- Так я и думал, - сказал он, укладывая корзины в багажник. - А эту надо поставить на заднее сиденье. Хочешь, чтобы я сел за руль?
Она с радостью отдала ему ключи. За ними на узенькой улочке выстроились уже четыре машины, нетерпеливо сигналя.
- Ты не против, если мы поедем не через туннель? - спросила она. Ненавижу туннели.
Теперь, когда они были вдвоем, Кэйт почему-то чувствовала себя страшно скованно. Джулио был невероятно вежлив и предупредителен. Они выехали из города по мосту Джорджа Вашингтона, затем свернули на север и поехали по Пэлисейдз Паркуей.
- Я тебя даже как следует не поблагодарила за прекрасного серебряного рыцаря.
- Я хотел, чтобы он символизировал что-то вроде обещания.
- Я поняла. - Кэйт ужасно хотелось дотронуться до него, нарушить эту скованность. Но он так крепко держал руль, что даже пальцы его побелели. Кэйт проковыряла пальцем небольшую дырочку на своих белых джинсах.
- Может быть, открыть окно? - спросил он, глядя прямо перед собой.
- Да, это было бы неплохо.
Он опустил стекло.
- Не сильно дует?
- Нет, хорошо. Ты не будешь возражать, если я включу радио?
- Нет, нет, Она повернула ручку, и та осталась у нее в руке.
- Ну, вечно так с этими автомобилями, - сказала она. - Надо купить себе машину - пусть подержанную, не слишком шикарную, лишь бы была достаточно надежна и могла бы возить меня в Вудсток и обратно. Только я ничего не понимаю в машинах.
- Если хочешь, я помогу тебе? Я тоже, конечно, не специалист, однако воздушный фильтр от насоса отличу. И какую машину ты бы хотела?
- Красную.
Он засмеялся, и напряженность, существовавшая между ними, чуть-чуть ослабла.
Дырка на ее джинсах была уже размером с десятицентовую монету.
- Джулио, я больше так не могу! Мы ведем себя, как пара дикобразов.
- Дикобразов?
- Ну да, дикобразов. Ты разве не знаешь, как они занимаются любовью?
- Нет, - сказал он, уже улыбаясь. - Так как дикобразы занимаются любовью?
- Очень-очень-очень осторожно. Он так и фыркнул и сразу же свернул на обочину, где и остановил машину.
- Кэйт, родная моя, - сказал он, обнимая ее. - Ну, как тебе удается всегда сказать то, что нужно, когда я веду себя, как последний дурак?
- Наверное, женская интуиция.., а, может быть, любовь.
- Я люблю тебя, - прошептал он, нежно прижимая ее к себе и зарываясь лицом в ее волосы. Они прильнули друг к другу, как люди, благодарные судьбе за спасение после ужасной катастрофы, уже в безопасности, в объятиях друг друга.
Постепенно она почувствовала, как их идиллию нарушает какой-то резкий прерывистый звук. Где-то в глубине сознания возникло предположение: дятел? Нет, это был не дятел, скорее, кто-то стучал по стеклу машины. Она отодвинулась от Джулио и посмотрела через его плечо.
В открытое окно машины просунул голову полицейский. Его широченные плечи закрывали свет. Кэйт увидела в его зеркальных очках свое с Джулио отражение.
- Эй, приятель, здесь не аллея влюбленных. - Голос полицейского был похож на шуршание гравия под колесами.
- Да я знаю, командир... - начал было Джулио.
- Сейчас вы у меня заплатите штраф за то, что остановились в неположенном месте.
- Это я виновата, сержант... Фринци, - сказала Кэйт, взглянув на его бляху, приколотую над карманом. - Я.., м-м-м.., только что сказала моему мужу, мистеру Бонду, что у нас будет ребенок, и он.., немного отвлекся, - Она почувствовала, что, говоря эти слова, начинает краснеть до корней волос. Стараясь сохранить серьезность, она бросила взгляд на Джулио. У него был такой вид, как будто его оглушили дубиной.
- О, прекрасно! - сказал сержант Фринци.
Выкручивая свои мощные плечи обратно из окна, он протянул Кэйт руку. Поздравляю, юная леди!
Кэйт поморщилась, когда его массивная пряжка царапнула по дверце машины, и она с грустью подумала, что агентство по прокату машин сдерет с нее за эту царапину примерно столько же, во сколько бы обошелся штраф.
Фринци наконец удалось выбраться из окна, и он начал трясти руку Джулио.
- Будьте осторожнее на дорогах, - сказал он, расплываясь в широченной улыбке. - Желаю хорошо провести время!
Джулио повернулся к ней с расширенными от удивления глазами.
- Кэйт, ты не...
- Конечно, нет, дорогой.
Он так долго выпускал сдерживаемый в груди воздух, что, казалось, он не дышал все это время. Она так и не поняла, это был вздох облегчения или сожаления. Несколько секунд он молчал. Затем, вливаясь в поток машин, спросил:
- И что это вдруг ты решила сказать такое?
- Мне не хотелось, чтобы ты платил штраф. Это первое, что пришло мне в голову.
- Понятно, - пробормотал он. Она примостилась к нему, прижимаясь щекой к его плечу.
- Ты сменил лосьон? Пахнешь так вкусно, как копченая корейка.
- Так и знал, что тебе понравится, - сказал он, его голос опять звучал спокойно и беззаботно. - Он называется "Эссенс де Ленч".
- Восхитительно, - сказала она и принюхалась. - Именно это и лежит в твоей корзине на заднем сиденье?
Он кивнул.
- Мне надо предупредить тебя, когда я путешествую, на меня всегда нападает голод. Как только я сажусь в машину и проезжаю миль пять, так начинаю умирать от голода. - Она потянулась за корзинкой и поставила ее у себя в ногах. Думаю, что это как-то связано с моими норвежскими предками-кочевниками, которые бродили по глухой замерзшей и покрытой снегами тундре в поисках северных оленей.