Сгорая от неловкости и стыда, Майк последовал за Софией на кухню.
- У меня сломалась машина, - тем временем объясняла София матери. Спасибо, сослуживец согласился подбросить меня до дома!
В благодарность я обещала накормить его вкусным ужином.
- Машина сломалась? - тревожно воскликнула мать. - Опять? Господи, только не это!
Майк поморщился. Это уже не укол совести - настоящий удар!
- Мама, - обратилась София к матери, кладя руку Майку на плечо и вводя его в гостиную, - познакомься, это Майк.
Майк застыл в дверях: миссис Шеферд сидела в инвалидном кресле на колесиках; он заметил, что плита на кухне ниже обычного - такая, чтобы можно было дотянуться до конфорок не вставая. Значит, мать у Софии инвалид!
Перед Майком сидела хрупкая женщина со светлыми волосами, слегка посеребренными сединой, и голубыми, как у дочери, глазами. Несмотря на возраст, она была еще привлекательна, но горечь во взгляде и жесткая складка губ говорили, что эта женщина немало натерпелась в жизни.
- Майкл! - Она с улыбкой протянула ему руку. - Как я рада наконец с вами познакомиться! Я Джанет.
- Мама, это не Майкл Баррингтон, - подала голос София. - Это Майк, наш курьер.
Майк догадался, что София с матерью уже не раз обсуждали Майкла Баррингтона.
- А-а! - Гостеприимное выражение на лице Джанет сменилось разочарованием, но она быстро справилась с собой. - Спасибо вам, Майк, что подвезли Софию. Не хотите ли с нами поужинать?
- Если вы уверены, что я не буду здесь лишним.
- Совершенно уверена, - ответила Джанет. - София, деточка, накрой, пожалуйста, на стол.
Ужин оказался и вправду великолепным, а кулинарные способности Джанет - выше всяких похвал. Однако Майк не мог отделаться от впечатления, что хозяйке дома он не приглянулся. Несколько раз он ловил на себе ее взгляды, полные недовольства и осуждения. Стремясь завоевать ее расположение, он много шутил и по-мальчишески широко улыбался - обычно такая тактика действовала на женщин безотказно, - но Джанет только плотнее сжимала тонкие губы.
- Скажите, Майк, - заговорила она наконец, - вы уже давно работаете курьером?
"Началось, - сказал себе Майк. - Сейчас пойдут намеки, что ее дочери курьер не подходит".
- Несколько месяцев, - ответил он.
- А где вы работали до того, как устроились в корпорацию "Баррингтон"?
- То здесь, то там.
- Понятно. Сколько вам лет, Майк? Тридцать два?
- Тридцать шесть.
- Тридцать шесть - и всего-навсего курьер?
- Мама! - покраснев до ушей, прервала ее София.
Джанет смущенно улыбнулась.
- Простите, Майк, что я вас так допрашиваю, но вы должны меня понять. Я - мать-одиночка, и София - мое единственное сокровище. Я просто желаю ей добра.
- Понимаю, миссис Шеферд.
Да, теперь он понимал. Бедный домик, скудные средства, инвалидное кресло. Истории Джанет он не знал, но нетрудно было догадаться, что жизнь у этой женщины не удалась и теперь все свои надежды она перенесла на дочь.
Вместе они доели десерт и хором спели Софии "С днем рождения". Майк заметил, что София не стала рассказывать матери о его подарке.
- Спасибо за ужин, - поблагодарил он, отодвигая пустую тарелку. - Вы удивительно готовите!
- И вам спасибо, что доставили Софию домой в целости и сохранности.
- Я осмотрю ее машину, - предложил он, смело встречаясь взглядом с матерью Софии. - С механизмами я всегда был на короткой ноге.
- Очень любезно с вашей стороны, Майк. Не знаю, как вас благодарить. Голос Джанет звучал ласково, но в глазах Майк читал невысказанное предупреждение: "Держись подальше от моей дочери!"
- Ладно, пойду.
- Я тебя провожу, - София поднялась на ноги.
Пока они ужинали, на дворе сгустились сумерки. В небесах замерцали первые робкие звезды. Шу-Шу со счастливым мурлыканьем терлась о ноги хозяйки. Выйдя вместе с Май-ком на крыльцо, София протянула ему ключи от машины.
- Завтра утром я за тобой заеду, - пообещал он. - В четверть восьмого, идет?
- Хорошо.
- Ужин отличный, спасибо.
- Я должна извиниться за маму, - чуть покраснев, заговорила София. - У нее была нелегкая жизнь.
- Не за что извиняться, - коротко ответил Майк, надел шлем и перекинул ногу через седло.
- Намерения у нее самые лучшие...
- Я понимаю. Она желает тебе только самого лучшего. А это значит никаких курьеров.
- Майк, я...
Свет уличного фонаря окутывал Софию мягким светом. Сейчас она была так хороша, что у него вдруг закружилась голова, а сердце забилось где-то в горле.
То, что произошло дальше, потрясло Майка до глубины души.
София подошла к мотоциклу и взялась за руль. Майк застыл. В следующий миг она приподняла его голову за подбородок и поцеловала в губы - быстро, легко, как бабочка целует цветок.
В этот миг Майк понял, что значит "умереть от восторга".
Не сказав больше ни единого слова, София взбежала на крыльцо и захлопнула за собой дверь.