На сей раз я решила подняться выше, подальше от пыли и автомобильных выхлопов, но не выпуская из виду нашей стоявшей внизу машины. Дорога здесь проходила как бы в узеньком ущелье, и едва я взобралась на холм, как сразу же почувствовала, что воздух заметно посвежел, а под ногами мягко пружинят трава и цветы.
Растительность здесь была далеко не столь буйная, как вдоль дороги на Афку, однако холмы покрывало достаточно зелени. Легкий ветерок шевелил траву, головки чертополоха и пучки каких-то маленьких беленьких цветочков, издали похожих на иней. Надо всем этим, резко выделяясь на фоне серого камня, раскинулись целые каскады слепяще-золотистого ракитника; и повсюду, рассекая своими стеблями покрытые изморозью белых цветочков склоны горы, произрастал алтей - тот самый старый добрый и простой алтей из английского садика - красный, желтый и белый, буйно разросшийся между камнями предгорного Ливана.
А в какой-то четверти мили от меня, там, где поверх камней рос точно такой же ракитник и алтей, начиналась Сирия.
Я поднялась, наверное, метров на тридцать, и с этой высоты могла окинуть взглядом ту самую ничейную землю, и то, что находилось за ней, за сирийским пограничным пунктом, где дорога изгибалась под крутым скалистым обрывом и спускалась вниз, пересекая протекавшую по дну долины речушку.
Как и везде в этом неизбалованном влагой краю, рядом с водой гнездились деревья и сельскохозяйственные угодья, тогда как речка пробивала себе путь на юг, продираясь сквозь тянувшиеся по дну долины заросли кустарника, посевы кукурузы и виноградные плантации. То там, то здесь, подобно зеленым прожилкам, пронизывающим сухой лист, долину пересекали маленькие протоки, впадавшие затем в основное русло. Мне была видна - примерно в четверти мили по ту сторону от сирийской границы - одна из таких речушек, извилисто струившаяся зеленой лентой между обнаженными холмами; ее окаймляли клочки посевов кукурузы, белевшие как кости стволы тополей с поблескивающей на ветру молодой листвой, и пыльная тропа, по которой плелся навьюченный осел, а рядом с ним шла женщина с кувшином на голове.
Я провожала ее ленивым взглядом, пока мои глаза не выхватили - отчего я сразу же напряглась, вся превратившись во внимание, - то место, где тропинка соединялась с основной дорогой.
Рядом с ней располагалась небольшая рощица, под пологом которой проглядывало что-то белое, явно металлическое. Машина. Знакомая мне машина, стоявшая в тени и обращенная носом на юг.
Кажется, я уже упоминала, что с детства была дальнозоркой. Не прошло и двух минут, как я со всей отчетливостью узнала в ней "порше" Чарльза. Листва не позволяла разглядеть, сидит ли он сам в кабине, однако вскоре я столь же явно заметила в кустарнике поблизости от машины какое-то движение.
Я повернулась, стала поспешно спускаться с горы и снова оказалась рядом с моим такси, окруженная облаком пыли, в тот самый момент, когда увидела выходящего из барака Хамида.
- Кажется, все должно пройти нормально, - проговорил он с ходу. - Как я и предполагал, надо обратиться в "сюрте", поэтому если мы сейчас вернемся... что-то случилось?
От возбуждения и поспешного спуска я совсем задохнулась:
- Я только что видела его машину - Чарльза, моего кузена! Она стоит примерно в четверти мили, по ту сторону границы. Я поднялась вон туда, - я махнула рукой, - и увидела ее там, поверх обрыва, за рекой. Она стоит под деревьями. А может, Бен предупредил его о моем приезде и он решил выехать навстречу?
- Возможно, хотя мне это представляется маловероятным, - заметил Хамид. - Вы уверены, что это его машина?
- Абсолютно уверена. Во всяком случае это белый "порше", а таких здесь не так уж много. Это определенно она!
- Куда обращен капот?
- На юг.
Рядом с нами раздался стук шлагбаума, опустившегося за багажником одной из машин, которая устремилась в южном направлении; пропустивший ее араб присел на корточки и закурил очередную сигарету.
С противоположной стороны границы поблескивали отраженным солнечным светом лобовые стекла машин. Я глянула в том направлении:
- Видимо, вы правы, это маловероятно. Если бы он так уж хотел повидаться со мной, то мог бы вчера дождаться или, по крайней мере, позвонить, а не торчать здесь с призрачной надеждой перехватить меня. Но раз так, что же он здесь делает? Если он вчера вечером добрался до Дамаска, то вряд ли сразу же пустился в обратный путь, не дождавшись возвращения мистера Сифары, да и Бен должен был сказать ему, что я еду. Кроме того, его машина стоит носом к югу.
- Я думаю... - медленно проговорил Хамид, - что он ехал из Хомса. Вы, кажется, говорили, что ваш друг, этот мистер Сифара, должен был вернуться оттуда? Возможно, когда ваш кузен позвонил в Дамаск, он узнал об этом и сам поехал в Хомс.
- И там провел ночь? Не исключено... но почему же он тогда сегодня утром не вернулся в Бейрут? Подумайте сами, даже если у него оставалось какое-то дело в Дамаске, он сначала приехал бы ко мне или, по крайней мере, позвонил бы.
- Как знать, может, он и звонил. Если сегодня утром он позвонил из Хомса и узнал, что вы выехали, то предпочел поехать именно этим путем, вместо того чтобы тащиться по пыли, и решил дождаться вас у границы. Если ему сказали, что вы еще не приезжали, то он, возможно, сам пересек границу и решил дождаться вас здесь.
- Трудно сказать... ведь все может оказаться простым совпадением, и он предпочел эту дорогу лишь потому, что не захотел ехать по пустыне. Ну надо же такому случиться! - Я в безнадежном отчаянии глянула в сторону пыльной дороги. - Сейчас он в любую минуту отъедет, а я не могу даже сказать ему, что нахожусь здесь!
- Зато я могу это сделать, - заметил Хамид и ободряюще улыбнулся. - Не отчаивайтесь, мисс Мэнсел, все очень просто. Сейчас я поеду и поговорю с вашим кузеном.
- Вы? В самом деле?
- Ну конечно. Скажу ему, что вы здесь, но не можете пересечь границу. Он вернется, заберет вас и потом сам отвезет в Бейрут, в "сюрте". Если так и случится, то я поеду дальше в Дамаск и захвачу там своих пассажиров на обратный путь, а если нет, вернусь за вами. Ничего, если вы побудете здесь одна?
- Ну конечно. О, как я вам благодарна. Да, вы правы, надо спешить, чтобы он не успел уехать. Я возьму остатки завтрака, поднимусь на гору и буду ждать.
- Прихватите заодно свою сумку и кофту - это может понадобиться. - Он полез за ними в машину. - Кофе тоже, да? И фрукты... вот. Если там очередь, то ждать придется долго.
- Не волнуйтесь обо мне. В любом случае мне отсюда все будет видно.
- Он быстро ездит?
- Иногда. А почему вы спрашиваете?
- На тот случай, если ему неизвестно, что вы здесь, и" если он остановился просто передохнуть и вдруг уедет...
- Вы попытаетесь догнать его?
- Если получится. Так, вы донесете все это? Думаю, мне пора.
- Ну конечно, донесу. Не ждите меня, поезжайте.
Он сел в машину и завел мотор:
- Вы сказали, машина стоит за деревьями? Я его с дороги увижу? Где именно он стоит?
- В четверти мили по другую сторону от границы, там справа есть рощица, а сразу за ней - горбатый мостик. Вы не промахнетесь. Дорога ровная, так что вы проедете. И спасибо вам, Хамид, большое спасибо...
- Пожалуйста... к вашим услугам, - он улыбнулся, сделал жест рукой, мол, "пустяки", и умчался.
Я побрела по склону вверх, направляясь к своему насесту.
"Порше" стоял на том самом месте. Я разложила свою поклажу на траве и принялась глядеть, прикрыв ладонью от солнца глаза. Раз он до сих пор не уехал, значит, мое предположение о том, что это всего лишь короткая остановка для отдыха, не оправдывалось. Он или решил перекусить, или действительно дожидается меня.
Я посмотрела на извивающуюся впереди ленту дороги. Повторная взятка Хамида взметнула над ним второй ливанский шлагбаум, и машина устремилась вперед по ничейной территории. У сирийского поста ему пришлось задержаться, я увидела, как Хамид выскочил из машины и ринулся с бумагами к служебному помещению. Сейчас он был один и к тому же его здесь хорошо знали, так что задержки быть не должно.
Я подняла взгляд, чтобы посмотреть на "порше".
И вовремя, потому что белая машина как раз выскользнула из-под деревьев, словно гончая из своры, резко сделала правый поворот, подняв тучу пыли, и устремилась по дороге в сторону Дамаска. Через несколько секунд до меня донесся изменившийся рокот двигателя - машина проезжала по мосту.
Не прошло и пары секунд, как "порше" скрылся из виду.
ГЛАВА 13
Я, Господь свидетель тому,
Никогда не знала этих людей.
С. Т. Кольридж. Кристабель