Злюка смекнула, к чему клонит этот старый злодей. Тот собирался вернуть ее любящему папеньке. К счастью, Мортус не знал, кто она такая, а то бы он уже давно сделал это.
Злюка решила, что погостила, и будет. Пришло время двигаться дальше. Куда именно — с этим она уже успела определиться. Раз уж империя зла не желала дать ей шанс проявить себя, она отправиться туда, где ее таланты сумеют оценить по достоинству. А именно к новому темному властелину Свиностасу.
Злюка не привыкла тянуть дракона за хвост. Она стремительно строила планы и столь же стремительно осуществляла их. И этот раз не стал исключением.
Подготовка к походу шла планомерно и успешно. Все дела были сделаны, и Мортус, отужинав в компании чародеев и черных рыцарей, решил сегодня лечь пораньше. Чуяло его черное сердце, что начиная с завтрашнего дня покой ему будет только сниться, и продлится все это до тех пор, пока он не срубит голову Свиностасу и не привезет императору плененного демона. Он заперся в своих покоях, принял в медицинских целях стаканчик красного, и уже приготовился упасть на кровать. Приготовился, но не упал. Потому что внезапно вспомнил, что не видел за ужином подобранную на дороге девчонку. Мортус успел забыть о ней, закрутившись в делах, а слуги, меж тем, не сочли нужным сообщить ему, почему гостья пропустила вечернюю трапезу.
— Надо распорядиться, чтобы проверили, как там она, — проворчал лорд Мортус, который понял — пока он не убедится, что с девчонкой все в порядке, он не сможет спокойно уснуть.
Он уже хотел позвать стражника и отдать ему соответствующее распоряжение, но сделать этого не успел. Снаружи донеслись крики. Звучащее в них возмущение быстро сменилось воплями боли и ужаса. Мортус стремительно схватил и обнажил свой меч. Если в замок проникли враги с целью убить его, им придется постараться, чтобы исполнить свое гнусное намерение.
Крики из коридора звучали все громче. Мортус узнал голос одного из своих стражников. Тот вопил так, будто демоны зажали его мошонку в тиски. Затем закричал еще один солдат. Ему, похоже, тоже что-то куда-то зажали. Лорд Мортус отступил от двери, подняв перед собой обнаженное оружие. Пожалел, что нет времени облачиться в доспехи. Вороненая сталь была куда более надежной защитой, чем черная льняная пижама в белые черепа.
Он услышал снаружи грохот тяжелых шагов. Что-то приближалось к его покоям. Что-то огромное и жутко страшное. Затем в дверь опочивальни яростно забарабанили чьи-то тяжелые кулаки.
— Входите, входите, добрые люди! — выкрикнул Мортус. — Я не дамся вам живым. Вы дорого поплатитесь….
На подобный случай у него была заготовлена целая речь, долгая, пафосная, многократно отрепетированная перед зеркалом, но произнести ее всю Мортусу не удалось. Потому что из-за двери вдруг прозвучал знакомый голос Грыжи Антрекотовны.
— Господин! — выла кухарка. — Господин, отоприте! Беда, господин!
Не выпуская из рук меча, Мортус приблизился к двери и отодвинул засов. В тот же миг в его покои влетела Грыжа. За ее спиной, в коридоре, Мортус разглядел свою стражу. Та валялась на полу и корчилась от боли. Похоже, солдаты совершили фатальную ошибку, предприняв попытку остановить Грыжу. И жестоко поплатились за это.
Верховная кухарка имела растрепанный и безутешный вид. По ее рябым щекам катились потоки слез, вечно злобные глаза покраснели от горьких рыданий. Грыжа заламывала руки и выла белугой. Такой свою повариху Мортус еще не видел. Вот от самой Грыжи люди плакали постоянно, но чтобы вдруг разревелась она сама — да как такое возможно? Ни одна слезинка не возникала на ее глазах, даже когда кухарка голыми руками давила лук, выжимая из оного сок.
— Грыжа, что с тобой? — спросил Мортус. — Что тебя ко мне привело в столь поздний час?
— Горе! — взвыла Грыжа, и слезы хлынули из ее глаз с новой силой.
— Так, объясни-ка все спокойно, — потребовал Мортус, возвращая меч в ножны. — Что у тебя стряслось?
— Меня обокрали! — всхлипывая, визгливо закричала Грыжа.
Мортус ушам своим не поверил. Кто мог обокрасть Грыжу? Кто этот одержимый суицидальным синдромом мазохист? Таких в черном замке точно не было. Поэтому Мортус предположил, что дело кроется в обычном недоразумении. Вероятно, Грыжа потеряла что-то, дорогое ее людоедскому сердцу, но по ошибке решила, что этот предмет похитили. Однако в этом деле следовало разобраться поскорее, пока верховная кухарка, в расстройстве чувств, не перекалечила половину обитателей замка.
— Что конкретно у тебя пропало? — спросил Мортус, наполнив бокал вином и протянув его Грыже. Кухарка залпом осушила кубок, и выпалила:
— Муж!
Мортусу показалось, что он ослышался.
— Прости, что? — переспросил он.
— Муж! — взвыла Грыжа.
Нет, ошибки не было. Грыжа сказала именно то, что сказала.
Вот уж не знал Мортус, что Грыжа успела выйти замуж. Ему стало интересно, кто тот безумец, решивший связать свою судьбу с этакой женщиной.
— Грыжа, давно ли у тебя появился муж? — спросил Мортус. — И почему ты ничего о нем не рассказывала?
— Недавно, — громко всхлипывая, ответила кухарка. — Наша любовь вспыхнула с первого апперкота. Мы были так счастливы, так счастливы….
— Но почему ты думаешь, что твоего мужа непременно похитили? — спросил Мортус. — Может быть, он просто куда-то отлучился по своим делам, и вскоре вернется?
— Не мог он никуда отлучиться, — возразила Грыжа. — Я его цепью к стене приковала.
— Ага, понятно. Ну, может быть, он сам освободился и сбежал….
— Да нет же! Нет! — размазывая слезы по щекам, возрыдала Грыжа. — Это все она! Разлучница! Я сразу поняла, что она положила глаз на моего мужа.
— Она, это кто?
— Та тощая девчонка! Она пробралась в мою комнату и кокетничала с мужем! Как я только не убила ее на месте? Почему не убила? А ведь я еще тогда почуяла беду….
Тут Мортус понял, о ком идет речь, и ему стало не по себе.
Пришлось отложить ранний отход ко сну. Одевшись, Мортус в сопровождении Грыжи и стражников отправился проверить комнату своей гостьи. Как и ожидалось, та была пуста. Ну, не совсем пуста. На полу у кровати покоилось бесчувственное тело слуги, которому поручили следить за девушкой. Осмотр бессознательного тела выявил огромную шишку на его затылке, оставленную тесным контактом с твердым тупым предметом. Твердый тупой предмет тоже не пришлось искать долго — им оказалась лежащая рядом с жертвой дубовая ножка от стула.
Затем был проведен осмотр предполагаемого места злодеяния, а именно апартаментов Грыжи. Могучая цепь, которая прежде удерживала мужа у семейного очага, осталась нетронутой, вот только чьи-то ловкие и умелые пальчики вскрыли замок ошейника.
— Здесь был мой муж, — разрыдалась понесшая утрату Грыжа. — А теперь его нет!
Она сжала огромные кулаки и страшным голосом провозгласила:
— Я жажду крови!
— Едва ли девчонка могла покинуть замок, — заметил Мортус. — Никто бы не выпустил ее за ворота. Нужно все обыскать.
Но делать этого не пришлось. Потому что прибежал запыхавшийся солдат, и доложил лорду о совершенной диверсии. Кто-то подсыпал в кашу стражникам неизвестную дрянь, которая не лучшим образом сказалась на общем самочувствии личного состава. Отряд караульных, призванный охранять ворота, был полностью выведен из строя. Кто-то просто не успел добежать до уборной, другим досталось крепче, и они без сил валялись на полу, корчась от кишечной боли.
— Вот же дрянь! — выдохнул Мортус, пораженный тем количеством вреда, который умудрилась нанести такая маленькая и тощая девчонка.
Примчался вызванный господином Трокус, и спросил, что случилось. Его поспешно ввели в курс дела.
— Я как чувствовал, что эту сопливую мерзавку нужно было прибить прямо там, на дороге, а не тащить с собой в замок, — проворчал ветеран.
— Нужно скорее отправить погоню! — требовала Грыжа. — Я чувствую — мой муж близко.
В иной ситуации так бы и сделали, но Мортус не мог позволить себе отвлекаться на что-либо в свете грядущей военной операции. Приказ императора был куда важнее, чем похищенный у кухарки муж.
— Нет, Грыжа, — сказал ей Мортус. — Нам придется отложить поиски похитительницы. Прежде нужно разобраться со Свиностасом.
Как и ожидалось, Грыжа не пришла в восторг от подобных слов. С ее уст сорвался ужасающий рев, который разнесся по всем окрестностям, и заставил вздрогнуть всех, кто услышал его. Затем искаженное гневом лицо кухарки приняло кошмарное выражение, и она выдохнула:
— Гуляш! Это все он!