— …Правителю, — не обратила внимание на мой выпад наставница, — и его брату. Если вы сумеете продержаться там три ночи, начиная с сегодняшней, то вы автоматически попадаете в статус фаворитки. Вам выделят дворец, содержание, слуг и день в году, когда вас будут навещать. Все остальное время вы вольны будете жить как считаете нужным, при условии, что у вас не будет детей…
— А если будут? — пригладила я, вставшие дыбом волосы.
— В этом случае, — кивнула компаньонка, довольная моей любознательностью, — вы либо получите титул матери королевского ребенка, либо вас выберут во временные жены. Если же у вас получится родить двоих и больше детей, то временный статус становится постоянным.
— Знаете что, — начала я вылезать из ванны, — я, пожалуй, пойду домой, в свою избушку. Мне тут не нравится.
— А вам и не должно нравиться, — твердо усадила меня обратно Артурина, — главное, чтобы понравилось нашему Правителю и его брату. И у вас уже нет права отказать или изменить свое решение. Потому что был издан указ о вашем статусе. Если вы откажетесь от своего слова или исчезнете, то вашей стране будет объявлена война!
— У нас мирный договор, — разозлилась я, рассматривая поднос как оружие за свободу.
— У вас мирный договор с младшим принцем, — снисходительно сказала наперсница, — а войну вам объявит старший. Так почему бы вам просто не расслабиться и не получить удовольствие в двойном размере?
— То есть выхода у меня нет? — прищурилась я на нее.
— Нет, — покачала она головой с аккуратной высокой прической. — Это традиция, а мы всегда следуем традициям.
— Ну-ну, — кивнула я, сузив глаза. — Как честная девушка хочу вас предупредить — вы пожалеете!
— Надеюсь, — вздохнула Артурина и ловко защелкнула у меня на запястье тяжелый браслет, украшенный драгоценными камнями, выложенными причудливой вязью.
— Это еще что? — потрясла я рукой, разбрызгивая пену. — Мне ничего не надо, тем более такой дорогой подарок…
— Это не подарок, — скуксилась наперсница, отступая от меня подальше. — Это ограничитель ваших возможностей, драгоценная Зоя. Вы некоторое время не сможете пользоваться вашими способностями химерины и превращаться.
— Справились? — рявкнула я, как пуля, выскакивая из ванны и быстро заворачиваясь в полотенце. — Думаете, им это поможет?
— Надеюсь, что нет, — как-то очень честно ответила эльфийка.
— Вы были этим пробником! — вдруг прозрела я, сложив свои наблюдения и ее оговорки. — Простите, не знаю, как это у вас прилично обзывается.
— Это неважно, — опустила длиннющие ресницы наперсница. — Все женщины при эльфийском дворе это проходят…
— И что, никто не сопротивляется? — внезапно успокоилась я и присела на краешек ванны. — Несогласных нет?
— Вы видели Правителя, — грустно усмехнулась Артурина, не поднимая глаз, — разве можно отказать такому мужчине?
— Любому мужчине можно отказать, — убежденно сказала я. — Другого не понимаю: зачем им сопротивляющаяся девушка? Ну понятно же, что я по своей воле во всем этом фарсе участвовать не буду!
— А смысл? — отвернулась от меня компаньонка. — Вы ценны не сами по себе, хотя весьма красивы. Но больше вашей внешности в вас привлекает ваша сущность. Только химерины могут дать партнеру беспредельную неуязвимость, власть и могут стать наваждением, если полюбят. Но даже на первые два качества найдется много желающих. Да все короли, правители и владыки будут выстраиваться в очередь чтобы завладеть несвязанной химериной.
— Стоп, — напряглась я, — а вот с этого момента поподробней, пожалуйста. Что значит «несвязанной»?
— Химерина отдает девственность мужчине и оказывается связанной с ним на всю жизнь, — терпеливо поведала мне эльфийка. — Если это случается, то нет смысла искать благосклонности химерины — она все равно больше ни на кого не посмотрит. Говорят, что ваша раса в детстве очень уродлива. Это сделано для защиты девушек. Как только вы находите своего партнера, как ваша красота начинает расцветать…
— О-па! — вспомнила я свои мучения в подростковом возрасте и мамины уговоры, что еще не время. Но в таком случае… где шляется мой суженый для которого я так, блин, расцвела. Я ж и распуститься могу!
— Говорят, химерины могут убирать при этом все свои дефекты, — продолжала рассказывать Артурина, — но этого никто точно не знает. Слишком давно наш мир не посещала ваша раса, а уж несвязанная девушка — вообще исключительная редкость и великая драгоценность.
— Угу, — фыркнула я, начиная веселиться, — то-то я смотрю, что меня люди подогнали под пророчество и чуть не скормили дракону. Был бы у него редкий деликатесный ужин.
— Эта отсталая раса, — брезгливо поморщилась эльфийка. — Они до сих пор думают, что они венец эволюции.
— А кто они? — заинтересовалась я местным фольклором.
— Начальная ступень, — на полном серьезе сказала наставница. — Должна же природа была на чем-то практиковаться!
— Ха-ха-ха! — залилась я смехом, чуть не свалившись обратно в ванную. — Сейчас меня разорвет, как хомячка в микроволновке! — С трудом успокоилась под недоумевающим взглядом эльфийки: — Скажите мне, пожалуйста, а у эльфов есть какие-то правила на счет домогательств к бедным девушкам?
— Все должно быть сделано в то время, — поджала красивые губы Артурина, — когда сядет солнце и до того, как оно покажет первые лучи. Этот обычай освящен веками и ему следуют безукоризненно.
— То есть, — прикусила я палец в раздумье, — днем ко мне приставать с неприличными предложениями никто не будет?
— Это исключено! — распахнула глаза женщина. — Как можно заниматься этим, оскорбляя солнечный свет?
— Ну, насколько я слышала, — с удовольствием, — заверила я ее. Переключила тему, пока дама не упала в обморок от такого кощунства: — А сегодня у нас что запланировано? А то меня сюда так быстро спровадили, что не успели огласить весь список мероприятий. Сказали только, что будет что-то важное и грандиозное.
— Сегодня вечером бал в честь прибытия делегации дроу, — сообщила мне компаньонка. — Мы так долго добивались этого сотрудничества — и вот, наконец, должен состояться обмен посольствами…
— Это любопытно, — кивнула я, потуже заворачиваясь в полотенце.
— Вас это не спасет, — разбила в пух и прах призрачную надежду Артурина. — Дроу не будут на вас претендовать, пока на вас этот браслет. А потом вы уже будете принадлежать эльфам.
— Или эльфы мне, — пожала я плечами. — Пойдем лучше посмотрим, в чем у вас тут на балы принято ходить.
Оказалось, у эльфов на балы принято ходить чуть ли не замотанной по длинные уши в корсет. Вообще, в предоставленном мне гардеробе оказалось лишь две крайности: либо бронированные китовым усом платья без декольте с воротником, подпирающим подбородок, украшенные тяжелой золотой вышивкой и драгоценными камнями, либо одеяния для ночи, состоящие из кружев, тюля, завязочек и всего, что обнажает, а не одевает.
— Вы уже выбрали, драгоценная химерина Зоя? — поинтересовалась у меня эльфийка, пока я во все глаза пялилась на подаренное счастье. — Конечно, вам, возможно, с непривычки будет тяжело танцевать в нашем парадном туалете…
— Что, и сортир с вышивкой? — рассеянно полюбопытствовала я. Мне пришло в голову кое-что при слове «танцевать». Что-то такое крутится…
— Фи! — скривилась Артурина. — Такое грубое слово в прекрасных нежных устах невинной девушки попахивает…
— Сортиром, — хихикнула я, соображая, чем все-таки займусь на балу. — Когда я должна быть готова?
— У вас еще есть пара часов, чтобы отдохнуть, драгоценная химерина Зоя, — заверила меня наперсница. — Потом я приду, чтобы помочь вам облачиться в надлежащий туалет.
— Договорились, — выпроводила я ее за дверь и чуть ли не бегом бросилась в недра гардеробной. Если мой план не сработает, то всегда можно придумать что-то другое. Фиг эльфы пройдут наши заслоны!
Когда ко мне ввалилась Артурина во главе боевого отряда служанок, я уже стояла, упакованная в плащи, и радостно щерилась во все зубы, дарованные мне природой. Намек был предельно ясен: подойдешь — и умрешь покусанным! Загрызу!
— Я готова! — не позволила я никому даже рта открыть. — Можем идти?
— Я должна взглянуть на ваш наряд, — попыталась проявить норов компаньонка, по выражению моего лица, видимо, понимая, что дело тут не просто нечисто, а даже очень нечисто, можно сказать — с душком. — Возможно, вы могли что-то неправильно завязать, застегнуть или надеть. И потом, ваша прическа… — неодобрительно взглянула на мои волосы, собранные в высокий хвост и украшенные пучком разноцветных перьев.
— Это же моя прическа, — приподняла я в наигранном удивлении брови, — пусть ей и будет стыдно! — И рванула на выход, просочившись в коридор.