Какое право имела она обижаться на него?! Линда сказала себе, что, похоже, становится эгоистичной и мнительной.
После обеда она сообщила Бонно, что идет к себе и до вечера ей ничего не понадобится.
— Люк сказал мне, что вернется очень поздно. Вы обычно дожидаетесь его?
- Нет, мадам. Дверь он открывает сам, а кофе и бутерброды ждут его на столе в кухне. Я вывожу Шодэ на вечернюю прогулку, но месье не нравится, когда я задерживаюсь дольше полуночи.
Разворачивание покупок и примерка заняли довольно много времени. Линда удивилась, когда, аккуратно повесив последний наряд в шкаф, заметила, что уже полночь. Она приняла ванну и приготовилась ко сну, но под влиянием внезапного импульса тихо спустилась вниз. Напольные часы пробили один раз, когда она проходила мимо них по скудно освещенному холлу. На мгновение она остановилась, прислушиваясь. Может быть, Люк уже в кабинете или в кухне. Его не было ни там, ни там. Только Шодэ и Смоуки, свернувшиеся рядом на коврике, приподняли сонные головы, когда она вошла в кухню.
На плите стоял кофе, а на столе накрытая тарелка с бутербродами — аппетитные ломтики ветчины между тончайшими кусочками хлеба. Линда взяла один и села у стола, чтобы съесть его. На ней был новый халат из бордового тисненого шелка и тапочки в тон, и она залюбовалась ими. Она точно не знала, зачем спустилась в кухню, но там было тепло и уютно, а Люк, вернувшись домой, мог обрадоваться компании.
Она снова откусила от бутерброда и обернулась на тихий звук.
На пороге стоял Люк. Он выглядел усталым, но улыбался.
- Какой приятный сюрприз - обнаружить тебя здесь, Линда, поедающей мои бутерброды...
Он вошел в кухню, ответил на сонное приветствие Шодэ и сел напротив нее.
- Ты ничего не имеешь против? — спросила Линда. - Я не знаю, зачем сюда пришла. Наверное, просто подумала, что тебе захочется поговорить. Но я уйду, если ты не нуждаешься в компании.
- Моя дорогая Линда, я очень рад такой компании. Но разве ты не устала?
Она налила кофе в две чашки и подвинула ему бутерброды.
- Ничуть. - Она села и спокойно продолжила: — Ты был так добр, потратив на меня целый день и ради этого отложив дела на вечер. -Не дав ему прервать себя, Линда добавила: — Я хочу поблагодарить тебя за все, Люк, — за чудесную одежду, за то, что ты ходил со мной по магазинам, за ланч и за чай...
Ему очень хотелось сказать ей, каким счастливым был этот день и для него, с каким удовольствием он покупал ей все, чего бы она ни пожелала... Однако время для этого еще не настало: ей легко с ним, она ему доверяет, но и только. Было, конечно, довольно жестоко лишать Линду проявления его романтических чувств, после того как они поженились. Но подобная тактика, несомненно, должна была принести плоды — конечно, если ему удастся и дальше держать свои чувства в узде.
Люк поудобнее устроился на стуле и между бутербродами рассказал ей о клиенте, к которому пришлось ехать за много миль этим вечером, — очень известной личности, чьи неприятности нужно было держать в строгом секрете. Даже малейшие слухи о неточностях в налоговой декларации могли обернуться громкой шумихой в газетах и его исчезновением с политической арены.
— Он жульничал? — округлив глаза, спросила Линда.
— Нет, всего лишь был небрежен. — Люк доел последний бутерброд. — Как приятно, придя домой, с кем-нибудь поговорить.
Линда отнесла чашки в раковину.
— Поэтому-то мы и поженились, не так ли? Чтобы быть добрыми друзьями.
Люк тоже встал.
— Да, Линда. Эта вещь на тебе — новая? Очень красиво. - Он поцеловал ее в щеку - очень сдержанно, как она и предполагала. — Спасибо, что оказалась здесь. А теперь ступай спать. Увидимся за завтраком.
Линда сонно улыбнулась, осознавая, что между ними что-то произошло, но не понимая, что именно. В постели она попыталась думать об этом, но слишком уж хотелось спать. Ясно было одно: даже воспоминание об этом часе, проведенном в кухне, согревало ей душу.
К завтраку Линда надела один из кашемировых джемперов и новую юбку и очень обрадовалась, когда Люк это заметил.
— Ты вернешься домой к чаю? — спросила она.
- Постараюсь. Сегодня слушания в суде по делу моего клиента, а они иногда затягиваются. Но к обеду я вернусь обязательно. В субботу я буду свободен, в воскресенье - тоже, поэтому мы сможем навестить моих родителей. Им не терпится познакомиться с тобой. Они хотят, чтобы мы остались ночевать, но, я думаю, воскресенье нам лучше приберечь для себя. Мы приедем к ланчу и побудем до чая, а возможно, и до обеда. Можем взять с собой Смоуки и Шодэ. — Люк забрал свои бумаги и, обойдя стол, склонился и поцеловал ее. — У тебя есть какие-нибудь планы на сегодня?
- Мы с Мари будем инспектировать шкафы с бельем, а потом я хочу погулять по окрестностям.
- Не заблудись. Но если такое случится, скажи, кто ты, и кто-нибудь обязательно проводит тебя домой.
Окрестности деревни были на удивление тихие, несмотря на то что Квебек находился отсюда всего в нескольких милях. Линда, закутавшись в новое пальто, брела вслед за Шодэ по узкой асфальтовой дороге. Изредка встречались люди, весело приветствовавшие ее. Дойдя до реки, она немного прошла вдоль нее, любуясь широкой водной гладью между живописными холмами.
После прогулки она с аппетитом съела ланч и села почитать у камина. Шодэ улегся у ее ног, а Смоуки — на коленях. Вскоре она, задремав, уронила голову на спинку кресла.
Такой ее и нашел Люк — со сброшенными туфлями, неловко свернувшейся в кресле, с приоткрытым ртом. Он сел напротив и смотрел на нее, до тех пор пока Линда не потянулась, просыпаясь, и не открыла глаза.
— О Боже! Я заснула. Ты здесь давно? - Она пошарила ногами в поисках туфель и поправила выбившиеся пряди волос. — Я долго гуляла и слишком много съела за ланчем. Пойду приведу себя в порядок и скажу Бонно, чтобы он принес чаю.
— Ты и так очень хороша, а Бонно будет здесь через минуту. Куда ты ходила? К реке?
Для субботнего визита Линда выбрала зеленое платье из джерси. Оно было простое и очень шло ей по цвету. Если они останутся на обед, это будет то, что надо. Надев поверх новое зимнее пальто, она села в машину рядом с Люком, уверяя себя, что ничуть не волнуется. Шодэ и Смоуки в корзине устроились на заднем сиденье.
Люк повернулся к ней.
— Нервничаешь? Не надо. Родители жаждут познакомиться с тобой, и я думаю, они тебе понравятся. Несмотря на преклонный возраст, они всем на свете интересуются. Они заядлые садоводы, обожают ходить в театры и на концерты и все еще путешествуют время от времени. У меня есть еще сестра, но она живет с мужем и детьми в Монреале.
Обогнув Квебек с запада, Люк двинулся на север, и через некоторое время они достигли пригородов Броше. Миновав ухоженные, обсаженные старыми деревьями подъездные дорожки, ведущие к фешенебельным особнякам, они взъехали на очередной холм. И перед ними открылся сказочно красивый простор лесистой долины внизу, с удивительно голубым продолговатым озером в центре и с краснеющими там и сям в гуще деревьев черепичными крышами. Спустившись с холма, адвокат свернул на узкую деревенскую улицу и остановился у одного из этих старинных домов.
Здорово, подумала Линда, выходя из машины и оглядываясь. Уютно и основательно. Таким и должен быть дом - из красного кирпича, со ставнями на окнах и с чугунным балконом над внушительной парадной дверью. А сад... даже зимой хотелось зайти и побродить в нем.
Но Люк уже вел ее к открытой двери, которую придерживала пожилая женщина. Он обнял ее и поцеловал в сухую морщинистую щеку.
— Арлетт... — Люк сказал что-то, рассмешившее женщину, и повернулся к Линде. — Арлетт заботится о маме и папе, - объяснил он. - Она живет с нами еще дольше, чем Бонно.
Арлетт с доброй улыбкой пожала Линде руку, проводила их по холлу к двери в дальнем конце и открыла ее. Комната за ней была большая, и из множества окон открывался вид на сад. Ее украшали растения в горшках, повсюду стояли удобные кресла и столики, а у дальней стены — старинный комод. Здесь было тепло, светло и уютно. Детям бы понравилось, невольно подумала Линда.
Она испытала огромное облегчение, когда в гостиную вошли двое пожилых людей. Таким будет Люк, решила Линда, лет через тридцать: милый старый джентльмен в поношенном твиде, все еще красивый, с такими же ясными и проницательными глазами, как у сына. И его мать... Линда все это время безуспешно пыталась представить себе ее, и воображение не рисовало ничего похожего на эту маленькую пухленькую леди со старомодным пучком на затылке и со славным лицом, изборожденным морщинами.
- Мама, папа, — сказал Люк, — это моя жена, Линда.
Она не видела такого тепла с тех пор, как умер ее отец. Линда проглотила непрошеные слезы. Ее встретили так, будто знали и любили всю жизнь. Ее обняли, расцеловали и усадили рядом с мадам Морнэ, и за кофе она с удовольствием слушала мягкий добрый голос свекрови.
- Бедная моя детка, вы видели мало радости в последнее время, но теперь Люк снова сделает вас счастливой. Нам так приятно обрести в вашем лице еще одну дочь. Он так долго искал жену, которую любил бы и которая любила бы его!
- Люк много рассказывал о вас, — вступил в разговор месье Морнэ. — Нам кажется, что мы уже очень хорошо вас знаем. Мы видим его не так часто, как хотелось бы, потому что он очень занятой человек. Вы, наверное, это уже поняли. Но вы должны навещать нас как можно чаще. Вы водите машину? Тогда он купит ее вам, чтобы вы чувствовали себя независимой.
Линда пробормотала в ответ что-то утвердительное, но она вовсе не была уверена в том, что хочет подобной независимости. Общество Люка было ей не только приятно, но уже, как она чувствовала, и необходимо. Вряд ли ему понравится жена, у которой настолько много интересов за пределами дома, что застать ее там невозможно.
Линда поймала взгляд мужа, и у нее появилось ощущение, что он догадывается, о чем она думает. Это заставило ее покраснеть, а мадам Морнэ в свою очередь улыбнуться.
За легким завтраком они оживленно обсуждали свадьбу, а потом свекор повел ее показать сад. Поскольку в Бостоне у них тоже был сад, в котором она с удовольствием возилась, Линда была хорошо осведомлена о различных растениях, цветах и кустарниках, и они славно побеседовали.