Джоанна коснулась резной крышки сундука с одеждой и снова вспомнила о своей старой спальне в Уитби, окна которой выходили на берег реки. Два дня назад, когда приступ тоски по дому оказался особенно острым, она уже готова была отправиться в Динан, где можно было найти корабль, следовавший вниз по реке к морю и оттуда к берегам Англии. И только Агнес Мальби, совсем молоденькая и на редкость простодушная для своих лет, удерживала пока Джоанну в Рошмарене. Юную Агнес, которая с обескураживающей искренностью меняла свои увлечения, нельзя было оставлять без присмотра ни на один день.
В Адаме Молеоне, самой давней и глубокой привязанности Агнес, Джоанна видела выход из того затруднительного положения, в которое попала. Еще до гибели Ольтера Адам попросил руки Агнес, и помолвка между ними считалась делом уже почти решенным, но именно тогда Ольтер отправился в Нант. Его смерть положила конец длительным переговорам относительно приданого, платы за невесту и вдовьей доли; более того, во время своих частых визитов в Рошмарен Молеон осторожно намекал, что теперь, когда Джоанна стала свободной, он охотнее отдаст предпочтение вдове Мальби. Агнес, слава Пресвятой Деве, как будто не догадывалась о внезапной перемене в настроении Адама и по истечении первых дней траура только и говорила, что о своем желании выйти за него замуж.
Джоанна вздохнула. Если ей удастся убедить Молеона объявить о своей помолвке с Агнес официально, тогда вопрос безопасности девушки отпадет сам собой и Джоанна сможет наконец сесть на корабль и отплыть в Англию.
Взяв свой самый теплый плащ, Джоанна открыла дверь и спустилась по лестнице в длинный узкий коридор. Если она будет избегать встреч с людьми, окружавшими ее в Рошмарене, это даст пищу подозрениям и может заставить ее врагов нанести упреждающий удар. Уж если она поверила сообщению незнакомца о покушении на ее жизнь, то должна была принять на веру и его слова касательно места и времени предполагаемого убийства. Если он говорил правду, у Джоанны оставалось в запасе чуть больше суток, чтобы составить план побега и покинуть Рошмарен.
Она пересекла огромный зал и направилась во двор конюшни, чтобы выяснить, где хранится ее седло. Когда она оставит замок, рядом не будет никого из конюших, чтобы подвести ей лошадь.
Адам Молеон застал ее в конюшне.
- Мне сказали, что вы здесь. Что-нибудь случилось? Джоанна выступила вперед в тусклом свете осеннего дня, не забыв одарить гостя улыбкой.
- Я уже начала опасаться, что моя кобыла перестанет меня узнавать, пояснила она. - Последние две недели я ни разу не выезжала за ворота Рошмарена.
Волосы Молеона, чуть тронутые лучами солнца, казались золотистыми. То же самое говорила о кем Агнес, когда впервые призналась невестке в своем чувстве к Адаму.
Джоанна снова улыбнулась.
- Агнес сейчас в зале. Не угодно ли вам пройти туда со мной?
Они вместе пересекли двор замка.
- Завтра, - сообщил ей Молеон, - когда вы отправитесь в аббатство с пожертвованиями, я поеду туда вместе с вами и Агнес.
Итак, он знал. Адам Молеон знал о планах убийцы. Джоанна глубоко вздохнула.
- В этом нет необходимости. Молеон изумленно посмотрел на нее.
- Агнес говорила мне, что в праздник Всех Святых вы сами повезете дары в аббатство Святого Мартина, как это делал прежде ваш муж. Или вы решили отказаться от поездки? Ходят слухи, что Меркадье со своей армией расположился лагерем всего в трех сутках пути отсюда, так что лучше мне быть с вами на случай каких-нибудь осложнений.
Ни во взгляде серо-голубых глаз Молеона, ни в его спокойной, неторопливой речи не было и намека на враждебность. Возможно ли, чтобы этот знатный сеньор, не обделенный ни богатством, ни славой, принимал участие в заговоре, направленном против нее?
***
Джоанна съела полную миску похлебки и вышла из-за стола, оставив Молеона в обществе млеющей от восторга Агнес. Одна из служанок, заметив, как она спускалась по лестнице, метнула на нее вопросительный взгляд.
- Вам нездоровится, госпожа? - осведомилась она.
- Нет, - ответила Джоанна. - Просто я очень устала. Луна всю ночь не давала мне уснуть.
- В этом году в канун Самхейна сила луны особенно велика. Постарайтесь сделать так, чтобы ее свет не падал на вас.
- Как вы поступаете в ночь Самхейна, когда луна становится особенно могущественной? - спросила Джоанна. - Неужели ваши мужчины не боятся оставаться на страже всю ночь?
- Когда наступает Самхейн, страх охватывает всех - мужчин, женщин, даже малых детей. Это луна мертвых, госпожа. И в ночь Самхейна она возвращает мертвых к жизни и поднимает их из могил.
Лицо Ольтера Мальби, лежащего в выдолбленном из камня саркофаге, последние две недели неотступно преследовало Джоанну. Если призраки мертвых и впрямь способны были выходить из могил, как в то верили все обитатели Рошмарена, не поднимется ли Ольтер Мальби по лестнице в спальню своей вдовы убедиться в том, что она до сих пор оплакивает его гибель?
Лицо горничной побледнело от испуга.
- Я вижу, вы вспомнили нашего покойного хозяина, госпожа. Вы уже прочли молитвы у его могилы, так что ему не в чем будет вас упрекнуть.
Она молилась не столько за мужа, сколько за саму себя - за свое благополучное возвращение домой и избавление из этого мрачного, населенного нечистой силой места.
- Нет, - произнесла Джоанна. - Он не станет нас беспокоить.
***
Агнес встала со скамьи и направилась к лестнице. Бросив напоследок взгляд на Молеона, она повернулась к Джоанне:
- После нашего разговора я сразу пошла в часовню.
Джоанна заставила себя улыбнуться.
- И конечно, ты придумала прекрасный надгробный памятник для Ольтера.
- Прошлой ночью я молилась за него. А золотое кольцо, доставшееся мне от матери, я отдам настоятелю аббатства Святого Мартина, чтобы тот отслужил мессу за упокой его души. До тех пор, пока убийцы не будут найдены, это все, что мы можем сделать. Это и еще надгробие.
Агнес вбила себе в голову, что люди, убившие и ограбившие ее брата, были не простыми разбойниками. В последнее время она слишком часто списывала все на интриги королевского двора и неких тайных недоброжелателей. У Джоанны просто не хватало духа рассказать ей о том, что Ольтера вместе с его людьми нашли в самом обычном притоне и золото, за которым он отправился в Нант, - старый долг, который он должен был забрать у друга своего отца, недавно вернувшегося из Палестины, - пропало из его кошелька. В ту же ночь некая молодая блудница бесследно исчезла из своего залитого кровью дома. Либо она была убита теми же разбойниками, либо ее похитили сразу после резни.
- У Ольтера наверняка были враги, - продолжала Агнес. - Влиятельные враги, которые хорошо его знали и следили за каждым его шагом. Адам согласился подать прошение судьям графства, чтобы те помогли нам выяснить правду.
- А ты не боишься? - спросила Джоанна. - Если у твоего брата действительно имелись враги, кто может поручиться, что ты или я не станем их следующими жертвами?
Агнес вздрогнула.
- Да, это вполне возможно.
- Тогда нам лучше поехать в Динан и искать помощи там, - небрежно бросила Джоанна. Глаза Агнес вспыхнули оживлением.
- Мессир Адам поможет нам. Он уже предложил нам свою защиту.
Адам Молеон между тем поднялся из-за стола и, проследовав через весь огромный зал, остановился рядом с Джоанной.
- Может быть, вы с Агнес согласитесь остановиться в моих владениях сразу же по возвращении из аббатства? - заметил он. - Моя сестра примет вас с радостью и, как и я сам, без сомнения, станет настаивать на том, чтобы вы провели эту зиму с нами. Я пришлю сюда своих людей, чтобы навести порядок в гарнизоне. Вряд ли для этого понадобится больше одного сержанта - разве что Меркадье опять примется совершать набеги в наших краях. Бледное лицо Агнес порозовело от волнения.
- Что скажешь, Джоанна? Мы обе будем чувствовать себя в большей безопасности под опекой Адама.
- Разумеется, - ответила Джоанна и посмотрела прямо в чистые глаза Адама Молеона. - Вы останетесь у нас на ночь в канун Самхейна?
Искорка тепла вспыхнула в его взгляде и тут же погасла.
- Нет, - ответил он. - У меня есть много неотложных дел, которые требуют решения. Но завтра, еще до полудня, я вернусь, чтобы сопровождать вас в аббатство.
***