- Расстраивается из-за того, что мы уезжаем на целых три недели.
- Джейн сама тебе это сказала? - изумилась Лиз и тут же заулыбалась. Мне она ничего не говорила. Наверное, решила, что тебя легче разжалобить. И, надо признать, она права.
Лиз обхватила руками его шею, отчего полотенце упало.
- Так я никогда не соберусь, - пробурчал Берни и, заперев дверь, включил воду. Ванная быстро наполнилась паром. Он стал медленно раздеваться, по-прежнему не отрывая глаз от Лиз. Они вновь занимались любовью в ванной, но уже не так, как той ночью в отеле. Когда все было позади, и она, и он выглядели донельзя довольными. Берни встал под душ и по-мальчишески улыбнулся.
- Как хорошо... Это первое или только закуска? Она ответила ему озорным взглядом:
- Ты даже не представляешь, что ждет тебя на десерт...
Берни принялся намыливать свое тело, и Лиз тут же последовала его примеру. Он было хотел повторить все еще раз, но тут вспомнил, что они уже и так опаздывают. Чего Берни никак не хотел в этой ситуации - так это раздражать маму.
Они пожелали Джейн спокойной ночи, объяснили сиделке, где что лежит, и поспешили в гараж. Лиз была одета в платье, которое купил для нее Берни приятная серая фланель с белым атласным воротником. К платью этому хорошо подходили жемчужное ожерелье и серые фланелевые туфли с черными носами все от фирмы "Шанель". Золотистые волосы Лиз были красиво уложены, в ушах поблескивали серьги с жемчугом и бриллиантами, на руке сверкало огромным камнем обручальное кольцо. Она казалась одновременно обольстительной и скромной. Она была прекрасна - Берни видел, какое впечатление Лиз произвела на мать, когда та увидела ее в холле отеля. Она испытующе смотрела на Лиз, пытаясь отыскать в ней хоть какой-то дефект. Когда Лиз взяла под локоть его отца и повела его вниз, в бар, мать прошептала:
- Выглядит она, конечно, недурно.
В ее устах эти слова звучали величайшей похвалой.
- Чушь, - отозвался Берни. - Она просто прекрасна.
- Такие красивые волосы... Это естественный цвет?
- Конечно.
Они догнали отца и Лиз, сели за один из столиков и заказали напитки. Родители пожелали того же, чего и обычно, Берни же и Лиз взяли по бокалу белого вина. Уже пора было идти в другой зал, где их ждал обед.
- Итак... - Руфь Фаин посмотрела на Лиз так, словно собиралась зачитать ей смертный приговор. - Как же вы все-таки нашли друг друга?
- Я ведь уже говорил тебе, мама! - вмешался Берни.
- Ты говорил, что вы встретились в магазине. - Мать никогда ничего не забывала. - Это все, что мне известно. Лиз нервно рассмеялась:
- На самом деле первой с ним познакомилась моя дочь. Она потерялась, и он подошел к ней. Пока они дожидались меня, он угощал ее банановым сплитом.
- Что значит - дожидались? Вы что - не разыскивали свою дочку?
Лиз с трудом сдерживала смех. Она была готова к вопросам такого рода. Берни очень точно описал свою мать, он назвал ее испанским инквизитором в шапке из норки. Лучше сказать было невозможно.
- Конечно, разыскивала... Мы встретились наверху. Вот, собственно, и все. Потом он послал Джейн несколько купальников, а я в ответ пригласила его на пляж... Потом были шоколадные мишки... - Лиз и Берни заулыбались. Это, наверное, все. Можно сказать, у нас любовь с первого взгляда.
Она нежно посмотрела на Берни. Госпожа Фаин, глядя на нее, заулыбалась. Возможно, так оно и есть. Возможно. Делать выводы время еще не пришло. Больше всего ее смущало, что Лиз не еврейка.
- Думаете, так будет всегда?
Мать вновь уставилась на Лиз, Берни же едва не застонал, поразившись бестактности ее вопроса.
- Думаю, да, госпожа Фаин.
И тут Лиз заметила, что мать Берни изумленно смотрит на ее замечательное обручальное кольцо. На ее собственном кольце камень был раза в три меньше.
- Скажите, его купил вам мой сын?
- Да, - тихо ответила Лиз, несколько смущенная этим обстоятельством.
- Вам крупно повезло.
- Я знаю, - ответила Лиз, взглянув украдкой на покрасневшего от смущения Берни.
- Это мне крупно повезло, - прохрипел Берни, ответив Лиз нежным взглядом.
- Надеюсь, так оно и есть. - Мать испытующе посмотрела на сына и вновь перевела взгляд на Лиз. Пытка продолжалась. - Берни сказал, что вы работаете школьным учителем, это верно?
Лиз согласно кивнула:
- Все правильно. Я преподаю во втором классе.
- Вы собираетесь заниматься этим и впредь? Берни хотел было попросить мать не лезть не в свое дело, но здравомыслие в нем взяло верх над чувствами, в такой ситуации мамашу лучше было не трогать. Еще бы! Ведь сейчас та говорила с будущей супругой ее единственного сына! Он посмотрел на Лиз, такую молодую и такую красивую, и внезапно почувствовал что-то вроде жалости;
Берни незаметно сжал ее руку и нежно улыбнулся, глядя прямо в глаза, давая тем понять, как он ее любит. Отец так и вовсе не отрывал от Лиз взгляда - она ему явно нравилась. Руфь, похоже, относилась к ней иначе.
- Вы собираетесь работать? - никак не унималась она.
- Да. Работа заканчивается в два. Днем я буду с Джейн, а вечером дома.
Сказать на это было нечего. Подошедший метрдотель повел их к приготовленному столику. Едва они сели, мать завела разговор о том, что до свадьбы обычно принято жить порознь. Особенно негативно подобное легкомыслие может сказаться на Джейн. При этих словах Лиз густо покраснела. Берни пришлось вмешаться и объяснить, что речь идет о каких-то нескольких днях, которые в любом случае не имеют значения. Мать поспешила согласиться, но лишь для того, чтобы сделать им новые внушения. Руфь Фаин и в этот вечер оставалась верной себе.
- Господи, и она еще удивляется, что я не желаю видеться с ней часто, - заметил Берни, когда они уже попрощались с родителями. Даже попытки отца как-то скрасить вечер не могли улучшить ему настроения.
- Она ведь иначе не может, любимый. Ты - ее единственный сын.
- Если это действительно так, значит, у меня будет не меньше дюжины детей! Иногда она меня дико раздражает. Вернее, не иногда, а всегда.
Лиз усмехнулась и покачала головой:
- Она успокоится. Я, по крайней мере, на это очень надеюсь. Ты лучше скажи - я прошла испытание или нет?
- С блеском. - Он подошел к Лиз и погладил ее по плечу. - Мой отец весь вечер только и делал, что смотрел на твои ноги. Я за ним следил.
- Он у тебя очень милый. И очень интересный человек. Он успел описать мне несколько хирургических приемов, и я, как мне кажется, все поняла. Пока ты говорил со своей матушкой, мы очень мило беседовали...
- Он любит говорить о своей работе.
Берни нежно посмотрел на Лиз. Раздражение потихоньку угасало. Мать все-таки добилась своего, впрочем, к этому ему было не привыкать. Она любила мучить его. Теперь она будет мучить и Лиз, и, может быть, Джейн... Эта мысль вновь испортила ему настроение.
Прежде чем отправиться ко сну, он решил немного выпить. Они сидели перед камином и говорили о планах на ближайшее будущее. Берни должен был отправиться к приятелю и оттуда поехать в синагогу. Лиз и Джейн должны были дождаться Трейси и приехать туда же уже втроем. Родителям Берни заказал отдельный лимузин. Лиз выдавал замуж архитектор Билл Роббинс, хозяин дома на Стинсон-Бич. Они были знакомы уже не один год, хотя виделись не так уж и часто. Билл был крайне серьезным человеком и очень нравился Лиз. На роль посаженого отца он подходил как нельзя лучше.