Пятница, 17 сентября.
Чуть ли не весь класс записался на встречу с Лэмбертом обсуждать свои домашние проблемы. Даже Пандора, у которой мать - консультант по вопросам семьи и брака!
Лэмберт ходит по школе с встревоженным видом и кусает ногти. В кафе приглашать перестал.
Понедельник, 20 сентября.
Сегодня Кортни Элиот не принес маме перевода из управления социального обеспечения. Я пошел в школу весьма обеспокоенный, но в надежде, что его принесут днем. В школе с изумлением узнал, что за все контрольные по экзаменационным программам получил лишь посредственные оценки. Не иначе, как имела место серьезная ошибка со стороны администрации.
Вторник, 21 сентября.
Мама поругалась с Кортни Элиотом из-за пропавшего перевода. Кортни сказал:
- Не казните гонца за плохие вести, а за отсутствие новостей - тем паче, миссис Моул.
Мама весь день пыталась дозвониться в управление социального обеспечения, но телефон там занят наглухо.
Среда, 22 сентября.
Школа сегодня по боку, ходил с мамой в управление социального обеспечения. Одной ей идти духу не хватило. Правильно сделал, что с ней пошел. Неподходящее место для беременной женщины.
Там в приемной жалобщиков - вагон и маленькая тележка. Мама встала в очередь, а я сел на привинченный к полу стул.
Дежурная укрывалась за застекленным окошком, поэтому каждому посетителю приходилось выкладывать самые интимные финансовые подробности во всеуслышание.
Маме тоже пришлось орать на весь зал, потом она вернулась с талоном под номером восемьдесят девять и сказала, что придется ждать, пока нас не вызовут по электронному табло.
Мы ждали целую вечность среди людей, которых мама назвала "жертвами общества". (Папа назвал бы их подонками.) Вокруг шатались какие-то бродяги, ругаясь и ссорясь друг с другом. Под ногами путались обезумевшие дети. Вопили и дрались несовершеннолетние матери-одиночки. По лестнице ковылял на костылях подросток, опираясь на пожилого бритоголового оборванца. Все дружно игнорировали надпись "Не курить" и тушили окурки прямо о линолеум. Люди поприличней не поднимали глаз, сидели, уставившись на носы ботинок. Примерно каждые десять минут на табло вспыхивал очередной номер. Тогда кто-нибудь из посетителей вставал и входил в дверь, на которой было написано: "Приватное собеседование". Но обратно из этой двери никто не выходил, что производило весьма зловещее впечатление.
- Газовые камеры там, наверное, - буркнула мама.
Собеседование вовсе не носило приватного характера, поэтому объявление на двери можно считать нарушением закона об описании товаров *.
* Согласно этому закону, принятому в 1968 году, содержание предлагаемых товаров и услуг должно соответствовать характеру рекламы и их описанию.
Инспектор сидел за застекленным окошком, и маме пришлось кричать во весь голос, что она не получила перевода и осталась без каких-либо средств к существованию.
- Перевод был вам выслан в пятницу, миссис Моулдс, - ответил инспектор.
- Моулдс? - взвилась мама. - Моя фамилия Моул!
- Извините, - ответил инспектор. - Не ту ведомость взял.
Мы прождали еще четверть часа. Инспектор вернулся и заявил:
- Перевод будет выслан сегодня.
- Но деньги нужны мне немедленно, - взмолилась мама. - Дома ни крошки еды, а сыну нужны новые школьные брюки.
- Ничего не могу сделать, - устало вымолвил инспектор. - Займите у кого-нибудь.
Мама посмотрела ему прямо в глаза.
- Хорошо. Будьте любезны, одолжите мне пять фунтов, пожалу'йста.
- Не положено, - последовал ответ.
Тогда-то я и понял, почему у них все стулья привинчены к полу - до того мне хотелось запустить в него стулом.
Четверг. 23 сентября.
Перевода нет. Кортни Элиот одолжил маме пятерку.
Пятница, 24 сентября.
8.30. Перевода нет. Но мы спасены - пришел чек от папы!
Впервые за много дней мама дала мне пятнадцать пенсов на шоколадку.
16.30. Утром мама пошла с чеком в банк, но ей отказались выдать деньги - им нужно четыре дня, чтобы проверить его. Управляющий отсутствовал. Мама долго ждала. Затем он вернулся, и мама долго упрашивала его разрешить временный перерасход. Он выдал ей двадцать пять фунтов.
От всех треволнений у мамы опухли лодыжки. Кто-то за это за все заплатит!
Вторник, 28 сентября.
Перевода до сих пор нет!
После школы пошли с Пандорой гулять в лес и об-аружили, что какая-то строительная компания валит деревья, а на вырубках возводит дома для всяких шишек. Английские леса, как отметила Пандора, приносятся в жертву саунам, двойным гаражам и открытым дворикам.
Потом у Пандоры смотрели по телевизору голосование конференции лейбористской партии за одностороннее разоружение. Это означает, объяснил мистер Брейтуэйт, что в случае прихода к власти лейбористы ликвидируют все ядерные вооружения.
- И оставят нас на произвол судьбы перед лицом советской угрозы, добавила миссис Брейтуэйт.
Тут они заспорили насчет всеобщего и одностороннего разоружения. Потом их спор принял довольно скверный оборот, и мистер Брейтуэйт обвинил жену в том, что она отправила в окружной комитет лейбористской партии его письмо с заявлением об отставке.
- Последний раз тебе говорю, - завопила миссис
Брейтуэйт, - не отправляла я твоего письма, чтоб оно сгнило!
Пандора проводила меня домой. По дороге объяснила, что с тех пор, как ее мать перешла к социал-демократам, родители работают в отдельных кабинетах. Говорит, у них интеллектуальная несовместимость.
Спросил Пандору, почему такой сыр-бор из-за письма. Говорит, ее отец написал заявление об отставке, но посылать его не хотел. Поэтому очень расстроился, когда отставку приняли.
- Бедный папа на политическом распутье, - пояснила Пандора.
Среда, 29 сентября.