— Завтра? — удивилась я.
— А почему нет? Ты согласна?
Я молча кивнула.
— Надеюсь, до утра не передумаешь?
Он смотрел на меня и взгляд у него был такой, какого я никогда раньше не видела, какой-то отчаянный и беззащитный.
— Анна,.. я люблю тебя, — прошептал он, глядя мне в глаза. — Я люблю в тебе все — твою красоту, женственность, твое безумие, твой талант, твою душу, твое тело... Ты для меня — все!
Он обнял меня и стал целовать в шею, в губы, и меня охватила дрожь, сладкая и мучительная.
— Не оставляй меня никогда!.. — бормотал он, продолжая целовать меня.
Голова пошла кругом. Непреодолимое влечение друг к другу затмевало все вокруг, это была страсть, безумие какое-то. Через минуту мы оказались рядом в моей постели и провели в ней, кажется, целую вечность... Потом я почему-то плакала у него на груди... Он гладил мои волосы, руки, снова и снова целовал меня... Мое сердце готово было разорваться в любой момент... Наверное, это и была любовь, о которой столько написано и сказано, но о которой все равно никогда невозможно рассказать все до конца...
В середине ночи меня разбудил какой-то странный шум. Я открыла глаза и увидела, как Герман, уже одетый, выходит из комнаты.
— Что случилось? — испуганно спросила я его.
Он обернулся, на его лице, как обычно, было выражение спокойной сдержанности. Он сказал.
— Я скоро вернусь. Прошу тебя, Анна, оставайся в доме, чтобы ни случилось!
Я вскочила с постели, не понимая, что происходит. За окном на фоне черного неба вспыхивали отсветы пламени. Внизу раздавались какие-то крики, грозное рычание Парацельса, переходящее в тревожно-тоскливый вой. Неужели пожар? Но тогда почему я должна оставаться в доме? Из окна спальни было видно только странные отблески огня, темный участок леса, черное небо, усеянное звездами.
Я выбежала из спальни, поднялась в мастерскую, осторожно открыла окно и, стараясь оставаться в тени, стала глядеть вниз. Сверху, из окна мансарды я увидела полностью всю картину происходящего. Наш участок окружили мотоциклисты. Они орали, лезли через забор, швыряли горящие факелы. Неужели Герман оказался так беспечен, что не предусмотрел последствий своего недавнего поступка? Конечно, эти парни сумели выследить нас и теперь приехали отомстить. Их было множество, казалось, черная туча, извергающая огонь, наступала со всех сторон. К воротам, свирепо рыча, рвался Парацельс. Вот Герман спустился с крыльца, позвал Парацельса. Пес сразу затих, подбежал к хозяину и они вместе пошли навстречу рокерам, штурмовавшим их крепость. Но на что он рассчитывал? Силы были явно не равны. Его могут убить в любой момент! Сейчас они разобьют замок, взломают ворота... Я была поражена смелостью Германа, а сама страшно испугалась за него. Неужели такой человек, как он, готов так бессмысленно, бесшабашно пожертвовать своей жизнью? Я даже не подумала тогда о том, что будет со мной...
Но через минуту я поняла, что недооценила его. Вдруг из темноты, словно ночные призраки, возникли почти бесшумно несколько машин. Ярко вспыхнули фары, осветив все вокруг, словно огромную театральную сцену. Теперь за спинами рокеров образовалось второе кольцо, и сразу наступила тишина.
Откуда-то на территории участка появились люди, которых я раньше не видела. Они быстро, энергично и деловито тушили огонь, охвативший ближайшие к ограде деревья. Больше ни на что они не обращали внимания, словно все остальное вообще их не касалось.
В тишине прозвучал уверенный голос Германа.
— Ну, кто здесь главный?
— Я, — прозвучало из темноты.
— Заходи. Поговорим. — сказал Герман.
Медленно, беззвучно раздвинулась калитка рядом с воротами.
Здоровенный парень в черной рокерской куртке вошел в нее, направился к Герману.
— Ты убил моего друга!
— Он был не прав, — ответил Герман спокойно. — Или ты не согласен?
Парень подошел еще ближе. Теперь они стояли вплотную друг перед другом и говорили очень тихо, я не могла разобрать почти ничего, только какие-то малопонятные обрывки слов и фраз доносились до меня. Как ни странно, мне в этот момент совсем не было страшно. Я не думала тогда о том, с кем собираюсь связать свою жизнь, свою судьбу. Вероятно, мой выбор был уже сделан, все было предрешено помимо моей воли, и мне оставалось только все дальше вживаться в новую, непривычную роль подруги умного, всемогущего человека, очень опасного для всех, кроме меня. Пожалуй, именно это я чувствовала, продолжая стоять у окна в ожидании развязки жуткого спектакля, хотя мне уже было ясно, что этот раунд выиграл Герман, и, наверное, он вообще победит кого угодно в любой игре.
Потрясающее зрелище, происходившее на моих глазах, внезапно закончилось. Взревели моторы мотоциклов, машины притушили фары. Лавина рокеров двинулась к шоссе и понеслась в даль. Машины развернулись и медленно, одна за другой, исчезли из виду. Не прозвучало ни одного выстрела, не пролилось ни капли крови. Пожар на участке был потушен, и все погрузилось в темноту.
Дверь в мастерскую распахнулась, Герман вбежал в нее.
— Ты здесь, Анна? Слава богу! С тобой все в порядке? — сказал он озабоченным голосом.
— А с тобой? — спросила я, подойдя к нему и вглядываясь в его лицо.
— Я не такой впечатлительный, как ты, — усмехнулся он.
— А я испугалась за тебя!
— За меня? Да что ты, дорогая моя! — Он обнял меня, погладил по волосам, поцеловал. — Обычная разборка, ничего особенного. Как видишь, все закончилось мирно.
— Я боялась, что все поубивают друг друга, я так не хотела этого...
— Знаю, — сказал Герман. — Я сделал все это ради тебя, чтобы не травмировать твою чувствительную душу. Никаких перестрелок, все живы, все на своих местах. Надеюсь, на этот раз ты довольна?
— Спасибо... — прошептала я.
— Но какое грандиозное шоу! — воскликнул Герман.
— Да, такого я не видела никогда в жизни! Только в кино!
— Ладно, пойдем спать, — он взял меня за руку и медленно повел за собой к двери. — Ты не против?
— Нет, не против, только не знаю, смогу ли я заснуть...
— Хочешь, я расскажу тебе сказку?
— А ты умеешь? — удивилась я.
— Никогда не пробовал, — Герман улыбнулся, и только сейчас я заметила, что у него очень утомленный вид.
— Может быть, отложим сказку до следующего раза, если ты устал? — предложила я.
— Я не знаю, когда будет другой раз... — тихо произнес он.
Эта фраза прозвучала как-то странно и загадочно, и меня снова охватило беспокойство. И еще я подумала — вдруг он решил, наконец, рассказать мне что-то о себе! Сама я никогда не приставала к нему с расспросами, поняв раз и навсегда, что я только испорчу отношения с ним. Сейчас, возможно, мне выпадал шанс услышать что-то интересное...
— Герман, я готова слушать тебя хоть целые сутки! — воскликнула я.
— Тогда ложись в постель и жди. Я скоро... — он довел меня до двери моей спальни и, поцеловав мне руку, исчез в лабиринте...
Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как он поцеловал мне руку у двери в спальню... Возможно, он просто заснул от усталости, так и не зайдя ко мне?