— Половину, — ответила из-под одеяла Шимпанзун. Она так и не посмотрела на часы.
— А сейчас они отнялись, ненадолго?
— Да, отвалились, на чуть-чуть.
Безьянна немного помолчала, не соглашаясь с тишиной и не своим утренним сном, и пассивным удобством кресла.
— Проснись, Шимпанзун! Так не честно, у тебя гости.
— Так это гости так громко шумят? — все еще из-под одеяла, но уже более-менее четко проговорила Шимпанзун.
— Нет, это кто-то громко храпит!
— Кто?
— Ты.
— Сопит, — Шимпанзун высунулась на белый свет. — Кстати, обезьяннам это очень нравится, успокаивает их расшатанные нервы, убаюкивает.
— Я не обезьянн, тебе не повезло. А что, у тебя кто-то появился? Я не знаю ничего.
— Никого и ничего. Интересного.
— Что же ты валяешься в постели до обеда? Поднимайся!
— Какая же ты все-таки шумная, и вредная.
— А ты жестокая.
— Я?! Почему?
— Хочешь лишить меня главного обезьяннского счастья.
— Какого?
— Самого главного. Мы же с тобой в поход собрались, по магазинам, по спортивным. Забыла?
— Мамкинг! — со стоном вырвалось у Шимпанзун.
— Очнулась, наконец.
— Что же ты мне про счастье сразу не сказала? Подруга называется.
— А здесь снега больше, — озвучил увиденное Примат.
— В городе пукают чаще, а у нас по два с половиной колеса на брата, — ответил на его сомнение Абызн, на слове "колеса" выразительно взглянув на Мичурина. — Или больше, кислота?
— Немного больше, — арифметично и одновременно тактично возразил механик-водитель, — но отъехать можно.
Двигатель заглушен, и тишина сопочных пространств давит на мозги, а рваный снежный ритм на глаза. Они проехали около километра по лесной дороге, больше похожей на выпукло-вогнутое дно недавно обмелевшей речки, и остановились над "полигоном" — пустой ухабистой поляной, и теперь решают, катнуть им, или все-таки нет — даже здесь грязноватый снег и набухшие влагой склоны чреваты осложнениями. А за осложнения в ответе Абызн.
— Боишься завязнуть?
— Мне его мыть потом — сутки.
— Катнем, — помолчав и послушав тишину, решил Абызн, — должна же быть хоть какая-то справедливость на этом свете?
— Смотри, как дорого.
— Ничего не дорого. А тебе что, больше нравится тюркебабское барахло?
Они уже пробежались по рынкам и теперь зашли в дорогой гевронский магазин. Спортивный отдел, и есть то, что нужно, вот только нужное дороговато для русбандского кошелька. Но выглядит уж очень красиво, а на ощупь даже нежно. Целый отдел, а мамкинг не лыжи и, в общем-то, можно попробовать.
— Желаете у нас что-нибудь приобрести? — вежливо и одновременно настырно нарисовался рафинированный продавец. Продавец-консультант — так написано на приклеенной к нему бирке, а его коллега с удовольствием примиряет кроссовки молоденькой обезьянне, не забывая при этом улыбаться мамаше — деньги-то у нее.
— Лучше спросите, что мы можем себе позволить, — попробовала надкусить иностранно упакованный, но все равно отечественный рафинад Безьянна.
— Смотря для чего. Скажите, что вы задумали, и я подскажу.
— У нас сегодня мамкинг, — призналась Шимпанзун, — первое занятие.
— Понятно, — улыбнулся псевдогевронской улыбкой нездешне подслащеный обезьянн. — Я думаю, для мамкинга позволить можно много чего. Прошу! И знайте, что покупка в нашем магазине, — заучено затараторил он, — это верное лекарство против лени и главный шаг на пути к отличной фигуре. Вы просто не сможете не заниматься спортом, после того, как заплатите. Вы меня понимаете? Это дополнительная страховка, подумайте об этом.
— Я уже подумала, — согласилась с ним Безьянна, — а для нее, пожалуйста, — кивнула она на Шимпанзун, — подороже.
— Красоту и дрисрисская фуфайка не испортит, — заулыбался рафинад, — но спортом все же лучше заниматься в удобных и качественных вещах.
— Приятнее, — снова поддакнула Безьянна, и снова со значением посмотрела на сомневающуюся подругу.
— А у вас в магазине именно такие вещи? — сознавая глупость, сиротливо уточнила Шимпанзун.
— Лучшие фирмы Гевронии! Они все там на спорте помешаны, — все и сразу объяснил продавец.
— Давай, на дорогу выруливай! — крикнул Абызн.
Примат кивнул, хотя зачем кричать — двигатель-то сзади. На севере вся вода стекает в болота, а остальное — это или камень, или песок, и они неплохо катнули, предварительно выгнав Мичурина наружу. В общем-то и БэТээР завязнуть могет, но управляя им, можно на мгновение забыться и представить себя отважным вертолетчиком, ныряя в провалы и взлетая над буграми. Восемь колес, высокая посадка, мощный двигатель — все это способствует обману, а броня придает штурмовитости. Правда, со стороны все выглядит довольно неуклюже, особенно если быстро и ровно или медленно и криво. Но есть, есть в БТРе одно немаловажное преимущество — резиновые колеса, как известно, не проводящие тока. Но для Примата это не аргумент — он штабной спортсмен и гордость для начальства, так что стандартный для Абызна заезд для него редкость, а значит удовольствие. Его работа, то есть тренировка, запланирована на после обеда, и это уже для него привычный, спортивный стандарт. Кидает, колеса разбросали камни и корни, но они уже выбрались на дорогу — все, испытание кончилось, дальше поведет мичуринец.
Покупка совершена, а чек оплачен, и кошелек стал легче и скромнее примерно на одну месячную зарплату. Заграничным светом подсвеченный рафинад быстренько завернул все в красивый, с угловатыми гевронскими надписями пакет, и что совсем обидно — пакет совершенно не оттягивает руку. Вес полукупальника-полукостюма почти неощутим, это как раз и обидно, но понятно, что удобно. Фирма! В Гевронии в самом деле все помешаны на спорте, а их лыжи, за которые она только подержалась, кажутся легче воздуха и из них можно делать самолеты — костюмчик для полетов она уже приобрела.
Только зачем он ей? От матери ей достались длинные ноги, а от отца наполненность плеч. У нее все нормально, и еще есть лень — личное ее ноу-хау, так что мамкинг необходим не ей, а Безьянне. Это она смущает Шимпанзун совместной летней поездкой на море, а зная привычки обезьяннов приливных зон различать сначала силуэт, а затем всматриваться в формы и уже потом заглядывать в лицо, тащит за собою в спортзал и ее. А там красиво изогнутые тренажеры, конечно же, импортные, и ритмичная музыка, и карманный Олнцес. Она сдалась, впрочем, не сильно сопротивляясь — ведь заполненность вечеров так необходима молодой обезьянне. Но сегодняшний вечер заполнен более чем — после первого занятия сразу же нужно бежать на ночную вахту.
9. Второй день на планете обезьянн. Ближе к вечеру.
"Шум улицы.
На качество пространства