От постоянного безделья на даче Владислав устал быстро. Уже через две недели он не мог найти себе никакого развлечения, через три начал искать любой предлог, чтобы вернуться в город, а через месяц просто поставил Даниила Александровича и остальных перед фактом, что его отпуск закончился. Никакие протесты и доводы не могли его удержать. Вернее, телохранители, как им и было положено, молчали, Эрик высказывался очень сдержанно и осторожно, ссылаясь на то, что он – не медик, а упорствовали Даниил Александрович и Илья. Алик на все это смотрел с уже нескрываемым страхом, а Ника продолжала хранить спокойствие.
– В конце концов, дядюшка дорогой, – обратился Владислав к Даниилу Александровичу, – если судьба – так прихватит и без работы. От умственной нагрузки в моем случае еще никто не загнулся.
– В твоем случае… – попробовал возразить дядя.
– В моем случае, – спокойно прервал его Владислав, – я не должен был остаться жив. Как ни странно, я жив и умирать пока не тороплюсь. И ты не торопись меня хоронить.
– Поступай как знаешь, – дядя нервно закурил.
– Что я и сделаю. Мне, видишь ли, дядюшка, уже скоро сороковник, а я все еще должен под присмотром ходить.
– Тебе больше нечего мне сказать? – Даниил Александрович тяжело посмотрел на него.
– Найдется. Давай выйдем или мальчики пусть выйдут. – Влад подождал, пока все вышли, и уже более мягко произнес: – Прости, Дан, ты ведь сам все знаешь не хуже меня. Давай не будем детьми. Я не хотел тебя обидеть, но и ты пойми, что я уже вырос.
– Да, я знаю, – вздохнул Даниил Александрович. – Только я все равно боюсь. Ты ведь боишься за Альку?
– Конечно.
– Вот и я боюсь за тебя. Валька я уже потерял, и потерять тебя… – он осекся.
– Дан, будем надеяться, что время еще есть. Если судить по тем снимкам, которые были сделаны месяц назад, я уже давно должен был умереть.
– Давай переделаем снимки.
– Давай не будем. От судьбы не уйдешь, и дразнить ее лишний раз не стоит.
Через два дня Владислав вернулся на работу, и все пошло своим чередом, как и раньше.