** "Закат солнца в Италии" (нем.).
- Вы написали книгу?
- Да. Две недели как вышла в Мюнхене, на немецком, конечно. Я пошлю ее вам.
- Огромное спасибо, сэр. С удовольствием прочту ее. Не могу ли я задать вам сейчас еще один вопрос?
- Пожалуйста.
- Застала ли вас врасплох атака англичан двадцать девятого ноября?
- Абсолютно. Не было никакой артиллерийской подготовки. Мы привыкли, что атаки англичан всегда построены по одной схеме. Артиллерия, а потом, через час или около того, пехота. Тогда было что-то совсем другое. Атаку возглавил офицер в белом. Его костюм походил на пижаму. Он курил трубку и держал в руке британский флаг. Многие солдаты тоже курили, дудели в трубы и горны, били в барабаны. Такую форму атаки мы применяли в первую мировую войну, так называемая "психическая атака". Боевой дух моих солдат был настолько низок, что они покидали свои позиции, почти не открывая огня. Они, видите ли, прибыли из России, и генеральный штаб считал, что после России Италия - это нечто вроде курорта, но там, конечно, тоже было тяжело, хотя и полегче. Некоторые солдаты так перепугались, что приняли эту фигуру в белом за призрак или, как у вас говорят, за труп. И эта странная какофония. Все было очень умно придумано, ничего умнее я на войне никогда не видел, потому что психологический момент был очень правильно выбран. В первую мировую войну мы потеряли много солдат, бросая их в такие атаки против свежих частей противника, у которых был высокий боевой дух. Я не мог спасти наш штаб в Сан-Мельчоре-ди-Стетто, и наша линия обороны была прорвана. Одним из последних моих действий была отправка срочной просьбы о помощи командиру корпуса генералу фон Хаммерлинку, но я знал, что ему придется отдать приказ об общем отступлении: у нас тогда совсем не было резервов. Я имел под моим командованием мелкие подразделения триста восемьдесят первой дивизии - всего, наверно, человек двести; около пятисот гренадеров из дивизии Великого курфюрста, немного пожилых солдат из разных запасных частей и около трехсот фанатиков из дивизии эсэс Зейса-Инкварта. Я перемешал их, насколько это было возможно. Если бы британцы взяли пленных, я хотел создать впечатление, что у меня большие силы. Я уже отдал приказ об отступлении на своем участке, чтобы предотвратить полный упадок боевого духа - многие из моих солдат были бессменно на передовой по восемь-девять месяцев, - как вдруг, по причине, которая так никогда и не выяснилась, британцы начали отходить сами. Когда ко мне поступило это сообщение, я сначала не поверил, но приказал атаковать всеми силами. Если солдаты устали и пали духом, надо заставить их действовать активно. Даже безнадежная атака лучше, чем ничего. Через два часа мы вернулись на наши прежние позиции, нанеся противнику тяжелые потери. Я получил "Рыцарский крест" с бриллиантами, но отмечаю в моих мемуарах, что не заслужил его. Ни разу за всю свою службу в армии я не сталкивался с такой необычной и даже таинственной ошибкой, как допущенная в тех обстоятельствах британцами. Ответил ли я на ваш вопрос?
Да уж, немцы - народ дотошный. Для человека, просившего извинения за то, что ему будет трудно говорить прямо с шумного коктейля, генерал Шванц справился с задачей просто великолепно.
- Большое спасибо, герр генерал, - сказал Отфорд. Вы дали мне более чем исчерпывающую информацию, я позволю себе послать вам мою книгу и надеюсь, вы с ней ознакомитесь.
- Простите?
Генерал почти безупречно изъяснялся по-английски на военные темы, но в обычном разговоре был не так находчив.
- Большое вам спасибо, - повторил Отфорд.
- Спасибо вам, и желаю успехов в вашей чрезвычайно интересной работе.
Отфорд повесил трубку и мрачно улыбнулся. Он позвонил Филипу Хеджизу и сообщил, что, возможно, придется внести кое-какие изменения в новое издание энциклопедии. Хеджиз был в восторге. Затем Отфорд зашел в цветочный магазин, купил большой букет алых роз и поехал домой.
Его жену успело уже утомить тягостное молчание семейного раздора, вызванного лишь некоторым недомыслием, а вовсе не злым умыслом. Подаренный букет заставил ее расплакаться, настолько поступок этот был не в привычках ее мужа. Вечером в постели Отфорд рассказал ей все.
- Я просто не мог посвятить тебя в это раньше, объяснил он, - мне и самому все было неясно.
- Я понимаю, - прошептала она, хотя на самом деле ничего не поняла.
Покосившись на нее краем глаза, он усмехнулся.
- Тем не менее мне понадобится завтра твоя помощь. Утром мы съездим повидаться с полковником Олбэном.
- Тебе нужна моя помощь? - Она была польщена.
- И еще как. Если я поеду один, у него может появиться искушение поколотить меня. Но я надеюсь, в присутствии дамы он не отважится на это.
Следующим утром Отфорды выехали в Саннингдейл. К домику полковника они добрались около половины двенадцатого. Днем он выглядел еще более убого, чем ночью. Он был собран из гофрированного железа, унылый вид его кое-как скрашивали побеги винограда и других ползучих растений. И лишь крошечный садик выделялся своей ухоженностью. Отфорд позвонил в дверь. Минуту спустя ее открыла миссис Олбэн.
Казалось, при виде Отфорда она пришла в ужас.
- Кто там еще? - послышался хриплый голос из дома. Миссис Олбэн не посмела ответить и в смущении замешкалась.
Появился полковник, сжимая в зубах погасшую трубку мундштуком вперед. Он был одет в шорты и толстый серый свитер.
- Какого черта вам надо? - бросил он резко. - Я ведь, кажется, указал вам в прошлый раз на дверь.
- Вы вовсе не указывали мне на дверь, - храбро ответил Отфорд. - Вы даже не предложили мне войти. Разрешите представить вам мою жену Джин.
Олбэн отрывисто кивнул, переводя неуверенный взгляд карих глаз с Отфорда на его жену.
- Может, лучше пригласим их зайти? - осмелилась робко спросить миссис Олбэн.
- Нет. Чего вы хотите?
- Мне известна правда о форсировании реки Риццио, и я намерен предать ее гласности.
- Да ведь правда об этом событии известна всем и каждому.
- Рядовой Леннок так не считает.
- Леннок? Где вы его откопали?
- Неважно.
- Он не может компетентно судить о том, что произошло.
- Ну а старшина Ламберт и майор Энгуин?
- Ламберт - наш худший тип кадрового солдата: приспособленец, подхалим. Что же до Энгуина, это просто упрямый осел, любитель среди профессионалов. Я буду отрицать все, что они ни скажут.
- А как насчет генерала Шванца?
- Генерала Шванца?
Полковник Олбэн улыбнулся еле-еле; такая улыбка - знак признания, что оппонент выиграл очко в споре.
- Входите, - сказал он. - Мадж, не потрудишься ли ты занять миссис Отфорд. Я хочу поговорить с мистером Отфордом наедине. В кабинете.
Джин взглянула на мужа, тот ободряюще кивнул.
- Я наварила варенья, - сказала миссис Олбэн, - с удовольствием вам покажу.
Джин направилась за ней явно без всякого энтузиазма. Это был мужской мир.
Отфорд последовал за полковником.
- Прежде, чем вы начнете разговор, - сказал ему Олбэн, что вам бросилось в глаза в этой комнате?
- Ну конечно, фантастическая, потрясающая коллекция растений. Можно сказать, целый полк растений.
- Я согласен на любое собирательное существительное, кроме этого, - в голосе полковника снова зазвучал металл.