Ригор, терзаемый сомнениями, и ничего не подозревавший Карл следовали в замок Исуар.
От Тьера до Исуара было примерно десять лье, по горным дорогам примерно два дня пути. Путники переночевали около костра на открытом воздухе. Стол конец октября и ночи становились прохладными.
Покинув замок Тьер, избавившись от очарования и давления баронессы, Ригор попытался собраться с мыслями. Он сидел подле костра, закутавшись в плащ, и размышлял:
«Стать бароном – мечта моей жизни… Не придётся скитаться по дорогам… А может быт вернуться в Монбельяр?.. Нет-нет… Виконтесса прекрасно знает, кто я на самом деле. Вопросы чести для неё на первом месте. Да и потом я не прославил её имя, как обещал… Сколько же времени прошло с тех пор, как я покинул Монбельяр?.. Почти два года… Но я не хочу убивать эту несчастную из замка Исуар, пусть даже она уродлива, как мантикора[76]… Но тогда я не смогу вернуться в Тьер… И что же? Опять скитания…»
Размышляя, таким образом, Ригор не заметил, как заснул. Ему приснилась прекрасная дама. Она ласкала его, целовала… Доводила до неистовства… Ригор даже застонал во сне. Но он не видел её лица. Наконец он прозрел, перед ним стояла высокая стройная женщина, совершенно обнажённая. Её лицо скрывала серебряная маска…
… К концу следующего дня путники достигли отрогов горного массива Мильзаш[77] и спустились в живописную долину, по которой обычно следовали торговцы из Прованса и Лангедока в Бургундию.
За ней, на горизонте, на отрогах Мильзаша возвышался замок Исуар. Быстро сгущались осенние сумерки. Долину начал окутывать бледно-молочный туман…
Ригору невольно показалось вид у замка зловещий, и что в нём обитают злые духи, которые-то и подчинятся даме в серебряной маске. Он поёжился и подумал: а так ли он любит Франсуазу, дабы переступить ворота этого замка? А может, отправиться дальше?.. И навсегда забыть и о замке Тьер и о Франсуазе…
После некоторых колебаний, Ригор пришпорил коня. Измученный оруженосец, едва успевал за ним… Словом, при виде очередного замка, каждый раз повторялась одна и та же история.
– Господин, я устал… Валюсь с ног… Не надо так быстро… – задыхаясь лепетал Карл. – Я голоден, хочу пить… Вам-то хорошо верхом на коне…
– Ничего, Карл, потерпи… Осталось всего-то пол-лье и мы получим ночлег и сытный ужин, – подбадривал Ригор.
– Скорей бы уж… – отвечал оруженосец.
Наконец, Ригор и Карл достигли ворот замка и постучали в них медным кольцом. В воротах приоткрывается узкое оконце.
– Что вы хотите? – проскрипел мужской голос.
– У меня послание для госпожи де Исуар, – уверенно ответствовал Ригор.
– И от кого?.. – не унимались за воротами.
– От баронессы де Тьер.
Невидимый стражник замолк. Повисла гнетущая тишина…
– Эй! – окликнул его Ригор. – Мы рассчитывали на ваше гостеприимство! Не пристало вашей хозяйке держать странствующего рыцаря за воротами.
– Как ваше имя, сударь? – снова проскрипел мужской голос.
– Чёрный Рыцарь!
Оконце резко захлопнулось. Снова повисла гнетущая тишина…
– Дьявольское место… – прошептал Ригор и спешился. – Порвались пропадом это баронство… Лучше остаток жизни скитаться в лютней в руках.
Неожиданно ворота распахнулись. Он увидел двух пожилых слуг. Один из них молча взял под уздцы лошадь Ригора, дабы отвести её во внутренний двор. Ригор и Карл также молча проследовали за ним.
Ригора проводили в зал, который отнюдь не поразил гостя своим убранством. Обстановка была на редкость скромной. Единственным украшением, висевшим рядом с камином, служил щит с изображением герба, разделённого на четыре красно-жёлтых части. В красных частях красовались изображение крылатых коней пегасов, в жёлтых – белоснежных лилий.
Ригор невольно попытался расшифровать значение герба: пегас означал символ славы, красноречия и созерцания; лилия указывала на родство с графом Клермонским и означала добрую надежду и непорочность.
«Непорочность… – подумал Ригор, – пожалуй, здесь не прижилась, раз хозяйка замка совращает путников. Пегас… Неужели в роду де Исуар были признанные поэты? А что касается родства с графом Клермонским – оно весьма не кстати…»
…В это время Эстеле доложили, что в зале её ожидает Чёрный Рыцарь, доставивший послание от её мачехи. Девушка пришла в неподдельное волнение и приказала тотчас послать за кормилицей.
Не успела Ивона переступить порог её комнаты, как та набросилась на неё в расспросами:
– Кормилица, неужели ты видела вещий сон? И этот тот самый рыцарь, облачённый в чёрные одежды?
Ивона несколько растерялась.
– Возможно, госпожа… Если хотите, я сама приму его и узнаю о цели его визита… Впрочем и так всё ясно: он привёз послание от вашей мачехи.
– Нет-нет… Я сама поговорю с ним, – решила Эстела и направилась в зал.
Она застала Чёрного рыцаря за созерцанием семейного герба Исуаров.
– Франциск де Исуар прославился своей не укротимой храбростью. Он верно служил Робберу II Благочестивому, который и украсил герб Франциска изображением пегаса на красном поле. Затем род Исуаров породнился с Клермонами, отсюда и появилась лилия…
Ригор обернулся и замер от неожиданности. Перед ним стояла стройная высокая дама. Фигура и её причёска и наряд выглядели безупречно. Её голос завораживал… Но лицо скрывала серебряная маска.
«Боже Всевышний… – подумал Ригор. – Неужели это та самая Дама в серебряной маске?.. Чудовище… Уродина, падчерица Франсуазы?.. Не может быть… И почему она так похожа на ту женщину из моего сна?..»
– Прошу вас… – проворковала Дама и указала Ригору на стул. Гость, словно завороженный, расположился на нём.
– Мне сказали, что вы доставили мне послание от Франсуазы де Тьер… – всё тем же приятным голосом произнесла таинственная хозяйка замка.
– Да-да… Разумеется, простите меня… – он протянул Эстеле свиток, увенчанный печатью.
Эстела очаровательно улыбнулась. Ригор увидел ослепительно-белые зубы и обратил на пухлые губы Дамы. Она надломила печать, развернула послание и бегло пробежалась по нему глазами. Ригор заметил, как руки Дамы затряслись, а крупные красивые глаза увлажнились.
– Констанция вышла замуж за барона де Орийнак… Вы присутствовали на свадьбе? – поинтересовалась она, едва сдерживая рыдания.
– Да, сударыня. Констанция выглядела прелестно…
Эстела откинула письмо и разразилась неистовым смехом.
– Разумеется! Она же красавица! – с каким-то остервенением воскликнула она. – Мало того, что мачеха превратила меня в изгоя, так она ещё и издевается надо мной!
Сердце Ригора сжалось от жалости. В этот момент он искреннее сочувствовал Даме, мысленно обвиняя Франсуазу в жестокости.
– Как чувствует себя барон де Тьер? – немного успокоившись, спросила она.
– Он медленно умирает… – признался Ригор.
– Впрочем, мне всё равно. Он даже не поинтересовался: жива ли я? Он не хотел видеть подле себя обезображенную оспой дочь!
Ригору хотелось найти для неё слова утешения. Но не решился…
– Благодарю вас, сударь… – уже спокойным тоном произнесла Дама. – О вас позаботятся.
Ригор встал и поклонился в знак благодарности.
– Ответа для баронессы не будет… – жёстко сказала Дама и уже намеривалась покинуть зал. Неожиданно она остановилась и, стоя спиной к гостю, спросила:
– Назовите ваше имя, рыцарь…
– Ригор.
– Я – Эстела… – сказала она, по-прежнему не оборачиваясь, и удалилась.
В зал вошёл пожилой слуг, жестом приглашая Ригора следовать за ним. Он проводил его в комнату, помог разоблачить доспехи. В комнате стояла бадья, наполненная тёплой водой, рядом с ней лежала чистая одежда. Ригор решил, что она ещё принадлежала Франциску де Исуару, а затем подумал, что ему видно суждено всю жизнь облачаться в чужую одежду.
– Вы можете принять ванную, сударь… – произнёс слуга.
– Благодарю… А, где мой оруженосец? – поинтересовался Ригор.
– О нём позаботятся, не беспокойтесь, – учтиво ответил слуга.
…Эстела вошла в потайную комнату, откинула небольшую круглую створку, размером чуть меньше человеческого глаза, перед её взором предстал Ригор во время омовения.
Прочитанные рыцарские романы и неудовлетворённая страсть тотчас дали о себе знать: Эстела ощутила пульсирующую боль внизу живота. Такое с ней было впервые… Она страстно желала Ригора, понимая, что он отнюдь не юноша-торговец, а умудрённый любовным и жизненным опытом мужчина.
После омовения Ригор облачился пелисон. Вскоре дверь комнаты отворилась, на пороге появился всё тот же слуга.
– Госпожа приглашает вас на ужин.
Ригор смутился.
– Но я в таком виде…
– Я помогу вам облачиться, – сказал слуга и подал специально приготовленный по сему поводу камзол и панталоны.
Наряд покойного Франциска пришёлся гостю впору. Даже пулены и те подошли по размеру. Ригор в новом наряде гордо прошёлся по комнате.
– Я готов отужинать с госпожой Эстелой.
Слуга вздрогнул, удивившись, что хозяйка назвала рыцарю своё имя.
Ригора проводили в зал, где он ещё несколько часов назад беседовал с Эстелой, он сел за стол и тут же преступил к трапезе, потому как испытывал сильное чувство голода. Вскоре появилась и сама хозяйка.
Ригор не растерялся, он поднялся из-за стола и как воспитанный человек, поприветствовал хозяйку замка. Эстела кивнула, села за стол. Ужинали молча…
Проголодавшийся Ригор налегал на жаркое, обильно запивая его вином. Эстела внимательно разглядывала своего сотрапезника. Поначалу гость чувствовал себя «не в своей тарелке», скованно, ему было не по себе от блеска глаз, исходящих из глазниц серебряной маски. Но вскоре вино и обильная пища сделали своё дело, он перестал обращать внимание на маску Эстелы и воспринимал её просто, как женщину.
Наконец Эстела, насладившись внешностью гостя, заговорила. Она попросила рассказать всё до мельчайших подробностей про Тьер. Ригор охотно удовлетворил её любопытство.
Неожиданно Ригор ощутил сильное головокружение и ощутил острое желание прилечь.
– Простите меня, сударыня… Кажется, я слишком много выпил…
Эстела трижды хлопнула в ладоши. Словно по мановению волшебной палочки, в зал вошли слуги, помогли Ригору выйти из-за стола и препроводили в приготовленные для него покои.
Эстела же поспешила к кормилице. Та ждала свою воспитанницу с нетерпением.
– Ивона! Неужели это тот самый рыцарь, что спас меня из огня? Не молчи, умоляю тебя!
Кормилица не торопилась с ответом.
– Очень похож, госпожа… Но вы же понимаете сон есть сон… Разве там разглядишь внешность? Уж что приснилось, то приснилось…
Эстела кивнула.
– Он разговаривал со мной, словно я – нормальная женщина и не ношу эту омерзительную маску! – С жаром произнесла она, метнулась к Ивоне и обняла её. – Что мне делать? Отправиться в монастырь?
Ивона погладила девушку по голове, как в детстве.
– Конечно… Мы покинем замок и никому не скажем, куда направляемся… Пусть баронесса ищёт тебя по всему графству.
…Ригор разместили в небольшой аккуратно прибранной комнате. Утомлённый насыщенным днём, он скинул с себя старомодное одеяние, буквально упал на кровать и удовольствием вдохнул аромат чистого белья.
«А ложе-то прямо-таки королевское… – подумал он. – Такое подстать разделить хоть с графиней, хоть с королевой…»
Не успел он это подумать, как дверь спальни отворилась, на пороге появилась «королева», а вернее – Дама в серебряной маске.
Ригор замер от неожиданности. События развивались столь стремительно, что он пребывал в постоянном внутреннем смятении, ибо в душе его между собой боролись: порядочность, чувство уважения к женщине, независимо от её внешности – с одной стороны; любовь к Франсуазе, алчность, желание заполучить баронство – с другой…
И в эту самую минуту, когда Эстела появилась на пороге его временной спальни порядочность неожиданно взяла верх.
Женщина была облачена в пелисон, подбитый беличьим мехом. Она, не торопясь распахнула его, затем тяжёлое одеяние соскользнуло и упало подле её ног.
Ригор замер, не в силах оторвать взгляд от хозяйки замка. Эстела предстала перед ним в прозрачной тунике, а затем намеренно приспустила одеяние с левого плеча. Её кожа отливала матовым блеском, притягивала и манила.
Ригор невольно ощутил напряжение в своих чреслах. «Бог мой, – подумал он, – если бы не эта маска… Она просто обворожительна…»
Эстела, словно уловив его потаённые мысли, приспустила тунику ещё ниже, обнажив грудь. Ригор потерял дар речи. Тело хозяйки замка было безупречно… Но лицо!
Эстела приблизилась к ложу. Глаза её неистово сверкали сквозь прорези маски, пухлые губы были приоткрыты, они молили о поцелуе. Ригор, не в силах сопротивляться соблазну, полностью отдался во власть Дамы.
… В постели Эстела была страстной, даже неистовой. Ригор решил, что сия страсть граничит скорее с отчаяньем.
После бурных ласк, любовники заснули. Ригор проснулся посередине ночи. Обнажённая Эстела спала рядом. Её серебряная маска поблёскивала в сполохах огня, догоравшего в камине.
Он снова поймал себя на мысли, что тело Дамы прекрасно… И после столь упоительной ночи он уже не посмеет причинить ей вреда. И навсегда простился с вожделенным баронством.
Невольно Ригор поддался соблазну и попытался снять маску с Эстелы. Та мгновенно проснулась и резко вскочила с кровати.
– Не смей этого делать! Иначе я убью тебя! – взревела она, подобно раненому зверю. – Ты что решил насладиться моим уродством! А я поверила тебе!
Ригор испугался такой вспышки гнева и попытался оправдаться:
– Прости меня, Эстела… Я вовсе не желал причинить тебе боль.
– Но ты это сделал! Неужели ты действовал по указке моей мачехи? Это она подослала тебя и приказала увидеть моё лицо?! Она хотела убедиться, что я по-прежнему уродлива?
Эстела обнажённая стояла подле ложа, грудь её вздымалась…
Ригор встал и попытался приблизиться к ней.
– Я… я… прошу тебя, успокойся… Верь мне… – сбивчиво произнёс он.
Но Эстела не отстранилась от него, а, напротив, дала обнять себя и прильнула к своему рыцарю.
– Ты всё ещё хочешь увидеть мой лицо? – спросила она, взглянув на Ригора в упор.
– Да…
– Тогда ты будешь первым из мужчин, кто увидит его…
Она сняла маску и отвернулась, её прекрасные волосы, разметавшись, закрыли лицо. Ригор растерялся, но собравшись с силами, решил идти до конца.
– Эстела, повернись ко мне… Обещаю, ничего не скажу тебе, какая бы ты не была! Эстела повернулась. Волосы, по-прежнему, скрывали её лицо. Ригор аккуратно убрал их с лица девушки и обомлел…
Её лицо было изрыто глубокими следами от оспы. Чувство жалости обуяло его, он прижал к себе несчастную девушку.
– Скажи мне, чем я могу помочь тебе?
Эстела, не ожидая подобной реакции, разрыдалась.
– Ты первый, кто проявил сочувствие, в основном я вызываю отвращение… – всхлипывая, призналась она.
– А теперь тебе надо успокоиться, – сказал Ригор, увлекая свою Даму на ложе. – Утро вечера мудренее…
Ригор проснулся, его подушка ещё хранила аромат тела Эстелы. Он повернулся на бок и попытался обнять свою Даму… Но, увы, в его руки попала лишь пустота – Эстела уже успела покинуть ложе.
Ригор встал и оделся. На туалетном столике стоял медный тазик и кувшин с водой. Он умылся и вытерся специально приготовленными холстами[78].
Рядом с умывальными принадлежностями Ригор нашёл довольно длинное письмо на куске египетского папируса, написанное аккуратным убористым почерком.
Он приблизился к стрельчатому окну и начал читать. В письме Эстела излагала историю своей жизни, многое он уже итак знал.
В конце послания была приписка: «Лишь одно сможет помочь мне. И сие одно – чудо. Если ты согласишься помочь мне обрести прежнее лицо, без отвратительных следов болезни, вселив в меня надежду, ты спасёшь меня и сделаешь самой счастливой на свете…»
В комнату вошёл слуга. Ригор оторвался от письма и спросил:
– Скажи мне, где госпожа Эстела?
– Её нет, ваша милость, – ответил слуга.
– Как нет, так, где же она?
– Госпожа покинула замок, и просила передать вам, что будет ждать вас ровно через год в женском монастыре святой Клары, в местечке Виши, что южнее замка Мулен.
Ригор растерялся.
– Завтрак готов… оруженосец ожидает вас во внутреннем дворе… – сказал слуга, давая понять, что визит рыцаря подошёл к концу.
– Где моя одежда и доспехи? – резко спросил Ригор.
– Они в полном порядке, сударь, – заверил слуга. – Я помогу вам облачиться. Не пристало Чёрному Рыцарю носить одежду с чужого плеча… – добавил он и покосился на наряд гостя.
Он этих слов Ригор отчего-то ощутил себя потерянным. Франсуаза была для него почти что потерна, а Дама в серебряной маске упорхнула прямо из-под носа.
«А что я хотел? На что я рассчитывал? – мысленно корил себя Ригор. – Разумеется, она должна сделать попытку и вернуть утраченную красоту…»
… Ригор наскоро позавтракал, облачился в доспехи и, снова ощутив себя Чёрным Рыцарем, покинул Исуар.
Сначала Ригор хотел догнать Эстелу, но затем трезво рассудил, что она могла отправиться по одной из горных троп, о которых он и понятия не имеет и после длительных раздумий он всё же решил вернуться в Тьер.
Встреча с Франсуазой не принесла радости. Баронесса бросилась в объятия своего возлюбленного, рассчитывая услышать, что он избавил её от падчерицы.
Но, увы, чувства рыцаря изменились, его сердце более занимала Эстела, Дама в серебряной маске, несмотря на свою безобразную внешность. Ригор и сам не знал, как это случилось, поэтому не решился рассказать всю правду баронессе.
Он холодно отстранился от неё и произнёс:
– Увы, сударыня, я не смог выполнить ваш приказ, потому что опоздал. Дама в серебряной маске покинула Исуар в неизвестном направлении. Думаю, она туда больше не вернётся.
Франсуаза удивлённо воззрилась на своего любовника.
– Как?.. Неужели она отважилась отправиться в Мулен к своему родственнику? – недоумевала она.
– Не знаю. Ничего не могу вам сказать… – солгал Ригор. – Возможно, ей надоело заточение, и она решила вернуться к жизни.
Баронесса всплеснула руками, ей было недосуг, что любовник разговаривает с ней несколько холодно. В данный момент её волновала лишь падчерица.
– А, если она отправилась в Клермон-Ферран? – волновалась она.
– Возможно…
– Я должна опередить её… – выпалила на одном дыхании баронесса. – Да, но что я скажу графу Клермонскому?.. – переживала она. – Ведь барон ещё жив!
– Вашими стараниями, сударыня, ему недолго осталось. – Саркастически заметил Ригор.
Баронесса встрепенулась.
– Что ты хочешь этим сказать? – высокомерно спросила она. – И что вообще ты себе позволяешь?
– Ровным счётом ничего, баронесса. И потому я тотчас покидаю Тьер.
Баронесса хотела что-то сказать, найти слова, которые вернули бы любовника, но не нашлась.
– Ты очень переменился… Чем это вызвано, позволь спросить? – наступала она.
Ригор пожал плечами.
– Ничем… Просто я решил, что не хочу становиться бароном. Мне суждено скитаться в образе Чёрного Рыцаря по землям Бургундии, Клермона и Окситании[79]… – сказал он и изящно по-милански поклонился. – Прощайте, ваше сиятельство. Да хранит вас Господь! – Сказал он и покинул Тьер.
Мантикора – вымышленное существо, чудовище с телом красного льва, головой человека и хвостом скорпиона. Покрыто рыжей шерстью, имеет три ряда зубов и глаза, налитые кровью. Хвост мантикоры, заканчивается шипами, яд которых убивает мгновенно. Полагали, что мантикора является хищником и может охотиться на людей. Поэтому на средневековых миниатюрах часто можно увидеть изображение мантикоры с человеческой рукой или ногой в зубах.
Горы Мильзаш также как и горы Шен-де-Пюи входят в состав Центрального горного массива Франции.
Так назывались полотенца (полоски холстов).
Окситания включала в себя земли: Прованс, Дром-Вивере, Овернь, Лимузен, Гиень, Гасконь и Лангедок; фактически весь юг Франции.