Я знаю, что ты не имеешь отношения к случившемуся... но пока все не уляжется.., лучше сделать вид, что ты... не связана с клубом...
На глазах Джуно выступили слезы, и она отвернулась.
- Ладно, поступай как знаешь. Составь нужные документы. Я их подпишу.
- Джуно, я... - неуверенно начала Лидия, но тут раздался резкий стук в дверь.
Женщины переглянулись.
- Войдите, - глухо отозвалась Лидия.
На пороге появились два полицейских.
- Кто из вас Джуно Джонсон?
- Я, - побледнев, ответила Джуно.
- Простите, но нам придется арестовать вас.
***
Алекс прилетел в Нью-Йорк, как только узнал о случившемся, и позвонил Лидии из аэропорта Кеннеди.
- Лидия? Слава Богу" что ты дома. Я пытался связаться с тобой перед вылетом из Лос-Анджелеса. Мне не удалось дозвониться к Джуно. Что происходит?
- Все так ужасно, что даже не верится. Джуно отпустили под залог. Она дома, но отключила телефон, чтобы спастись от репортеров. Ох, Алекс... Ей сейчас очень плохо... Джуно попала в большую беду. Ее подозревают в соучастии в убийстве, вернее, в пособничестве и подстрекательстве. Сначала назначат предварительное слушание, а потом решат, предстанет ли она перед судом вместе с Гасом.
- Ох, черт побери! - У Алекса защемило сердце.
- Да, все ужасно! А в довершение ко всему мы с ней страшно поссорились. Она почти не разговаривает со мной.
- Почему?
- Из-за клуба. Вся эта шумиха уничтожит его. Выяснилось, что заем, который Джуно получила в банке, на самом деле предоставил Гас... Он дал ей деньги, чтобы она внесла свою долю за "Ночную жизнь", а деньги, разумеется, принадлежали Нине. - Лидия помолчала, закуривая сигарету. - Кстати, Джуно предложила мне выкупить ее долю, и я согласилась. Поверь, Алекс, мне не хотелось обидеть Джуно, но приходится спасать репутацию клуба. Когда страсти улягутся, она снова войдет в долю и ничего не потеряет...
- Если к тому времени не окажется за решеткой, - холодно бросил Алекс. - Ладно... Это касается только вас. Я не стану вмешиваться, но должен увидеть ее.
- Она дома, если не выгуливает собаку.
***
Ларушка прыгала, пытаясь достать лапами поводок, висящий на крючке за дверью, и поскуливала.
Джуно вздохнула:
- Ладно, Ларушка... Придется тебя вывести. - Сунув поводок в карман, она скомандовала:
- К ноге! - И собака пошла рядом с ней. - Умница!
Джуно вывела собаку через служебный вход.
Ей раза два удавалось таким образом обмануть репортеров, но сегодня неподалеку стоял фургончик с бригадой кинохроники.
- Вот она! - крикнул один из репортеров.
Джуно ускорила шаг.
- Идем, Ларушка... К ноге! - Репортеры бросились вслед за ней. Ларушка залилась радостным лаем и выскочила на проезжую часть дороги. - Ларушка, вернись . К ноге! - крикнула Джуно, но ее голос был заглушен грохотом грузовика, вынырнувшего из-за угла. Ларушка стремглав метнулась к обочине, но не успела.
- Ларушка! - в отчаянии крикнула Джуно.
***
Алекс нажал кнопку домофона, дав два длинных звонка и один короткий, как сказала ему Лидия. Никто не ответил. Он немного подождал, позвонил снова и уже собрался уходить, когда услышал глухой голос, совсем не похожий на голос Джуно.
- Это Алекс Сейдж.
- Алекс! - Джуно открыла дверь и ждала, когда он поднимется. Она побледнела и осунулась, глаза и нос покраснели, а по щекам струились слезы.
- Ох, Алекс! - Джуно бросилась к нему в объятия, и он крепко прижал ее к себе.
Ему не скоро удалось успокоить Джуно.
- Думаю, это предзнаменование, - сказала она. - Теперь мне не придется тревожиться за Ларушку, если меня посадят в тюрьму. - Голос у нее дрогнул.
- Тебя не посадят.
Джуно тихо заплакала, уткнувшись ему в плечо. - - Извини. На меня временами находит... Такая ужасная безысходность. Ты не представляешь себе, что это такое.
Алекс тихо похлопывал ее по плечу, позволяя выплакаться.
- Представляю. Я десять лет прожил с этим ощущением.
Джуно полными слез глазами удивленно взглянула на него:
- О чем ты?
Он рассказал ей о смерти Салли Эвери в ту ужасную ночь в Оахаке и о том, что с тех пор его не покидало чувство вины.
Внимательно выслушав его, Джуно сказала:
- Спасибо, Алекс. Странно, но людям, попавшим в беду, почему-то становится легче, когда они узнают о несчастьях других. Но тебе не в чем обвинять себя, ты все равно ничего не смог бы сделать.
- Возможно, ты права. Я держал это в себе много лет и никогда еще никому не рассказывал. Теперь, признавшись во всем тебе, я тоже испытал облегчение, но едва ли мне удалось бы признаться в этом кому-то еще.
Джуно впервые за все это время улыбнулась.