Первые желающие поглядеть на владыку и предложить ему свои скромные услуги, появились на следующий день после принесения гоблинами торжественной присяги верности. В крепости вовсю кипела работа — к утру подтянулось еще больше гоблинов, и те бодро взялись за дело. Среди них нашлись умельцы, кое-что смыслящие в фортификационных сооружениях и их устройстве. Под их чутким руководством гоблины взялись за восстановление защитных стен. Строительного материала не хватало — большая часть блоков была разбита в щебень, так что дело шло медленно и невесело. Но лишь до тех пор, пока к гоблинам не присоединилась Света. Демонесса вникла в суть проблемы, затем своей магией сформировала из песка прямоугольный блок, разогрела его докрасна и сплавила песчинки воедино. Получился довольно прочный монолит, способный послужить материалом для возведения стен.
— Сколько таких блоков ты сможешь изготовить? — спросил у Светы Зархад, который сам не работал, а ходил по крепости и орал на других гоблинов, будто имел на это какое-то право. За ним следом таскался Грыбан и тоже всячески пытался выставить себя большим начальником.
— Да сколько потребуется, — ответила Света. — Это для меня не трудно.
— Тогда начинай лепить, — сказал ей Зархад.
Он повернулся к гоблинам и закричал на них:
— Эй вы, ленивцы. Чего встали? Взяли блок и потащили!
Из толпы кто-то недовольно спросил:
— А кто тебя начальником назначил?
Физиономия Зархада потемнела от гнева.
— Так-так, — протянул он. — Вижу, кому-то здесь наскучило на этом свете. Что ж, дело поправимое. Сейчас схожу к Свиностасу, владыке тьмы и ужаса, перекинусь с ним парой словечек. Но когда он прикажет всех вас на колья водрузить, вы уж, братцы, зла на меня не держите.
В этот раз никто из гоблинов не посмел оспорить авторитет Зархада. Недовольно ворча себе под нос, они вновь взялись за работу.
Зархад повернулся к Свете и пожаловался:
— Скверный все же народ, гоблины. Не умеем мы отдаваться делу всей душой. Обязательно надо над нами с палкой стоять, а лучше, конечно, с занесенным ятаганом.
— Кто-то приближается к крепости, — произнесла Света, и указала рукой в пустошь.
Зархад и Грыбан уставились в обозначенном направлении. И действительно, различили там одинокую фигуру всадника.
— Не думаю, что это враг, — сказал Зархад. — Может, кто-то в гости.
Когда незнакомец подъехал ближе, все гоблины побросали работу и выстроились на стенах, чтобы полюбоваться на него. К крепости приблизился огромный мускулистый детина с лицом эпического типа, восседающий на спине какого-то чудовищного зверя, отдаленно напоминающего волка. За спиной исполина покачивался огромный меч с широким, в ладонь, клинком. Бугрящееся мускулами тело густо покрывали уродливые шрамы всех форм и расцветок.
Перед развалинами стены детина остановил своего волка. Подняв голову, он могучим басом прокричал:
— Это ли цитадель властелина Свиноморда, повелителя и вождя нейтральной полосы?
— Ну, допустим, — ответил Зархад. — А ты кто такой и что тебе надо?
Ни вид гоблинов, ни даже Света ничуть не смутили здоровяка. Он грянул в грудь огромным кулаком и выпалил:
— Имя мне — Сидгур Нечестивый. Я хочу говорить с властелином Свиномордом.
— О чем, например? — спросил Зархад.
— О жизни, — мрачно бросил здоровяк. — Где он, владыка этот?
— Сходи, брат, к Стасику, — попросил Зархад Грыбана. — Скажи ему, что с ним тут поговорить хотят.
Грыбан ушел и пропадал где-то минут двадцать. Затем он вновь появился на стене, а вместе с ним пришла и Лаура.
— Что так долго? — проворчал Зархад. — Этот бугай грозится крепость по камню разнести, если его немедленно не отведут к человеку Стасу.
— Пусть только попробует, — мрачно буркнула Лаура.
Она обратилась к нетерпеливому визитеру:
— Сударь, где ваши манеры? У великого властелина Свиностаса много важных дел. Он не может принять вас тотчас же, едва вы этого захотите.
— Я сюда ехал всю ночь и еще половину дня, — прокричал Сидгур. — Явился предложить свой меч и свою верность владыке Свиноморду. А он не хочет меня принять. Сейчас обижусь и уйду.
В это момент на стене появилась Риана.
— Ну, что он там? — тихо спросила Лаура.
— Да вроде пока держится. Синара с ним. Обещала присмотреть, пока мы не вернемся. Ну, чтобы не сбежал и не спрятался.
Лаура сокрушенно покачал головой.
— Ох уж этот властелин.
Она вновь обратилась к Сидгуру:
— Уважаемый, великий властелин Свиностас готов вас принять. Соблаговолите спешиться и оставить своего зверя снаружи.
Бугай спрыгнул с волка и вошел в крепость. Шел так, будто был тут хозяином — плечами вилял, бедрами крутил, на всех смотрел свысока, благо рост позволял.
— Прошу за мной, — сказала ему Лаура.
Риана и Света пристроились за ними. Даже Зархад и Грыбан не смогли побороть любопытства и тоже отправились послушать беседу.
За неимением лучшего, трон темного властелина Свиностаса был установлен в самой просторной комнате разрушенной крепости. И все же она была слишком мала для приемного зала. Да и трон не впечатал — это была наспех сооруженная конструкция из каменных обломков, больше похожая на кучу строительного мусора, чем на седалище великого владыки.
Сам властелин восседал на нем. Точнее, пытался встать и убежать, но удерживался на месте силой. Синаре не составляло труда фиксировать властелина — тот только числился могучим, а по факту был изрядным слабаком.
— Пусти меня! — слезно канючил Стасик.
— Крепись и мужайся, — призвала Синара. — Ты теперь правитель, а правителю не пристало прятаться в нужнике.
Стасик готов был забиться куда угодно, хоть в уборную, лишь бы не участвовать в этом спектакле. Даже одеяние темного властелина не придавало ему уверенности в себе. Ни железная маска, ни черное облачение не делали его ни сильнее, ни храбрее.
— Зачем только я в это ввязался? — всхлипывал он.
— Великие не выбирают своего величия, — философски заметила Синара. — Оно просто достается им, и все. Кто-то упивается величием, кому-то оно становится тяжким бременем. Судьба избрала тебя для великих дел. Смирись.
— Нет, никто меня не избирал! — горячо возразил Стасик. — Вы это сами придумали и меня втянули силой. Не хочу я быть властелином. Я не умею. Все, чего я хочу, это тихую жизнь и простое человеческое счастье.