— А, Элария, — воскликнула Рогзар, затмив волшебницу.
Старый воин был в приподнятом настроении. Похоже, предстоящая заварушка радовала его. Засидевшись в столице, он уже и забыл, когда в последний раз скрещивал мечи с настоящим противником.
Волшебница подошла и поприветствовала Рогзара. Затем кивнула Ильнуру.
— Госпожа, — пробормотал тот, склонив голову.
— Этот Свиностас, задери его химера, просто нарасхват, — весело выпалил Рогзар. — Мне с самого утра не дают покоя. Подходят и просят пустить их в первых рядах. Так им, значит, хочется увенчать себя вечной славой победителя темного властелина. Ты не поверишь — взятки предлагают. Да какие! Один тут посулил породистого жеребца. Другой свою сестру. Вот и Ильнур туда же.
— Тоже предложил сестру? — не удержалась от шутки Элария.
Рогзар захохотал могучим басовитым смехом, а вот физиономия Ильнура как была кислой, таковой и осталась.
— У меня, к сожалению, нет сестры, — произнес он негромко. — Но есть кое-что другое. Личный счет. На моих глазах проклятый злодей Свиностас разрушил Форинг и залил кровью его улицы. Я видел все это. Видел, но не сумел предотвратить. В тот день силы зла взяли верх. И теперь я живу с этим. Живу, каждый день помня погибших жителей Форинга, которых я поклялся защищать, и не защитил. Я не могу предложить ни породистого коня, ни милую сестренку. У меня ничего нет. Но ни у кого из здешних рыцарей нет стольких же прав на голову Свиностаса, сколько есть у меня. Пока моя рука не оборвет жизнь этого чудовища, погибшие жители Форинга не обретут покоя. И моя совесть тоже не обретет.
Его речь стерла улыбки с лиц Рогзара и Эларии. Верховный паладин смущенно зафыркал и опустил взгляд. Затем он произнес:
— Ильнур, я все понимаю. И в любой другой ситуации я бы с радостью позволил тебе идти в первых рядах. Но ты же знаешь, что это самоубийство. Вот почему вперед я пускаю наемников с севера. Мне не жалко этих диких варваров. А вот своих паладинов жалко. Пусть дикари первыми ворвутся в крепость. Пусть спровоцируют демона явить себя. Тогда госпожа Элария и другие волшебники покончат с ним. И вот после этого….
— После того, как по крепости ударят чародеи, от нее не останется камня на камне, — выпалил Ильнур. — Свиностас погибнет в этой суматохе. Легко отделается. Или того хуже — сумеет унести ноги.
— Хоти он сбежать, то сбежал бы, — заметил Рогзар. — У него было достаточно времени, чтобы сделать это. Он же потратил его на восстановление крепости. Мерзавец собрался дать нам бой. Он либо совершенно бесстрашен, либо полностью безумен.
Был еще третий вариант, но Элария предпочла его не озвучивать. Просто для того, чтобы не провоцировать высшие силы.
— Послушайте, Рогзар, — обратилась Элария к верховному паладину. — Пускай Ильнур присоединится к нашему отряду. Мы пойдем сразу за северянами. Если демон выйдет из крепости, мы разберемся с ним, после чего Свиностас окажется беззащитен. И у Ильнура появится шанс свершить свою месть. Месть, право на которую я считаю безусловной.
— Да вас там и так соберется целая толпа, — проворчал Рогзар. — Маги, их охрана, ваша личная стража. Еще и паладины. Ваша задача в том, чтобы ликвидировать демона и отойти назад. Тогда мы ударим по крепости и втопчем ее в землю. Большая численность отряда ослабит его маневренность.
— Ничего, мы уж как-нибудь сманеврируем, — улыбнулась Элария. — В крайнем случае, я телепортирую всех, чтобы дать вам возможность обрушиться на крепость. И потом, с нами пойдут всего два паладина, Ильнур и его юный соратник.
Она кивком головы указала на Кольку, который смиренно стоял в сторонке и ждал своей очереди.
— Он тоже? — спросил Рогзар. — И у него какие-то личные счеты к Свиностасу?
— И у него, — ответил Ильнур, не вдаваясь в подробности.
— Ну, хорошо, — сдался Рогзар. — От двух паладинов вреда не будет. Но запомните — никакой самодеятельности. Наша первоочередная цель, это демон. Как только он падет, Свиностас лишится своего главного оружия. Сам он, как я понял, не слишком грозный противник.
— Кто его знает, что он такое, — угрюмо проронил Ильнур. — Пока что все складывалось в его пользу.
— Возможно, ему просто везло, — заметил Рогзар. — Уж сегодня-то мы точно переломим эту тенденцию. Ну, ребята, раз все ясно, давайте начинать. Хорошо бы управиться к обеду.
Он еще раз хлопнул Ильнура по плечу, кивнул Эларии и зашагал к своим полководцам, на ходу отдавая приказы.
К ним подошел Колька и поздоровался с Эларией. Та одарила его очаровательной улыбкой. Этот сильный юный воин добавлял ей уверенности. Рядом с ним Элария боялась Свиностаса чуть меньше, чем в одиночестве.
— Пора? — спросил Колька.
— Пора, — ответила Элария. — Северяне уже на старте. Слышите?
Все они замолчали и прислушались к доносящимся с края лагеря диким хоровым крикам. Варвары рвались в битву, торопясь застолбить лучшие места в небесном чертоге.
Чародеи и их охрана, а так же личные телохранители Эларии тоже были на позиции. В стороне от них, на большом участке земли между крепостью и насыпанным прошлым вечером валом выстроилась сверкающая сталью рыцарская конница.
— Ну, приступим, — тихо проронила Элария, и обратилась к одному из своих телохранителей. — Скажи северянам, что час пробил.
Крепость маячила впереди, такая же безмолвная и безлюдная, как и всю минувшую ночь. Ни одно живое существо не мелькнуло на ее стенах. Ни один огонек не выдал находящихся внутри защитников. Да и были ли они? Элария отлично ощущала затаившуюся внутри силу — грозную, могучую, дикую, чья огненная аура слепила ее своим сиянием. Это был демон. Но вот находился ли в крепости еще кто-то, Элария сказать не могла. Алая аура затмевала все и всех. Возможно, внутри их поджидал один только демон. Или не только он. В любом случае, в крепости едва ли могло находиться много защитников, хотя бы в силу небольшого ее размера.
Авангард северян затянул какую-то хоровую песню, страшно пафосную и нескладную — Элария не разбирала этого языка, но не улавливала в тексте ни намека на рифму. Ее заменяли ритмичные возгласы воинственной направленности. Похоже, эта была знаменитая песня войны, которую северяне горланили всякий раз, как собирались вступить в бой. Эти нерифмованные завывания каким-то образом придавали им мужества. Впрочем, варвары и без всяких песен готовы были броситься на кого угодно и с радостью погибнуть славной смертью. Для этих людей на первом и единственном месте стояла личная доблесть. Отличиться в сражении и пасть на поле брани — вот к чему стремился каждый из них. Только в этом случае дух героя будет допущен в небесный чертог, где ему тотчас же по прибытию отвалят много жареного мяса, пива и баб. О совместном действии в бою северяне не имели никакого понятия. Он даже наступали как стадо баранов, не пытаясь образовать какую-либо формацию. Просто шли толпой, горланя свою дурацкую песню. Многие уже распалились настолько, что сбрасывали с себя меховые накидки и обнажали тела, покрытые татуировками и шрамами. Очень уж им не терпелось поскорее вступить в сражение и добыть великую славу. Под славой они понимали убийство как можно большего числа людей. При этом победа в сражении ни в коем случае не являлась их целью. Лишь бы отличиться в индивидуальном порядке, а там хоть трава не расти. Не важно, каков будет исход битвы. Каждый из них думал только о личном успехе и необходимости сделать все, чтобы быть допущенным в небесный чертог.
— На кой черт вообще нужны эти придурки? — донесся до ушей Эларии голос паладина Николая. Тот, как и обещал, находился подле нее, не отходя от волшебницы ни на шаг. Даже ее личным телохранителям пришлось потесниться и уступить паладину место возле тела госпожи, хотя они и не пришли в восторг от подобного. Даже попытались остановить Кольку, но Элария заверила их, что лично попросила этого юного героя сопровождать ее в сегодняшнем деле.
— Северяне издавна служат Ангдэзии, — ответил ему идущий рядом Ильнур. — Эти люди ищут славы на поле боя. Ангдэзия дает им возможность найти ее.
— По-моему, от них больше шума, чем пользы, — заметил Колька.
Элария улыбнулась, повернула голову и сказала ему:
— Ты не вполне прав. Каждый, кто готов биться за дело добра, полезен. Нельзя обзывать этих милых варваров балластом только на том основании, что они не столь искушены в военных науках, как мы. Их искренний порыв биться за дело добра уже достоин уважения.
— Простите, я не хотел никого обидеть, — буркнул смущенный Колька.
И почти сразу же услышал голос в своей голове. Это был приятный бархатистый голос Эларии. Звучал он внутри черепа, и Колька понял, что волшебница беседует с ним телепатически.
— Разумеется, эти северные дикари бесполезны в сражении, — сказала она уже совсем иным тоном, в котором отчетливо сквозило презрение к выходцам из страны льда. — Но глупо пренебрегать теми, кто с радостью готов сунуться первым в любую западню.
Колька мысленно усмехнулся, признавая разумную практичность героев добра. Те нашли применение даже для безмозглых дикарей.
Их отряд двигался следом за толпой варваров на некотором от него расстоянии. Маги, их охрана и небольшое число примкнувших паладинов насчитывали в сумме человек двести. Примерно такую же численность имела орда северян. А позади, сверкая сталью и ощетинившись лесом копий, стояла армия Ангдэзии. Разумеется, не вся. Рогзар счел, что для завершающего удара по злодейской обители ему хватит двух тысяч отборных рыцарей. Все остальные силы продолжали держать осаду, сомкнувшись кольцом вокруг злодейкой крепости. Верховный паладин четко дал понять, что ни один из последователей Свиностаса не должен вырваться из окружения. Всех, кто попытается покинуть крепость, следует хватать и заковывать в цепи до последующего выяснения личности. И уж конечно ни в коем случае нельзя было упустить главного виновника торжества. Свиностас должен умереть. Нельзя позволить ему ускользнуть и начать все сначала. Даже если перебить всех его сторонников, этот висельник быстро найдет себе новых друзей. В мире хватает отбросов, ненавидящих всех и вся. Эти пойдут за любым, кто пообещает им возможность испортить жизнь добрым людям.
Солнце едва поднялось, а уже началась жара и духота. Элария с омерзением чувствовала капельки пота, струящиеся по ее телу. Боевое облачение было легким и удобным, но оно очень скверно вентилировалось. Приходилось терпеть это неудобство ради безопасности — плотная, пропитанная магией, ткань была прочна, как сталь рыцарских доспехов. В прохладную погоду в облачении было очень комфортно и тепло. Но не в жару. Элария представила, какой потной и вонючей она будет к концу сражения. А попотеть-то придется. В крепости ее ждал демон. Именно ее. Ей придется схватиться с этой тварью. Элария уповала лишь на то, что демон при всей своей силе окажется существом диким и необузданным, руководствующимся больше эмоциями, чем холодным расчетом. В конце концов, демоны, это воплощенная ярость. А ярость ослепляет.
Вдруг идущие впереди северяне оборвали свою песню и разразились криками. В тот же миг Элария почувствовала на своем запястье пальцы Николая. Тот схватил ее за руку и придержал на месте.
— Госпожа, подождите, — сказал он быстро. — Там что-то происходит.
На первый взгляд не происходило ничего. Но в северян будто бес вселился. Они стали сбрасывать с себя одежды, иные вообще заголялись донага, и приходили во все большее неистовство. А затем всей гурьбой бросились к крепости, оглашая равнину своим диким криком.
— Да что происходит с этими болванами? — в сердцах выпалил Ильнур.
Элария обострила свое зрение и взглянула на крепость. И наконец-то все поняла. Ворота были открыты настежь и никем не охранялись.
— Варвары увидели, что открылись ворота, — сообщила она вслух.
— Ловушка, — хором выпалили Колька, Ильнур и десяток телохранителей верховной волшебницы.