- Будет сделано. Ваша кабинка ждет вас. Сейчас все принесу.
Эмма выжидающе взглянула на Рафа - пусть ведет ее в "их" кабинку.
Он сделал это безошибочно. Подождал, пока она сядет, и занял место напротив.
- Значит, вспомнил, - проговорила она. Он кивнул и осмотрелся.
- Ничего не изменилось, правда? Эта скамейка все такая же жесткая.
Его удивление было таким искренним, что Эмме стало стыдно: чего она так разозлилась, когда он положил руку ей на плечо? Поберегла бы свою злость для более серьезных разговоров, которые им еще предстоят.
Появился Макс.
- Где вы оба пропадали? - Он поставил на столик кофе и блюдо с пирогом. Я не видел вас.., лет шесть или семь.
- Мы уезжали из города, - ответил ему Раф.
- Не могли зайти, чтобы попрощаться со стариком Максом?
Раф пожал плечами.
- Так вышло. Я получил работу в "Денвер пост" и должен был сразу уехать в командировку. Макс кивнул.
- Вы поженились? Что-то не вижу обручальных колец!
Раф бросил через стол взгляд на Эмму.
- Это долгая история. Мы расскажем ее в другой раз, хорошо?
- Конечно. Приятно снова увидеть вас. Макс отошел к другим клиентам. Раф остановил взгляд на Эмме.
- Может, объяснишь, почему ты рванула из машины, как спринтер со старта?
- Сам знаешь, почему. Только мы договорились, что наши отношения будут чисто деловыми, как ты взял и...
Краска залила ей шею.
- Даже вслух произнести боишься. Я поцеловал тебя.
- Вот именно.
Раф еле сдерживал злость: она его жена, черт возьми, и сама получила от этого поцелуя не меньше удовольствия, чем он.
Он опустил взгляд. Надо сдерживаться. Он должен стать ей другом, а не любовником. Отношения, которые он собирался установить с ней, были гораздо важнее сиюминутного физического удовольствия.
К тому же он не мог позволить себе зайти далеко. Если бы она заглянула ему под рубашку, то, возможно, выскочила бы из грузовика еще быстрее.
- Мне кажется, идея нашей совместной работы не самая удачная, проговорила наконец она. Раф поднял голову.
- О, нет, пожалуйста. Ты согласилась и не можешь отказаться от своего обещания.
- Почему я должна сдерживать свое обещание, если ты не сдерживаешь своего?
- Какого?
- Относительно деловых отношений между нами.
- Ну, в конце концов, я не давал согласия на это, если ты помнишь. Глаза у нее сузились.
- Если ты полагаешь, что какой-то листочек бумаги со штампом дает тебе зеленый свет в мою спальню, то должна тебя жестоко разочаровать. Я не имею возможности пока нанять адвоката, но как только смогу, я...
- Считай, что тема закрыта. Только не развод. -Ему невыносимо было даже думать, что он может потерять свою феноменальную связь с ней, со своей вновь обретенной семьей. - Я сожалею. Меня занесло. Я не собирался целовать тебя и тем более не предполагал, что все зайдет так далеко. Такое больше не повторится. Клянусь.
Она неуверенно посмотрела на него.
- Что-то не верится после.., случившегося.
- А себе ты веришь? - резко спросил он. - Ты была отнюдь не безучастна... Эмма отвела взгляд.
- Я знаю. Я...
Раф потянулся через стол, чтобы взять ее за руку - Что плохого в легком поцелуе? Она отдернула руку.
- Это не был легкий поцелуй. Будь мы в более подходящем месте, неизвестно, чем бы все кончилось.
- Ничем. - Если бы она увидела его покрытое шрамами, искалеченное тело... От этой мысли что-то застыло у него в груди. - В настоящий момент постель меня не занимает, поверь.
- Не знаю. Судя по тому, как ты поцеловал меня...
Он пожал плечами.
- Я сказал, меня занесло. Прости.
Видимо, его извинения в конце концов сделали свое дело, потому что Эмма успокоилась. Она огляделась вокруг, старательно избегая его взгляда.
- Я не собиралась обижать тебя. Просто мне сейчас не до мужчин. Я сама едва держусь на плаву. Плюс ответственность за маму, Габи. Да еще эта денежная яма под названием "дом". У меня нет ни времени, ни сил еще на что-то или на кого-то.
- Я мог бы помочь с...
- Нет! - Это прозвучало резко, и Эмма смягчила тон:
- Я сама позабочусь о себе и своей семье. Я буду помогать тебе с твоим журналом, а возможно, иногда и с памятью. Но только если я сама буду прикасаться к тебе. Я не хочу повторения того, что произошло в грузовике.
Рафу показалось, что ему дали пощечину. Я... О себе... О своей семье. Для него там места не было. Он сидел расстроенный и злой.
- Семья, о которой ты так заботишься, и моя тоже.