисия.
— Прилично.
— И часто?
Катя отрицательно покачала головой. Таисия подошла к ней, снова внимательно посмотрела, думая о чем-то, и тихо сказала:
— Катенька, если тебя тошнит буквально, то это одно из двух. Либо гастрит, либо беременность.
— Ты что, доктор? — деланно рассмеялась Катя.
— Нет. Я женщина. И твоя мать, — возразила Таисия.
— Да, и на этом основании делаешь такой вывод. Ну подумаешь, меня тошнит иногда! Наверное, это на нервной почве.
— Может быть, может быть… — пробормотала Таисия.
— Ладно, я пойду к себе. Прилягу, — Катя направилась в комнату, но в какой-то момент на долю секунды потеряла равновесие и схватилась рукой за колонну.
Таисия бросилась к дочери:
— Ты что?
— Ничего. Голова закружилась.
— Я помогу тебе, — «предложила Таисия, но Катя резко отказалась:
— Не надо! Меня тошнит потому, что все меня достали! А кружится голова потому, что все вокруг — как будто сговорились — меняют свое мнение, чувства, слова — каждый день! Не жизнь, а чехарда какая-то!
Следователь вошел в камеру к смотрителю.
— У меня для тебя новости, Михаил Макарович.
— Какие? — Родь насторожился.
— Приятные, — заверил следователь.
— Неужели? — недоверчиво посмотрел на него смотритель.
— Если ты не врал мне в прошлой нашей беседе, то я готов пойти тебе навстречу. Мы устраиваем на маяке следственный эксперимент. И твоя помощь следствию будет служить смягчающим фактором в определении наказания.
Смотритель, выслушав, кивнул: