- Процедурная палата "Си". За углом справа.
Джесс свернула за угол, слыша за спиной громкий стук каблуков, Чарльз успел ее догнать. Толкнула дверь указанной палаты. Маура лежала на столе: чудесные белокурые волосы были спутаны, лицо залито слезами, взгляд отрешенный и какой-то потерянный. К ее руке приставлена трубка, на правом запястье - толстая белая повязка.
Всюду кровь...
- О Господи! - воскликнула Джесс, бросаясь к дочери. Заливаясь горючими слезами, принялась гладить ее по голове. - Что случилось, малышка? Что ты сделала?
- Мамочка, - заплакала Маура. - Мамочка, пусть он уйдет!
- Кто, детка? Кто?
Чуть отстранившись, она взглянула дочери в лицо. Та показывала на Чарльза.
- Прогони его! - молила Маура.
Чарльз хмуро поглядел на мать и дочь.
- Я подожду в вестибюле, - проговорил он и вышел за дверь.
Джесс повернулась к Мауре.
- Малышка, что случилось? - снова спросила она.
- Это он во всем виноват!
- Кто? Папа?
- Да! - воскликнула Маура.
- Что он тебе сделал? Ну говори же, малыш!
- Прошлой ночью... Вчера, когда тебя не было дома...
Ей было трудно говорить, слова прерывались рыданиями. Джесс гладила дочку по голове, успокаивая ее, давая силы продолжать свой жуткий рассказ.
- Прошлой ночью... Ой, мамочка, это было ужасно!
Он сказал.., что я ему больше не дочь.., что я сломала ему жизнь... Она задыхалась от рыданий. - Что он никогда не сможет смотреть в глаза своим друзьям, если я не сделаю аборт. Ой, мамочка, больно!
- Шш.., деточка, потерпи, все будет хорошо. Где у тебя болит, милая? Запястье?
- Я не смогла себя убить...
Нагнувшись, Джесс поцеловала Мауру в щеку.
- И слава Богу! Ты же знаешь, я не смогла бы жить без тебя!
- Ой, мамочка! Прости меня! Прости меня, пожалуйста! - И вдруг она вскрикнула от боли. - Мама! Мне больно!
- Где, детка? Где?
- Живот! У меня болит живот! Ребенок!
Джесс выпрямилась.
- Я сейчас приведу доктора! Подожди.
Она выбежала из комнаты и тут же натолкнулась на человека в белом халате.
- Моя дочь! Она беременна! С ней что-то происходит!
- Там? - спросил врач, указав пальцем в сторону процедурного кабинета.
- Да, быстрее, пожалуйста!
- Подождите здесь.
- Доктор...
- Сестра! - не слушая ее, крикнул врач куда-то в глубину коридора. Сестра Хейвемен! Палата "Си". Срочно!
И толкнул дверь. Женщина в белом халате, проскочив мимо Джесс, бросилась за ним.
Джесс осталась в одиночестве - хрупкая женщина в вечернем туалете и бриллиантах, с темными кругами под глазами и с такой болью в сердце, какой она никогда не испытывала. Самоубийство... Ее дочка пыталась покончить с собой... Ей вспомнился гроб с телом матери, усыпанный белыми орхидеями. Она не стала вскрывать себе вены, она умерла, приняв смертельную дозу лекарств и запив их виски. Она никогда не стала бы действовать бритвой - к чему заливать весь пол кровью... Джесс пыталась переключиться на что-то другое, но никак не могла. Интересно, как выглядела мама, когда она умерла? Где ее нашли? Лежала ли она в постели на белоснежных простынях, закрыв глаза, будто спокойно спит, положив голову на высокую подушку? А может, упала на пол со страданием и ужасом на изящном лице?
Острая боль пронзила Джесс, она схватилась за грудь.
О Господи! К чему эти воспоминания! Ведь не о матери сейчас идет речь, а о дочери, которая пыталась оборвать свою драгоценную жизнь.
- Что происходит? - послышался за спиной голос мужа. - Они что, отпускают ее?
Джесс круто обернулась.
- Убирайся отсюда! - бросила она. - Ты уже достаточно натворил!
Он попытался обнять ее за плечи.
- Пойдем в вестибюль, Джесс. Посидишь, успокоишься. Ты слишком возбуждена.
Джесс с отвращением отшатнулась.
- Возбуждена?! И ты смеешь мне это говорить? Ах ты, ничтожество! Это все из-за тебя...
- Ну-ну... Не так громко.
- Это почему? Боишься, что нас услышат? Что кто-то вдруг узнает правду про нашу замечательную, идеальную семью? Поймет наконец, что на самом деле ее не существует?