Звякнул колокольчик. Кэролайн вздрогнула, но это был Джордж. Он тяжело дышал и, сняв шляпу, вытер платком лоб. - Лето обещает быть жарким, - сказал Джордж. Кэролайн улыбнулась с нарочитой бодростью, но промолчала. - Чем ты занимаешься? - спросил отец, снимая сюртук. Он подошел к Кэролайн и через плечо заглянул в раскрытую книгу. - Прекрасное чтение. Но ты, кажется, читала почти все произведения Берка, не так ли, дорогая?
Кэролайн кивнула.
- Я отослала такой же томик бабушке на день рождения.
- Вот оно что! Поэтому ты так приуныла? Кэролайн закрыла книгу и провела пальцем по кожаному переплету, украшенному золотым тиснением.
- Если бы она хоть раз написала мне, что получила подарок!
- В таком возрасте поздно менять свои привычки.
- Я хотела сказать, что была бы рада, если бы она вспомнила о моем существовании. - Кэролайн взглянула на отца. - Бабушка, должно быть, ненавидела маму.
- Она любила Маргарет. Ее нельзя было не любить. На свете не встретишь более искреннего и доброго человека. Старая Оусли презирала меня. И презирает до сих пор.
Кэролайн все это слышала и раньше. Она знала эту историю во всех подробностях. Но сегодня это угнетало ее. Сегодня был день рождения бабушки!
- Это несправедливо, - отозвалась Кэролайн.
- Ты не ребенок, дорогая. Жизнь редко бывает справедливой. Зачем ты вспоминаешь все это сейчас? Мы в ней не нуждаемся. И никогда не нуждались. Джордж замолчал. Кэролайн показалось, что он думает, как часто ему нечем было платить по счетам и кормить семью. - Давай поговорим о чем-нибудь другом. Сегодня повесили луддита, Кэролайн. Человека повесили как мятежника, тогда как он боролся за справедливость.
- Я знаю, - печально сказала девушка.
Однако сегодня ей не хотелось обсуждать драконовские законы против рабочих объединений, особенно тех, что выступали против частной собственности или уничтожали ее. Она подумала о Северьянове. Интересно, сколько у него крепостных? Сотни, а может, тысячи? Кэролайн нахмурилась,
- Ты еще встретишься с Энтони Дэвисоном? - спросил Джордж. - Он приятный юноша. И завидный жених.
- Он всего лишь друг, папа, и я не из тех девиц, которые охотятся за женихами. Кому, как не тебе, знать это.
- Я пошутил. Мне хотелось развеселить тебя. На самом-то деле это ему здорово повезло бы, если бы удалось заполучить тебя.
- Мы с ним принадлежим к разным слоям общества, - возразила Кэролайн, думая о Северьянове. - Сомневаюсь, чтобы сын пэра снизошел к дочери владельца книжной лавки.
Джордж тяжело вздохнул.
- Кэролайн, не в твоей воле изменить решение бабушки.
- Я не понимаю и никогда не понимала этого! Ведь она моя бабушка! Осенью мне исполнится девятнадцать лет. А вдруг она умрет? И мы так никогда и не поговорим? По-моему, она считает меня виновной в выборе, который сделала мама. Или ненавидит за то, что я напоминаю ей об этом?
- Пожалуй, твои предположения верны. - Джордж обнял дочь за плечи и прижал к себе. - Нельзя заставить человека поступать так, как он сам не желает поступать. Такова жизнь, Кэролайн. - Он направился к лестнице.
Кэролайн смотрела ему вслед. Она понимала, что отец прав и бесполезно думать о бабушке до ее следующего дня рождения. Внезапно лицо девушки просветлело. Она достала из ящика лист писчей бумаги, взяла перо и в верхнем углу страницы поставила дату: " июля года".
"Дорогой Северьянов, - писала Кэролайн дрожащей рукой, - прошло уже несколько дней с тех пор, как мы познакомились на балу у Шеффилдов. Завтра состоится одно из последних событий сезона: скачки на приз в Ньюмаркете. Если пожелаете присоединиться ко мне, я буду в ложе . - Немного подумав, она добавила:
- Буду очень рад снова увидеться с вами". - И подписалась: "Чарльз Брайтон".
Кэролайн закрыла глаза. Раз уж ей не удается забыть о Северьянове, придется снова прибегнуть к переодеванию. Она молила Бога, чтобы Северьянов откликнулся на ее приглашение. Интересно, что принесет следующее свидание?
***
Алекс вошел в библиотеку и, прищурившись, посмотрел на брата.
- Почему сидишь без света?
Николас взглянул на него. Вечерело, и в комнате стало темнеть, но он так и не зажег лампы.
- Я задумался.
Алекс усмехнулся, чиркнул спичкой и зажег лампу на письменном столе.
- А мне показалось, что ты тоскуешь.
- Верно, - улыбнулся Николас.
- О чем же ты думаешь? Ну кроме Кати и этой удивительной мисс Браун?
Николас пристально взглянул на Апекса, удобно устроившегося в кресле.
- Уж не читаешь ли ты мысли, как цыганка?
- Ничуть. Просто я видел, как ты смотрел на нее.
- Вот как?
- Боюсь, тебя поразила стрела Амура, большой братец. - Алекс ухмыльнулся.
- Ты совсем спятил - такой же сумасшедший, как наш покойный папаша.
Алекс нахмурился.
- Извини. - Николас выругал себя за неосторожную реплику. Давно ходили слухи о том, что Алекс - не сын Ивана Северьянова. Это было вполне вероятно, потому что их мать, красивая и деспотичная, имела множество любовников.
- Пустяки. - Алекс сверкнул зубами. Но глаза у него не улыбались. Николас понимал, что, сам того не желая, разбередил старую рану.
- Признаться, я размышлял о том, чтобы взять компаньонку для Кати.
- Но у нее есть гувернантка, - удивился Алекс.
- Тэйчили нельзя назвать ни доброй, ни заботливой. Когда я отправлю Мари-Элен в Тверь, а это случится в ближайшее время, Кате понадобится добрый и любящий человек, к тому же умный, образованный и безоговорочно преданный. Я хотел бы, чтобы компаньонка подчинялась только мне и заменила Кате мать или, если угодно, стала для нее ангелом-хранителем.
- Похоже, у тебя уже есть кто-то на примете? Кажется, я даже догадываюсь, какая именно женщина обладает всеми этими превосходными качествами. Это она, не так ли?
- Да, я намерен предложить эту должность Кэролайн Браун. - Николас чувствовал, как бурно пульсирует кровь у него в висках.
Алекс издал сдавленный смешок и вынул из кармана конверт.