— Когда ты так делаешь — это пугает, — проворчала она хриплым от сна голосом. — Только не говори, что смотрел на меня так…
Она оторвала голову от кровати.
— Утро или темень? Сколько времени я спала?
— Мы спали почти всю темень. Я только проснулся, — отозвался Рэтар. — И сейчас почти утро. Скоро взойдёт Изар.
— Не понимаю, — фыркнула ведьма, — как вы тут с таким скудным временным перечнем живёте.
— Мы, Хэла, — улыбнулся он. — Ты тоже живёшь.
— У меня в мире были часы, всё точно и понятно, — возразила она.
— А у нас не понятно? — спросил Рэтар всё ещё улыбаясь.
— Нет. Я вчера проснулась и так и не поняла в каком промежутке темени я нахожусь, — Хэла пожала плечами. — От этого не по себе. Где час волка, час змеи, час медведя? Ну, хотя бы… раз так тяжко определиться с половиной второго ночи или одиннадцатью ноль пятью утра?
Феран нахмурился.
— И нет. Я не буду объяснять, по крайней мере сейчас, — ведьма мотнула головой. — Кажется вчера я столько всего тебе наговорила, что можем теперь лунь молчать.
— Хэла, — он качнул головой и усмехнулся.
— Ты долго шёл вчера.
— Прости, я говорил с Тёрком и Митой.
Рэтар сделал паузу, ведьма внутренне вздохнула — значит тяжёлого разговора будет не избежать.
— И как? — спросила ведьма, как можно отстранённее.
— Хэла, ты не ешь? — спросил феран и этого она не ожидала. Чего угодно, но не такого.
— Что? — спросила ведьма, пытаясь найти ответ, потому что знала, что так просто он не отстанет.
— Что ты вчера ела? — поинтересовался Рэтар.
— Как обычно, — попробовала отскочить она.
— Хэла, — феран покачал головой, а ей не приходилось рассчитывать на удачу своего маневра, — что конкретно?
— Боги… с утра отвар из трав и кусок кислой лепёшки, — а потом пришло осознание, и Хэла ухмыльнулась, — а потом я поднялась к тебе, ты меня одарил дорогущим булыжником, стоимостью с половину света, а потом мы грешили полдня и уснули. Что ты сам вчера ел? Что-то мне подсказывает, что не намного больше меня?
Феран рассмеялся, потом посмотрел на неё внимательнее, чем обычно.
— А за день до этого? — да, да, провести его невозможно.
— Рэтар! — мотнула головой ведьма.
— Нет, Хэла, надо есть, — проговорил Рэтар. — Надо, чтобы не хворать, чтобы… боги, как маленькая!
— Я ем… просто немного… у меня бывает. И в голодный год я не пропаду, — она похлопала себя по заднице, — ресурс неисчерпаем.
— Ты несносная, — он снова рассмеялся, качая головой и притягивая её к себе. — Но теперь ты ешь со мной.
— Рэтар, нет, у меня нет аппетита, это пройдёт… правда, — сон с ним, теперь еда с ним. Кошмар, а ведь Хэла и так чувствовала, что уже дышать без него не может.
— У меня тоже нет, — парировал феран.
— Незаметно, — буркнула она, когда он с лёгкостью, как у него вообще это получается, устроил её на себе.
— Если не будешь приходить есть, то найду тебя и…
— … будешь кормить насильно, — закончила она фразу за него.
— Да, — согласился мужчина и Хэла не сомневалась, что так и будет.
— Думаешь у меня появится аппетит? — не сдавалась ведьма. — Боюсь это приведёт к тому, что грешить мы будем не только ночью, но в обед.
— Зато я буду знать, что ты точно сыта, — ответил Рэтар.
— Очень неоднозначное высказывание, знаешь ли, — повела бровью Хэла.
— Пусть так, но я не хочу, чтобы ты умерла с голоду, ожидая, когда вернётся аппетит, который пропал явно оттого, что Мита рычит на тебя и пытается убить взглядом.
— Не злись на неё, — попросила Хэла. — Она тебя любит.
— Но она не бессмертна, — ответил на это феран.
— Рэтар, — ведьма укоризненно покачала головой.
— Хэла, — он пожал плечами, а она уткнулась в его плечо.
— Тебя что-то беспокоит? — спросила она, чувствуя как феран погружается в свои мысли, которые не дают покоя и изводят.
— Да. Много всего, — согласился он, хотя ведьма была уверена, что делиться не станет. — Вот, например, Мита сказала, что отец заклеймил чёрную ведьму и она видела клеймо. Клеймо именно моего отца.
— А есть разница?
— Да. Клеймо такое же, как печать. Печать у каждого поколения своя.
— Поколения? — нахмурилась, удивляясь Хэла. — Как так?
— У данэ и его двух братьев была своя, у отца и его брата своя, когда я стал фераном, я сделал свою и ею будут пользоваться Роар и Элгор, когда станут феранами, а у следующего поколения, у их детей, будет своя, — пояснил Рэтар. — И конечно все в доме знают как выглядят эти печати. И Мита видела на теле чёрной ведьмы печать поколения моего отца. И танар не мог её заклеймить, значит…
И он пожал плечами, а ведьма хмыкнула.