- А как Лиз?
Он недоумевающе взглянул на нее.
- А что с ней? При чем здесь Лиз?
- Но разве вы оба.., разве она не?.. - Кэйт не знала, как произнести то, что ей хотелось сказать. Она уставилась в свою тарелку, пытаясь подобрать нужные слова.
Когда она опять взглянула на него, Джулио сидел нахмурившись. Он молчал и не двигался. Когда он наконец заговорил, слова его были еле слышны.
- Ты хочешь спросить, не любовники ли мы? Она кивнула.
- Нет, Кэйт.
- Но я думала - тогда, когда ты пригласил нас пообедать, я подумала...
- Что мы вместе провели выходные! Это так и есть. У нас много общих друзей. Мы часто бываем вместе в одних и тех же компаниях. Я хочу быть с тобой предельно откровенным, мы были близки когда-то давно, несколько лет назад, и все, кто знаком с нами, знают об этом. Мы расстались друзьями и продолжаем ими оставаться.
Она почувствовала, как на ее глазах навернулись слезы.
- Милая моя, - произнес он, и в его голосе послышалась тревога, - а теперь что?
Она почувствовала, как ее охватывает необыкновенная радость. Ей стало легко и весело.
- Джудио, я такая дура. Все эти сутки я готовилась к сражению...
- С другой женщиной?
- В основном.
- Неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя? Ты самая прекрасная и интересная женщина из всех, кого я когда-либо знал.
- И, наверное, самая глупая.
- Ну и это тоже, - поддразнил он ее. - Вчера, пока ты страдала из-за Лиз, я много думал. Думал о нас. Я не хочу видеть тебя только тогда, когда ты можешь включить меня в свое расписание. Этого недостаточно. Ты согласна?
- Да, дорогой, - сказала она, думая о том, что он собирается ей предложить.
- Правильно. Поэтому единственным выходом будет, если ты переедешь ко мне.
- Перееду?
- Да. Мы должны жить вместе. Я хочу просыпаться по утрам и видеть тебя рядом с собой.
- А где я буду работать?
- Нет проблем. Маленькая спальня выходит на север, оттуда можно вынести все лишнее и сделать ее твоей студией.
Кэйт почувствовала, что ее охватывает страх. Меньше всего она ожидала такого предложения.
Жить вместе?
- Или же, - продолжал он, - ты можешь оставить за собой свою квартиру в городе, если тебе так будет спокойнее. Но, мне кажется, будет лучше, если...
- Я не могу так все бросить...
- Почему? Что конкретно ты бросаешь? Крохотную квартирку с такой маленькой кухней, что и сковородку с омлетом поставить негде?
- Неужели ты не понимаешь, я все брошу, а потом у меня возникнет чувство, что я тебе надоедаю...
- Кэйт, я хочу быть с тобой двадцать четыре часа в сутки. Если ты будешь работать в моем доме - нашем доме, - тебе не надо будет метаться туда-сюда.
- Не думаю, что тогда не будет конфликтов.
- Тогда нужно так пересмотреть твое расписание, чтобы тебе не приходилось работать по вечерам.
- За исключением тех вечеров, когда работаешь ты, но это ведь не имеет значения, - возмутилась она. - Неужели ты не видишь? Именно это я и имела в виду, когда говорила о конфликтах, Джулио, дорогой. Я очень люблю работать по вечерам. А день мне нужен для того, чтобы встретиться с заказчиками или пойти на выставку, или посидеть с этюдником в парке. Почему я должна подлаживаться под твое расписание? Почему ты не можешь подстроиться под мое? Может, мы оба уступим друг другу?
- Послушай, ты не правильно меня поняла. Я совершенно не собираюсь мешать твоей работе, просто хочу, чтобы мы были вместе как можно больше. Почему ты считаешь, что я думаю только о себе?
- Ты говоришь, как мой бывший муж. Это путы, представленные как узы любви и преданности.
- То, что ты говоришь, ужасно, и я не хочу этого слышать. Все это становится похожим на старый фильм с Барбарой Стэнвик. У меня лицо уже потемнело от гнева? Думаю, моя следующая фраза должна быть: "Что ты со мной делаешь?" - Он наклонился к ней и взял ее руку, но когда она подняла голову, то увидела, что под маской насмешливости прячется настоящая злость.
- Не люблю, когда надо мной смеются, - сказала она сквозь зубы. Она уставилась в окно, не в силах смотреть на него. По стеклам вовсю лупил дождь. Улица была забита автомобилями. Она слышала звон посуды, шум голосов в зале, высокий голос хозяйки чайной. Ее сердце говорило, что она любит его, но ей казалось, что все идет как-то не так. Затем она услышала голос Джулио, он звучал ласково, спокойно:
- Ты жила с кем-нибудь после развода?
- Нет, - прошептала она, почти не в состоянии говорить из-за навалившейся на нее печали.
- Ты меня действительно любишь, Кэйт?
- Ты же знаешь, что да.
- Тогда я думаю, тебе пора вырасти и не изображать из себя девицу вроде персонажа Барбары.
Она обернулась к нему, лицо ее вспыхнуло от негодования так, что ей показалось, что даже спина взмокла от пота.
- А я думаю, что тебе пора прекратить опекать меня и говорить, что мне делать!
Схватив пальто, она рванулась к двери. Слезы ярости смешались с каплями дождя, когда она выскочила на улицу. Она пробежала четыре квартала, прежде чем заметила, что забыла застегнуть пальто. Капюшон она продолжала держать в руке. Вода текла по лицу и шее, охлаждая ее гнев и затекая за ворот. Когда она дошла до Пятьдесят седьмой улицы, туфли ее промокли насквозь, а ни одного такси не было видно.
Кэйт влезла в автобус. Когда он подъехал к Шестой улице, женщина, сидевшая рядом с ней, встала.
Она дотронулась до руки Кэйт.
- Мне кажется вам нужна помощь, - сказала она, протягивая Кэйт свернутую бумажку. Затем задняя дверь отворилась и женщина вышла.