Берт улыбнулся. У него было приятное, хотя и некрасивое лицо, открытая, приветливая улыбка. Он не жалел времени на своих друзей и всегда им помогал.
- Не очень, и все из-за этого Гардинера.
Гардинер был сослуживцем Берта, профессором истории. Оба они претендовали в университете на место декана, хотя Берт заслуживал его больше.
- А что случилось? - с участием спросила Сьюзен.
- Он победил.
- Ой, Берт, мне очень жаль...
Берт пожал плечами.
- Наверное, это все из-за моей бороды, - попробовал пошутить он. - Ты же знаешь, какие консерваторы сидят в университете.
Сьюзен дотронулась рукой до его аккуратно подстриженной, уже седеющей бородки.
- А по-моему, у тебя просто замечательная борода, - сказала она.
Берт подвел Сьюзен к кушетке, и, отодвинув в сторону ворох каких-то бумаг, она села. Несмотря на царящий беспорядок, в квартире Берта она всегда чувствовала себя уютно.
- Выпьешь вина? - спросил он.
- С удовольствием, налей большой стакан.
- Самое неприятное, - крикнул Берт уже из кухни, - что Гардинер теперь мой шеф! Со льдом?
- Конечно, и захвати самокрутку.
- У меня осталось несколько штук.
Сьюзен услышала тихое позвякивание брошенных в стакан кубиков льда.
- А мне много и не нужно. Давай неси.
Лоренс любил называть ее "великовозрастной хиппи".
Сьюзен не обижалась, ей было безразлично его мнение.
Что ужасного в том, что они с Бертом время от времени выкуривали по самокрутке. До знакомства с Бертом она несколько лет не баловалась "травкой". После ухода от Лоренса перестала испытывать в ней потребность, хотя до этого смолила с удовольствием. И сигареты, и "травку".
Начало было в колледже, вместе с Дэвидом. Оказывается, жизнь ее началась и закончилась вместе с Дэвидом.
Берт вернулся в гостиную, подал ей стакан и кинул на стол тоненькую самокрутку. Сьюзен взглянула на нее. Бумага сморщенная, концы туго скручены. Дэвид делал такие же. Сделав щедрый глоток, Сьюзен взяла ее в руки и закурила от зажигалки в руках Берта, после чего он устроился у ее ног.
- Что-нибудь случилось? Я не ждал тебя сегодня. Как дела у Джо и Фриды?
Сьюзен глубоко затянулась и, выдохнув струю дыма, рассмеялась. Ее легко было рассмешить.
- Почему ты всегда называешь моего отца Джо? Ужасно звучит. Его ведь зовут Джозеф.
- Ладно, не буду. Как тебе там погостилось?
Сьюзен сделала еще одну затяжку. Во рту стало сухо.
Голова закружилась.
- Так себе. В общем, терпимо, как я и ожидала.
Вслушиваясь в глуховатый голос Берта, Сьюзен задержала во рту сладкий дым и почувствовала наступающий покой.
- Ну так что? - спросил он.
- Как что?
Она выдохнула.
- Неспроста ведь и пришла сегодня вечером ко мне.
Хотелось бы надеяться, что тебе не терпелось меня видеть, но, я уверен, дело не в том.
Он опять улыбнулся, и на этот раз улыбка была теплой, ободряющей.
- Ну что ты! Я по тебе и вправду соскучилась, - солгала Сьюзен.
А может, правду сказала? Она и сама не знала.
Берт отпил из своего стакана.
- Да, да... Но тебя что-то беспокоит. Что?
- Ты так считаешь? - спросила Сьюзен.
Голова снова закружилась, и, она могла поклясться, сердце слегка приостановилось. Она протянула Берту окурок: ей пока достаточно.
- Ты считаешь, что мой приход связан только с моими проблемами?
- Могут быть и более серьезные причины.
Откинувшись на спинку дивана, Сьюзен повертела в руках стакан. Обычный граненый стакан, который можно купить в любом посудном магазинчике. Его нельзя сравнить с тем изящным бокалом из уотерфордского хрусталя, из которого она пила вино прошлым вечером у родителей. Но он был ей более по душе, казался более честным, что ли.
- Ну ладно, сдаюсь. Я и вправду пришла к тебе по делу. По возвращении домой я прослушала сообщение автоответчика, которое меня очень взволновало.
- Подожди, не говори, попробую догадаться сам. Звонил Гардинер и пригласил тебя на свидание. Хочет, так сказать, обложить меня со всех сторон.
Сьюзен рассмеялась.