Анна в очередной раз восхитилась красотой определённого в мужья мужчины. В своём мире он выглядел ещё более уверенным: властный взгляд, гордо вскинутая голова в обрамление густой шевелюры чёрных волос. За три месяца причёска Матиса изменилась. Он явно не стригся, как и не брился в последнее время. Чёрная бородка в паре с тонкими усиками делали его ещё привлекательней. Принц слегка похудел и от этого казался более высоким.
Удлинённый тёмно-зелёного цвета пиджак, скорее похожий на камзол, не прикрывал притороченную к кожаному ремню шпагу, напомнившую Ане, что колдунья предупреждала о разнице быта их миров. «Кажется, я очутилась в Средних веках. Посмотрим, как мне это понравится», — подумала она, сожалея, что столетия назад ни о каком равенстве между мужчиной и женщиной не могло быть и речи.
Блондинка с удивлением наблюдала, как изящно застыла в реверансе первая фрейлина и как неумело подражает ей мать.
— Встаньте, — великодушно позволил сын господина просторных земель Альбента. — Я пока ещё не король.
Он улыбался находчивости Ильты, выдержавшей ещё пару секунд, прежде чем разогнуть спину.
— Прогиб засчитан, — вслух оценила преподнесённый урок повиновения Аня.
В этом мире она не могла относиться к Матису так же свободно и независимо, как на Земле, по крайней мере, пока находилась в его дворце.
— Оповести, кого нужно о месте нахождения беглянки, — приказал принц колдунье, пропуская мимо ушей колкий выпад невесты. — Пусть немедленно организуют поиск.
— Дорогая, я рад лицезреть вас здоровой! — наконец обратился он к ней, широко улыбаясь.
Анна вытащила из-под лёгкого покрывала правую ногу, согнула её в колене и развела руки в стороны:
— Вот такой вам от меня реверанс, Ваше… как там…Высочество! — Она сдержала стон, неосторожно задев лодыжкой край кровати, и демонстративно оглядела залитую солнечным светом комнату. — Видимо, на дорогие букеты мне больше не стоит рассчитывать?
Блондинка помнила, с каким трудом удалось приучить Боброва ухаживать за земной женщиной.
Он улыбался, радуясь, что на характер невесты авария не повлияла, и попытался парировать, обведя рукой комнату, в которой в нескольких вазонах действительно присутствовали странные, но от этого не менее красивые растения, и указал пальцем на постель:
— Касательно цветов. Оглянитесь, они окружают вас повсюду и даже оттенка любимого — синего. А по поводу ноги, — прищурился принц, разглядывая то, что лежало поверх шёлкового покрывала, — хорошая лодыжка. Но можете не…
— О, это вы ещё левую не видели, — прервала его строптивица на полуслове.
— Я успел по достоинству оценить всё, что надо. — Матис с ухмылкой склонился над постелью больной, с осторожностью взял её кисть в ладонь, нежно поцеловал тонкие пальчики и прошептал на ухо — Мне больше нравится, когда они закинуты на мои плечи.
Аня покраснела как рак, не ожидая подобной наглости, и вырвала руку, борясь с диким желанием заехать по довольному лицу будущего мужа.
— Самовлюблённый болван, бесчувственный эгоист, привыкший брать что хочет, — шипела она сквозь плотно стиснутые зубы.
— Это вы меня ещё на брачном ложе не видели, — прервал принц поток заслуженных обвинений, оперируя остротами оскорбительницы. — Жду не дождусь момента узаконенного обладания вашим раскошным телом! — обдал он жаром дыхания маленькое ушко и, призывая к молчанию, приложил к ее губам палец, который был тут же укушен.
Матис хмыкнул, вырвав незаслуженно обиженный перст из острых зубов избранницы, обернулся к старшим по возрасту женщинам и выдал новое распоряжение:
— Готовьтесь к свадьбе. Мы женимся через две недели!
— Так скоро? — попробовала протестовать Иванова — младшая, не в силах побороть досаду.
— А зачем затягивать? Смиритесь! Роль фаворитки или наложницы невозможна для вас, в нашем мире для дочери короля Таилока только законный брак.
Его забавляла данная ситуация. Будущую королеву раздирали противоречивые чувства. Бешеный темперамент подталкивал к близости с ним, а чрезмерная гордость не позволяла в этом признаться.
— Понимаю, вы не в восторге от потери независимости, но кроме привилегий звание принцессы приносит обязанности.
Он кивнул, высказывая вслух никак не желаемую приниматься Аней действительность:
— В вашем случае — сразу перед двумя королевствами.
Матис облизнул мокрый от её слюны палец с каплей, проступившей из ранки крови.
— Но моя нога? — громко возразила упрямица, ни капельки не сожалея о нанесённой деспоту травме.
Она подалась вперёд, склонившись над больным органом, и уже тихим шёпотом привела, как ей казалось, неоспоримый довод для отсрочки свадебной церемонии:
— Как я смогу отжечь танец невесты, тем более исполнить супружеский долг? — Анна выгнула брови и раздула ноздри, изображая крайнюю степень недовольства. — Новобрачная ночь псу под хвост?
— А что нога? — Принц вперил взгляд в обтянутую тонкой ажурной тканью сорочки грудь, плотоядно облизнулся и высказал железный аргумент: — Мне она не помеха ни в чём, а вам, где надо, подсобит прислуга, и, конечно же, костыли в помощь!
Он развернулся, направившись к двери под недовольное ворчание невесты, но остановился на пороге, добавив:
— Жечь ничего не придётся: с вашим-то весом легко провальсируете на моих руках. Что касается второго пункта, — подмигнул красавчик, усмехаясь, — не может не радовать здоровый энтузиазм! Надеюсь, за две недели вы его не растеряете.
И так же быстро, как появился, вышел из комнаты, лишь в коридоре дав выход рвавшемуся наружу смеху. Перед глазами стояло перекошенное злобной растерянностью милое лицо попавшей не в свою тарелку девушки. В этом мире Ане придётся подчиняться не только ему, но и королю — отцу, венценосному свёкру, а так же выполнять их пожелания.
На сердце принца было легко. Она поборола смерть и вернулась, в очередной раз доказав, что достойна стать женой наследника трона. Пока ему нравилось в блондинке всё, вплоть до привычки огрызаться по малейшему поводу.
— Нам вдвоём никогда не будет скучно! — констатировал он, отправившись по длинному коридору замка в покои короля, чтоб доложить последние новости.
Матис застал его в кабинете. Огромный дубовый стол был завален пожелтевшими от времени свитками. Отец оторвал взгляд от одного из них, вскинув совершенно седую, бородатую голову. Он потер пальцами чёрные глаза, устало вздохнул и знаком приказал сына приблизиться
— Анна очнулась! — с порога заявил тот. — Она утверждает, что аварию устроила воспитанница Таилока.
— Этого нам только не хватало. — Властитель огромного королевства откинулся на спинку кресла, приложив большую ладонь к сердцу. — День ото дня не легче. Интриги, заговоры, теперь вот эта напасть.
Он посмотрел на список придворных магов, вставленный в деревянную рамку и повешенный на стену заботливой Ильтой.
— Каким образом она проникла на Землю и нашла свою копию? — покачал головой король и поинтересовался у продолжателя рода: — Что думаете ты и первая фрейлина по этому поводу?
Принц развёл руками, расписываясь в полном бессилии:
— Она в замешательстве, как я и все маги: не можем понять, кто в нашем мире обладает подобным уровнем колдовского искусства.
Венценосец нервно тарабанил пальцами по столу, обдумывая, что придётся предпринять в свете последней новости и недовольно пробормотал:
— Если уж Ильта с её тысячелетним опытом не знает, кто нам противостоит то…
Он немного помолчал.
— Опять бесконечные допросы в поисках имеющих доступ к порталу сообщников, — повелитель в сердцах откинул свитки на край стола и посмотрел в зарешеченное окно, явно желая оказаться сейчас далеко от душного кабинета, — а так хочется отдохнуть. Улететь на острова и хоть ненадолго отдаться любимым слабостям. — Он тяжело вздохнул, понимая, что сможет осуществить такие простые человеческие желания ещё не скоро. — Хочется самому выловить и приготовить ужин.
Матис приблизился к столу и встав позади отца, положил руку на когда-то крепкое, а теперь опущенное плечо, пообещав:
— Скоро сможешь себе это позволить. — Он переживал за единственного оставшегося в живых родителя, сильно сдавшего за последнее время.
Король, не оборачиваясь, похлопал по широкой руке ставшего совсем взрослым ребёнка и с явной тоской в голосе отвечал:
— До появления твоего наследника покоя мне не видать.
Принц улыбнулся, поняв, что отец не станет сердиться или препятствовать проявленной им инициативе.
— Я велел первой фрейлине готовиться к свадьбе.
Будущий свёкор обернулся, с удивлением поинтересовавшись:
— Как только Анна будет готова?
Матис отрицательно покачал головой:
— Нет, мы не станем ждать её полного исцеления. — Он улыбался, продолжая радовать отца добрыми новостями: — Через две недели скрепим союз, как говорят на Земле, узами брака. Анна пройдёт обряд посвящения и начнём работать над твоими внуками.
— Что же, хорошо, даже очень, — теперь уже улыбался повелитель. — Чем скорее и больше их будет, тем лучше, — но тут же нахмурился, вспомнив вторую новость от сына, добавив: — Надо отыскать лженевесту. Отдай распоряжение от моего имени.
Он выдвинул объёмный ящик стола и достал стопку чистых листов бумаги, желая перейти к более приятным хлопотам.
— А ещё составить список гостей. Этим займусь, пожалуй, я сам.
Король придвинул бронзовую чернильницу, обмакнул перо, но вдруг замер. Престарелый властитель, наконец, вспомнил, что следует сделать в первую очередь, и, хлопнув свободной ладонью по лбу, громко заявил:
— Но прежде вели послать гонца к Таилоку. — Он отхлебнул из медного кубка, вытер усы, огромным кустом торчащие из-под крупного носа, и, воздев взгляд к высокому каменному потолку, с облегчением провозгласил: — Слава предкам, не придется отвечать перед ним за смерть единственной дочери!
Принц мысленно присоединился к благодарности тем, кто всё видит, поспешив успокоить отца:
— Я уже велел Ильте заняться всем. Сейчас созову министров для более детальных указаний.
— Хорошо! — Король вернулся к бумагам, махнув рукой в сторону двери: — Можешь идти. Мне нужно о многом подумать. Договорим за ужином.
Он окрикнул сына на пороге, выдавая ещё одно распоряжение:
— Вели подготовить приказ о всенародном праздновании в честь женитьбы наследника. Я подпишу. А пока не вздумай её напугать, не летай какое-то время.
— Спасибо, Ваше Величество! — поклонился Матис и вышел из кабинета отца, оставляя того наедине с мыслями.
Король ЛоксетIII не был сверх строгим или не любящим родителем, он просто хронически устал за долгие сто пятьдесят три помноженные десятилетия жизни, а неприятные события последних месяцев изрядно пошатнули его физическое здоровье.