Каннский кинофестиваль состоялся в начале мая, а пять недель спустя Лидия и Стефан были в Нью-Йорке.
Именно в это время Джуно окончила Йельский университет. Стефан отбыл на совещание на Уолл-стрит, а Лидия, родители Джуно и Алекс отправились на церемонию вручения дипломов в Нью-Хейвен. В тот вечер граф заказал для всех праздничный ужин в манхэттенском ресторане "Четыре времени года".
Когда они приехали, на столике возле бассейна, в самом центре зала, их уже ждала бутылка шампанского "Луи Редерс Кристал Розе" в серебряном ведерке со льдом. Пока их рассаживали, Стефан незаметно положил возле прибора Джуно коробочку в подарочной упаковке. Официант разлил шампанское, и Лидия предложила первый тост:
- За первую выпускницу Йельского университета из штата Нью-Мексико. Заявления подали многие, отобрали немногих, но еще меньше тех, кто выдержал до конца эту гонку. За Джуно Джонсон - супер-женщину и супер-друга!
- Полностью присоединяюсь, - сказал Алекс.
Они выпили.
- А это откуда? - удивилась Джуно, заметив коробочку.
- Наверное, от какого-нибудь влюбленного официанта, - усмехнулась Лидия.
- Судя по карточке, от каких-то иностранцев, графа и графини. Не могу разобрать имя.
- Ох уж эти мне иностранцы! - Лидия пожала плечами. - Посмотри, что внутри.
Джуно развязала ленточку.
- Боже, никак от Картье?! - воскликнула она.
- Не тяни, мы все умираем от любопытства, - поторопил дочь Холлис.
Джуно вынула из коробочки золотую брошь с изображением маленького бульдога, усыпанного сапфирами и бриллиантами.
- Какая прелесть! - восхитилась Джуно. - Я сохраню ее на всю жизнь.
- Четыре года проучилась в Йеле, - заметил Алекс, - но не усвоила ничего, кроме банальных фраз.
- Заткнись! - Джуно поцеловала Лидию и Стефана. - Спасибо. Она восхитительна.
Граф был в хорошем настроении, ибо только что заключил выгодную сделку с китайцами, сулившую ему миллионную прибыль.
- А как твоя пьеса, Алекс? Критики очень лестно отозвались о ней.
- Да, пьеса понравилась, но увы, это не гарантирует ей коммерческий успех в этом городе. Людей же, готовых рисковать, не так уж много. Поэтому мы закрылись на прошлой неделе.
- Шутишь! Неужели нам так и не удастся ее посмотреть? - огорчилась Лидия.
- Пока по ней не сделают фильм, - улыбнулся Алекс. - Я сейчас работаю над новой вещью, не для постановки на Бродвее, - пояснил он Холлису и Мэри. - Нью-йоркский театр - настоящий византийский лабиринт. В каждом из его направлений едва различимые нюансы.
- Если ты и впрямь сотворишь нечто неслыханное, может, удастся поставить в театре Санта-Фе, - заметил Холлис. - От Джуно мы только и слышим о твоих необычайных талантах.
- А как ты, Лидия? - спросила Мэри. - Собираешься сниматься в следующем фильме? Мы читали восторженные отзывы о твоей игре в статьях о Каннском кинофестивале.
- Помолчи, мама. - Джуно встревоженно взглянула на графа, опустившего глаза в тарелку. - Фильм Бернара снимался до того, как Лидия и Стефан поженились.
Замужним дамам не пристало сниматься.
Лидия отхлебнула шампанского и простодушно улыбнулась:
- Верно. Я теперь слишком занята - и ребенком, и всем прочим, а кроме того, нашла выход для творческой энергии в кулинарном искусстве. Занимаюсь в Париже три раза в неделю и еще слушаю курс по энологии.
- А это что такое? - удивился Холлис. - Связано с медициной?
- Это наука о винах и виноделии, - объяснила Лидия. - Я хочу стать идеальной хозяйкой.
- Но ты уже стала, дорогая, - сказал Стефан. - Моя жена пользуется большим успехом, - с гордостью добавил он. - Я теперь получаю гораздо больше приглашений, чем раньше.
Они заказали ужин и несколько бутылок "Романэ-Конти" урожая 60-го года. Лидия показала фотографии малышки и похвасталась ее успехами.
- Мне не терпится увидеть мою маленькую крестницу, - улыбнулась Джуно.
- Увидишь завтра утром. И мы приглашаем вас всех в сентябре на крестины.
- Надеюсь, мне удастся приехать, - сказал Алеко.
- А мне теперь будет легко добраться из Лондона, - заметила Джуно.
- Из Лондона?
- Да... Я не хотела говорить заранее. Мне предложили учиться в мастерской Джона Флетчера, вы знаете, он художник-декоратор. Увы, оплачивается это плохо.
- Замечательно, Джуно! - обрадовалась Лидия. - Мы будем почти соседями.
- Значит, не разоримся на телефонных переговорах.
- А вот наши счета чертовски возрастут, - заметил Холлис Джонсон.
***
Утром Джуно пришла знакомиться с малышкой. Лидия и Стефан остановились в одном из домов на Шестьдесят второй улице, купленных Стефаном перед женитьбой. Фасады высоких кирпичных пятиэтажных зданий-близнецов обвивал плющ. В том, что находилось восточнее, была теперь нью-йоркская резиденция графа и графини де ла Рош. Фасад поблескивал бронзовой отделкой. Второй дом предполагалось переоборудовать и сдать в аренду, но отделочные работы еще не закончились.
Дворецкий встретил Джуно и проводил ее в детскую.
Лидия взяла дочку на руки:
- Последнее прибавление к аристократическому семейству.
- Да она красавица! - воскликнула Джуно. - До сих пор удивляюсь, что ты - любящая мать.
- Я и сама удивляюсь. Дремавший во мне материнский инстинкт проснулся с ее появлением на свет. - Она передала ребенка Джуно. - Поверишь ли, иногда мне кажется, что только ради нее и стоит жить.
- О чем ты? Разве твои отношения со Стефаном не наладились?