и Сона (1896 и 1899);
вступил в Российскую социал-демократическую партию с непременной
детализацией, что речь о бакинском Гуммете (осень 1905);
заключение в Метехский тюремный замок, группа бакинской
интеллигенции посылает в мусульманскую фракцию при
Государственной Думе петицию об освобождении знакомого бакинцам
доктора Нариман-бека Нариманова, шесть месяцев в Метехском замке
без предъявления каких-либо обвинений;
ссылка в Астрахань, губернатор штрафует редактора тамошней газеты
Бурхани-Таракки на двести рублей с заменой, в случае
несостоятельности, тюремным заключением на два месяца - за
помещение полной автобиографии ссыльного доктора;
амнистия (все это с марта 1909 по июль 1913),
недолгое конфликтное комиссарство в Бакинской коммуне с апреля по
июнь 1918,
красиво округленная мысль, что с участием Ленина + плюс добро
Сталина + ходатайство Реввоенсовета 11-й Красной Армии во главе с
Тухачевским, упомянутым вскользь, но чей призыв крылат: штыком
осчастливить человечество, а в подмогу к штыку - ядовитые газы,
чтоб выкурить из лесов белые партизанские банды, Политбюро
удовлетворяет просьбу т. Нариманова, о срочном выезде в Баку
следом за частями славной Красной армии, где Нариманов, будучи
ещё в пути, уже избран первым председателем Ревкома Азербайджана
(апрель 1920);
и пока я читал, на листке проступали новые даты, после смерти,
расшифровка была облегчена интуицией, искусно инкрустированной
иррациональной изобретательностью, игровой импровизацией,
имитирующей изгойство,
1934, дважды подчеркнуто с учётом выстрела первого декабря:
имеется в виду, что в ходе пересмотра роли фигур на доске
шахматных кавказских баталий (атака! руби! ура! музыка!) имя
Нариманова было внесено в чёрный забвенный список
национал-уклонистов, враждебных большевизму, чей закат Нариманов
предрекал (естественно, в силу исторической
ограниченности) и потому подвергся посмертной репрессии.
1956, восклицательный знак, тут особой проницательности не
требуется: реабилитация.
1970, знак вопроса, имеется в виду, что столетний юбилей
Нариманова не отмечен, помешал юбилей вождя большого, и вовсе
забыто за давностью лет, оно к лучшему! что некогда оба вождя
гляделись рядом, мировой и восточный, их рисовали похожими, как
братьев-близнецов, и народный ашуг, или ашыг, прижав к груди
трехструнный саз, пел вдохновенно на хлопковом поле, чайной
плантации, у нефтяной вышки на измазанном мазутом пятачке: К нам
шагает с доброй вестью,
к нам стремится издалека седовласого Востока Ленин
Нариманов, вождь-учитель с ясным взором.
1972, реплика ха-ха, курьёз с установкой в Баку памятника
Нариманову: кто-то бдительный измерил, что памятник этот на