— Как ты?.. Я всегда хотела кошку, да Валера… — я осеклась. Денис понимающе кивнул:
— Шерсть-запах-аллергия?
— Но откуда… когда?! — я взяла котенка на руки. Он был почти невесомым и сразу довольно и благодарно забурчал, цепляясь за меня крохотными коготками. Я вопросительно посмотрела на Дениса. Не мог же он успеть за то время, как я была в ванной?
— Я его вчера приволок, — объяснил он, поглаживая котенка большим пальцем, — когда за вещами к Диману бегал. Но чтоб был сюрприз, договорился с соседкой, она денек подержала…
— С Риммой Анатольевной?!
Со своей соседкой я не то что бы о чем договориться — здороваться боялась.
— Кот, — сообщил Денис с серьезным видом. — Жрет все, я проверял. Даже оливки!
— Какие оливки! — справедливо возмутилась я. — Он же маленький!
— Желудок у котенка меньше напе-ерстка… — пропел Денис, продолжая гладить кота. — Как назовем?
Я невинно улыбнулась ему:
— Дэнисом!
— А что, хорошее имя, — невозмутимо согласился он. — Самое мое любимое. А где спасибо?
— Ой! — спохватилась я. — Спасибо тебе большое, Дин!
Денис молча постучал себя пальцем по щеке. Я потянулась чмокнуть его в щеку, Денис повернул голову и поймал мои губы своими…
— Завтрак сты… нет, — нетвердо сказала я. Котенок, зажатый между нами, подтвердил мои слова жалобным вяканьем.
— Ага, — согласился Денис, вздохнул и отшагнул в сторону:
— Кушать подано, идите жрать пожалуйста!
В этот раз Денис приготовил яичницу с сыром и какими-то приправами. Если так пойдет дальше, привыкну завтракать, как все люди — а то только кофием живот с утра полоскаю… Я тут же одернула себя — какое-такое дальше? Да он на днях со своей Иринкой помирится — и поминай, как звали.
Странно, но мне почему-то не вспомнилось, что я тоже могу помириться с Валерой…
Прозвенел звонок. Мы одновременно взглянули на телефон, потом — друг на друга. Я твердо знала, кто сейчас звонит. И Денис тоже. Он встал и потащил тарелки к раковине. Слушая настойчивые звонки, я поглядывала на его спину.
— Ну, и чего ты? — буркнул Денис через плечо. — Давай бери скорей, а то у него запал кончится.
Я медленно встала и побрела в комнату. Что-то мне совершенно не хотелось в этот момент разговаривать с Валерой.
— Да… — вяло сказала я.
— Оль, — через паузу сказал Валера.
— Ну?
— Спишь?
— Нет…
— А что? — мгновенно насторожился он.
— В смысле?
— Что так долго не подходила?
— Некогда было.
— Этот… у тебя?
— Да.
— И ночевал?
— Да.
Валера кашлянул и умолк. Я разглядывала обои. Надо новые наклеить. Между прочим, давно куплены, в кладовке лежат…
— Я понимаю, — сказал Валера с усилием и снова умолк. На мгновение мне стало любопытно — что же такого он там понял? На мгновение, потому что из кухни вышел Денис, вытиравший руки о кухонное полотенце. Остановился, склонил голову набок, вопросительно качнул подбородком. Я растянула губы в лучезарной (надеюсь) улыбке; Денис кивнул и показал большой палец. Прошел мимо меня в спальню.
— И что ты понимаешь? — вежливо спросила я. Денис вышел из спальни со своей сумкой, одной рукой уминая брошенные наспех вещи, а другой застегивая замок.
— …понимаю, что я виноват, что ты чувствуешь себя одинокой… — нудел бывший. Денис поставил сумку на диван и, тихо ругаясь сквозь зубы, пытался застегнуть замок.
— Да ну? — сказала я в трубку. — И что дальше?
— Но я не ожидал, что ты сразу бросишься искать утешения в постели другого мужчины…
Ну да. Я должна была носить по нему, по крайней мере, годовой траур.
— … да еще и к этому…
— И что же ты предлагаешь? — благосклонно поинтересовалась я. Похоже, нам с Денисом можно давать «Оскара». Вчерашнее представление таки имело успех. Валера слегка растерялся — не ожидал, что я так быстро возьму быка за рога.
— Встретиться? — подсказала я. Денис слишком резко дернул «молнию», и она разошлась. Чертыхнувшись, он низко наклонился над сумкой.
— Встретиться… — промямлил Валера.
— Сегодня? — жизнерадостно спросила я. — Когда? Вечером? А, может, лучше придешь ко мне? Прямо сейчас?
— Но у тебя же…
— А он уже уходит! — голосом диктора на первомайской демонстрации объявила я. Денис бросил застегивать сумку и, мрачно глянув на меня, пошел в прихожую. Я повернулась вслед за ним, как подсолнух.