— Но зачем моему отцу это. Зачем ему так заморачиваться, чтобы перенести двухсотлетнего призрака из одного замка в другой? — всё тем же тоном спросил юноша.
— У твоего отца на это не одна причина, к тому же ты многое обо мне не знаешь. — Сказал Анхем и присел на кровать. — Сядь и послушай, что я скажу. — Добавил он и бокал снова ускользнул из под пальцев юноши. — После смерти, колдуны, которые становятся призраками теряют почти всю свою силу, но капля магии в них всё же остаётся, и поверь этой капли мне хватит, чтобы уберечь тебя от страшной ошибки. — Добавил он и парень не хотя сел рядом. — Твой отец перенёс меня сюда, потому что надеться, что я встану на его сторону. Он нуждается в моих советах, но он не знает, что я здесь только ради тебя.
— Здорово! А где ты был все эти месяцы? Почему не пришёл ко мне тогда, когда моего брата не стало?! — в гневе повысил голос Эйч и вскочил с кровати.
— Я очень сожалею, что меня не было рядом тогда, но выслушай меня. В твоей жизни в последнее время случилось много ужасного, но это не повод прерывать свою жизнь, которая толком ещё не началась. — Всё тем же спокойным тоном сказал призрак.
— А по-моему, у меня предостаточно причин, закончить свои мучения. У меня нет друзей, только враги, отцу я абсолютно безразличен, а брата я заколол. Мне нет ради чего жить, я лишь причиняю боль окружающим. — Сказал он и стукнул кулаком по столу, когда бокал с нова от него ускользнул.
— Ты зол, но не потому что тебя переполняет гнев, а потому что боишься. Если ответишь на мой вопрос, то я сразу же уйду и не буду мешать тебе. — Сказал призрак и чаша с зельем вернулась на исходную позицию.
— Хорошо, спрашивай, а затем оставь меня в покое. — Ответил принц и сел обратно.
— Горацио, ответь мне. Ты говоришь, что убил своего брата. Как его звали? — спросил призрак, а в глазах юноши блеснуло смятение. Он ожидал чего угодно, но только не этого вопроса. — Молчишь? Давай говорить на чистоту, ты не можешь ответить на этот вопрос, потому что сам этого не помнишь.
— Прекрати, в этом уже нет никакого смысла. — Вспылил снова Эйч и вскочил с кровати.
— Нет смысл есть. Ты помнишь, лишь то что убил своего брата, чувствуешь эхо той боли, которую причинила тебе его смерть. Всё же остальное ты запер глубоко в своём сознании. Ты думал, что будет легче, если ты не будешь помнить брата, но это не так. — Сказал призрак и вздохнул. — Вы были не просто братьями, а принцами-полукровками к тому же близнецами, вас связывала не только любовь друг другу, но и связь, которую никто из живущих не сможет понять. По этому тебе больно даже без воспоминаний.
— Да, и чтобы мне дали эти воспоминания? — спросил с горечью парень и сгорбился над столом, где стояло зелье.
— Горацио, ты отчасти волк. Знаешь, что это обозначает? — спросил старик и подошёл к нему.
— А это тут при чём? — буркнул себе поднос тот.
— Волки, превыше всего ценят, свою стаю, свою семью. По одиночке они слабы, но вместе, им хватает сил, чтобы противостоять бедам на пути. А знаешь, чего бояться волки? Они бояться остаться одни в бурю, потому что знают, что сами не выживут. Они бояться одиночества, так же как боишься его ты. По этому ты способен обращаться в волка, в тебе их душа. — Сказал Анхем и положил руку ему на плечо.
— Спасибо, что разъяснил, но я не вижу, как это должно мне помочь. — Раздражённо сказал парень.
— Ты должен вернуть свои воспоминания о брате. Это будет больно, но ты переживёшь эту боль и вспомнишь, как он любил тебя. — Сказал призрак и убрал руку. — Чтобы преодолеть боль, ты должен понять. Ты не одинок. Может больше с нами нет твоего брата, но у тебя есть я и Хори. — Сказал он и напоследок добавил. — Помни, чтобы ты не решил, мы с ней всегда будем тебя любить. Будем любить того мальчишку, который таскал сладости с кухни, который дразнил русалок, но который был добр ко всем, в независимости от их вида. И я всё же надеюсь ты примешь верное решение, потому что ты нужен не только нам, но и девушке, которую привёл сюда. Твой отец уготовил для неё страшную судьбу и она нуждается в тебе, как никто другой.
— Что? — спросил Эйч и поднял голову, но призрака уже не было. Он протянул руку и взял бокал и тот никуда не делся.
«Что отец хочет сделать с Кей?» — спросил у себя Эйч и заглянул в бокал, где увидел своё отражение. «Что я, сделал? На что обрёк её?»
«Как его звали?» — вновь всплыл вопрос призрака в его памяти. «Я даже не помню, как он выглядел, не то что имя», — в ответ подумал парень и закрыл глаза. Через несколько минут в чашу с зельем упала одинокая слезинка.
— Ньют, его звали Ньют. — Прошептал Эйч и сполз по стене на пол. Боль, которая ударила с новой силой, не давала ему вздохнуть, а по щекам слезинками бежали воспоминания о счастливом детстве.
***
— Кей, грустить. Владыка обижать Кей? — наконец отважился спросить бумайка девушку, но та в ответ улыбнулась.
— Нет. Не волнуйся Булл, всё хорошо. — Ответила Кейси, хотя они оба знали, что это не так.
Булл, как и многие другие бумайки, днём работал в шахтах под замком, а поздно вечером его приводили обратно и он всегда заставал девушку в слезах. Он не знал, что её так огорчает, а она не хотела об этом рассказывать. За эти пол недели, что они провели, как соседи, Булл успел очень привязаться к смешной девочке с зелёными глазами и ему становилось грустно, когда она плакала.
— Кей, рассказать Буллу шутку. — Попросил бумайка и с грохотом сел рядом.
— Хорошо. Так какую бы выбрать?… — Задумалась девушка, а ети стал с нетерпением ёрзать на своём месте. — Вот! Придумала. Заходит как-то секретарша к начальнику и говорит…
— А кто такой секре… се к ре та р ша? — с трудом спросил Булл.
— Ну секретарша, это женщина, которая помогает вести бухгалтерию. Документы разные пишет, телефонные звонки принимает. — Попыталась объяснить девушка.
— А… — Протянул бумайка. — Писец?
— Ну наверное. — Ответила неуверенно Кейси, а Булл тут же задал новый вопрос.
— А что есть телефон звон?
— Как бы тебе объяснить? Телефонный звонок, это как… — Она на время задумалась подыскивая местный синоним, но тут в коридоре раздались тяжёлые шаги, которые тут же привлекли внимание всех заключённых.
Через несколько минут к камере Кейси и Булла подошли четверо солдат, один из которых держал что-то в руках.
— Владыка приказывает вам переодеться и проследовать за нами, если вы не исполните его просьбу мы вынуждены будем сделать это сами. — Сказал тот, который держал что-то в руках, после чего протянул принесённое с собой через прутья.
Это оказалось тонкое белое платье с ажурными рукавами.
— Красивое, но вы не находите, что оно предназначено не для этих широт? — спросила девушка, но по лицам охраны можно было сказать что они не далёкого ума, а просто грубая сила, так что девушка перестала обращать внимание на них. Она попросила Булла и он с радостью разрешил спрятаться ей за своей спиной, как за ширмой.
— Кей, красивая. — Сказал бумайка, а девушка обняла его за мохнатое пузо, спрятав лицо в мягкой шерсти.
— Спасибо, Булл. Ты не обыкновенный. — Сказала она, после чего вышла в приоткрытую для неё дверь.
— Булл быть скучать. — Тихо сказал бумайка, предчувствуя, что больше не увидит свою новую подругу.
— И куда же вы меня ведёте? — поинтересовалась девушка, но ей не ответили.
Её провели по тёмным коридорам в один из нижних этажей замка, где находилась идеально круглая зала с каменным столом в центре, на котором были прикреплены цепями четыре наручника. Вдоль одной из стен стояло пятеро связанных девушек, которые дрожали от холода в тонких белых платьях. У входа в комнату стояло пять охранников с одной стороны и пять с другой. В углу напротив стола стояли три силуэта в мантиях с капюшонами и шептали что-то. А у стола стоял светловолосый человек с блёклыми голубыми глазами.
Эта обстановка заставила всё внутри Кейси сжаться от страха, но она понимала, что отпираться уже поздно.
— Добро пожаловать. Дитя. — Сказал с улыбкой светловолосый, а солдаты тем временем застёгивали браслеты от наручников на её руках и ногах. — Ты удостоена великой чести. — Сказал он и все присутствующие молча ему внимали.
— Мне что-то так не кажется. — Заметила девушка в гробовой тишине. Зачинщик мероприятия решил выдержать паузу, но Кейси ловко воспользовалась ситуацией. Она чувствовала к чему идёт дело и решила, что лучше пусть последнее слово будет за ней.
«Да, уж вот история получается. Кейси Буш поехала с подругой в отпуск, где её принесли в жертву богам, какие-то фанатики», — подумала Кейси и в этот момент фигуры в мантиях стали говорить громче, а от стен стало исходить свечение.
— А как же последнее слово приговорённого? — спросила она, но её вопрос проигнорировали. Глава действа занёс руку над ней и тут со стороны выхода раздался голос.
— Отец, что ты делаешь? — Кейси повернула голову и встретилась взглядом с Эйчем, которого солдаты старались выпереть из помещения.
— Горацио, сын мой. — Сказал человек над ней и обратился к страже. — Пусть он останется и увидит, как я творю историю, но он не должен приближаться к алтарю.
Стражники тут же со всех сторон обхватили юношу и поставили его на колени.